Странствия хирурга: Миссия пилигрима - Вольф Серно

— Мне очень жаль слышать это, — подхватил хабир его мысль. — Это должно быть серьезным препятствием при заключении сделок. — Он замолк.

Теперь изящный хозяин дома был уже не в состоянии сдерживать свое любопытство. Он воскликнул:

— Ну не мучь же меня! Скажи наконец, у тебя при себе приспособление для чтения?

Хаджи Абдель Убаиди усмехнулся.

— Разумеется. Кстати, должен сказать, что даже в Танжере было непросто раздобыть такую сильную лупу. Хвала Аллаху, она благополучно перенесла путешествие. — Он порылся в складках своего бурнуса и извлек увеличительное стекло.

— Дай мне его, дай же скорей! — сиди Моктар сгорал от нетерпения.

Получив вожделенный предмет, он смотрел на него с таким благоговением, словно это был личный амулет Великого пророка.

— Тебе, вероятно, придется изготовить более красивую ручку для нее, — заметил хабир.

— Да, да. — Хозяин его почти не слушал. Подойдя к одному из шкафчиков, он вынул оттуда ценный экземпляр Корана. — Хочу сразу испробовать лупу. Подожди, я открою Вторую суру, поскольку Первую я и так знаю наизусть.

Усевшись под фонарями и осторожно манипулируя со стеклом, он начал разбирать текст. Сначала медленно, потом все увереннее:

Эта книга — нет сомнения в том — руководство для богобоязненных, тех, которые веруют в тайное и выстаивают молитву и из того, чем Мы их наделили, расходуют…

— Получается, получается! — восторженно воскликнул он. — Слушай дальше:

…И тех, которые веруют в то, что ниспослано тебе и что ниспослано до тебя, и в последней жизни они убеждены. Они на прямом пути от их Господа, и они — достигшие успеха.

Хаджи Абдель Убаиди отставил свою чашку, она была пуста.

— Если ты рад, мне тоже приятно.

— Сказать «рад», значит, не сказать ничего! Наконец я снова смогу разбирать договоры и прочие бумаги, не утыкаясь в них носом! Наконец мне больше не придется притворяться, что я могу их прочесть. С актерством покончено. Я снова могу читать! Даже не знаю, как мне тебя отблагодарить, друг мой!

— Зато я знаю. Тем, что ты возместишь мне стоимость лупы и мои затраты. — Хабир вспомнил о предстоящей свадьбе и о том, в какую кругленькую сумму она выльется.

— Ну да. — Радость сиди Моктара вдруг сильно померкла. — И какую сумму ты себе представлял?

— Три испанских золотых дублона.

— Что? Ты сказал три? Три — и — и?! — Так же громко, как он только что ликовал, сиди Моктар запричитал: — Ты хочешь, чтобы я совершенно обнищал? Ты хочешь выгнать на улицу меня и моих домочадцев? Аллах премудрый и бережливый не даст мне солгать: я не могу заплатить таких денег!

Оба начали азартно торговаться. В результате хабиру удалось выторговать за лупу два золотых дублона и сверх этого сбыть большую часть привезенных товаров за необычно высокую цену. Итог торгов его не удивил, поскольку все это время он находился в более выгодном положении. Ведь у него в руках было то, без чего сиди Моктар не мог обойтись и чего он не мог купить в Фесе. Шакир Эфсанех, его грозный хозяин, будет доволен своим хабиром и тем охотнее одобрит свадьбу со служанкой Рабией. Может, даже поможет невесте собрать небольшое приданое…

Окрыленный этими приятными мыслями, хабир спросил:

— Скажи, друг мой, а как поживает Азиз эль-Мамуд?

— Азиз эль-Мамуд? — рассеянно переспросил сиди Моктар, поскольку все его внимание вновь было отдано лупе. Держа ее над страницами Корана, то на одном, то на другом расстоянии, он что-то бормотал себе под нос, иногда зачитывал отдельные места вслух, пока наконец не объявил с сияющим лицом: — Думаю, от четырех до пяти английских дюймов — это и будет идеальное удаление!

Хаджи Абдель Убаиди повторил свой вопрос.

— А, ты имеешь в виду старшего надсмотрщика пальмовых рощ?

— Именно его. Как тебе известно, он точно так же служит Шакиру Эфсанеху, как и я. Я слышал, что он вдвое увеличил площадь, занимаемую рощами моего господина, что, в свою очередь, обусловило расширение подземных ходов.

Сиди Моктар вытаращил глаза от удивления.

— А разве ты не знаешь? Хотя да, ты не можешь этого знать. Это произошло неделю назад, ты был как раз в пути. Азиз эль-Мамуд мертв.

— Что ты говоришь?! — Теперь настала очередь хабира таращить глаза. — Этого не может быть! Он ведь молод, ему и тридцати не было!

— Несчастный случай. Как ты правильно заметил, он должен был позаботиться о том, чтобы началось расширение фоггара. Взял для этого парочку рабов и отправился вместе с ними в шахты, чтобы обсудить подробности. Там это и произошло. Пласты земли неожиданно обрушились и погребли его. Ужасная смерть от удушья. Некоторые, правда, говорят, что он был единственным погибшим, что дало повод для кое-каких слухов. Азиза эль-Мамуда не слишком любили, как тебе, вероятно, известно.

— Так-так… — В глубоком раздумье хабир теребил свою бороду. — Стало быть, старший надсмотрщик погиб. Он в самом деле один там задохнулся?

— Кто ж может точно сказать! Слухов разных ходит много. Возможно, несколько рабов погибли вместе с ним. Да если и так, никого это не интересует. А почему ты спрашиваешь?

— Да просто так. — Хаджи Абдель Убаиди решил, что пора сменить тему. — Как ты знаешь, судьба-кисмет не уготовила для меня семейного счастья. По крайней мере, так было до сих пор. Моя первая жена Айша умерла от зубного гноя, уже девятнадцать лет прошло; вторая, Сафа, умерла родами, вместе с нашим сыном.

— Да, я помню. Словно вчера все было. Каждый год, который делает нас старше, по воле Аллаха пролетает все быстрее. — Сиди Моктар начал зачем-то чистить лупу. — Однако ты сказал «до сих пор». Что ты имел в виду? Неужели надумал на старости лет…

— Надумал, — перебил его с улыбкой хабир. Голос его приобрел более мягкую тональность: — Хочу жениться, при условии, конечно, что госпожа Амина и сиди Шакир будут согласны.

— Что?! Твой повелитель и его супруга должны быть согласны? Дай-ка сообразить. Поскольку у них у обоих нет детей, то твоя невеста, скорее всего, находится у нее в услужении, так ведь? — догадался хитроумный сиди Моктар. — Кто же это? Я ее знаю? Ну-ка, выкладывай!

— Ее зовут Рабия, она, как ты верно предположил, одна из служанок Амины.

— Тогда я ее не знаю. Красивая?

— У нее самые красивые и кроткие глаза в мире. Она умна и молода. Если будет угодно Аллаху, она родит мне много крепких сыновей.

Сиди Моктар вскочил, обнял своего друга и расцеловал его в обе щеки.

— Вот это прекрасная новость! Ты уже наметил день свадьбы? Ах да, конечно, нет: сначала нужно получить одобрение Шакира. Дай я тебя еще раз поцелую!