Отряд-5 - Алексей Евтушенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Аварийный резерв».
Затем слова мигнули и сменились другими.
«Критический сбой. Вероятность 98 %».
«Необратимая энтропия. Смерть. Вероятность 92 %».
«Прошу замены. Прошу замены. Прошу замены».
И снова.
«Аварийный резерв».
«Внимание!»
«Аварийный ре…»
Тьма исчезла, в глаза хлынул свет. Не слишком яркий, но вполне достаточный для того, чтобы Оскар разглядел, где он находится, и понял, что жив.
Оскар. Откуда взялось это имя? Раньше, очень-очень давно его звали как-то иначе. Или ему это только кажется? Не важно. Пусть будет Оскар. Главное, что он помнит свою единственную задачу – беречь и охранять Пирамиду до возвращения Хозяев. От любых посягательств.
Он попытался подняться на ноги и осмотреться. Удалось только второе. Но сумел сесть, прислонившись спиной к стене. Помещение. Куб. Десять шагов в длину, десять в ширину и столько же вверх, если верить глазомеру. Справа – дверь. Кроме него, в помещении никого. И ничего. Абсолютно чистые ровные пол, стены и потолок. Потолок испускает ровный белый холодный свет. Что-то знакомое. Когда-то он уже бывал в этом или похожем помещении. Но когда? И зачем? Ладно. Надо отсюда выбираться.
Он предпринял вторую попытку подняться. На этот раз получилось.
На ослабевших, дрожащих ногах, держась за стену, сделал несколько шагов к двери. Дошёл. Машинально положил ладонь в пятипалое углубление. Что-то едва слышно щёлкнуло, и дверь ушла в стену.
Он вышел в узкий тесный коридор (ноги держали уже чуть получше) и только сейчас заметил, что, кроме штанов, на нём ничего нет. Ну и ладно.
Коридор вывел его в обширный, накрытый плоским куполом зал. Посередине зала, на высоту в три человеческих роста, возвышалась полусфера, внутри которой раздавался негромкий равномерный шум, похожий на замедленное биение гигантского сердца. Одна из вспомогательных энергетических установок Пирамиды.
Подошёл, приложил руку, ощутив тёплую, едва вибрирующую в такт биению поверхность. Это немного его успокоило.
«А я был взволнован? Расстроен? Взбешён? – подумал. – Что вообще произошло? Почему я оказался здесь, на самых нижних уровнях, и не помню, как сюда попал? Что вообще я помню?»
Он напряг память. Однако обрывки смутных воспоминаний кружились в голове, словно стая птиц над голым осенним полем, и не хотели складываться в общую картину. Почему-то это его не обеспокоило. А вот его обязанности… Сколько он здесь пробыл? День? Два? Судя по тому, как сильно истощён организм, возможно, и больше…
Где-то здесь должен быть запас пищи и воды. А лекарства и стимуляторы ему не нужны – Пирамида сама всё сделает. Уже делает. Иначе он не смог бы встать и дойти сюда.
Его взгляд упал на едва мерцающий фиолетовым светом прямоугольный кусок пространства у стены.
Экран.
– Циля Марковна! – произнёс он вслух имя, сам ещё не зная и не помня, кому оно принадлежит.
– Слушаю, Оскар.
Он задумался. Голос был явно женский. И очень знакомый. Когда-то он точно знал, кому принадлежит этот голос. Но теперь… Словно в его голове какой-то злой шутник воздвиг тысячи тонких, но абсолютно непроницаемых для мысли перегородок, за каждой из которых находилось важное или не очень воспоминание. Перегородок, сотканных из той же самой тьмы, которую он узрел, когда снова начал мыслить. Тьмы небытия.
– Мне нужны ответы на вопросы.
– Задавай.
– Кто ты?
– Центральный Мозг Пирамиды. Или Циля Марковна Перпельпихтер, как называют меня люди. И ты.
– Странно.
– Не поняла.
Он хотел сказать, что ему странно, почему он называет Центральный Мозг так же, как это делают неведомые ему люди, но передумал. Это бы его отвлекло, а он чувствовал, что ему нужно быстрее разобраться в обстановке и решить, что делать дальше. Потому что времени было мало. Он знал откуда-то совершенно точно – времени у него катастрофически мало.
– Люди. Кто это?
– Разумные существа с планеты Земля.
– Они здесь?
– Трое. Мужчина, женщина и их ребёнок.
– Что они здесь делают?
– Они в плену.
– У кого?
– У сварогов.
– Свароги находятся в Пирамиде?
– Да.
Свароги… Это слово было ему знакомо. Так называли себя разумные существа, создавшие сравнительно недавно две довольно крупные галактические империи. Конечно, их достижения не шли ни в какое сравнение с достижениями Хозяев, но кое-чего они добились. Впрочем, дело было не в этом. А в том, что в Пирамиде появились посторонние.
– Покажи мне.
– Что показать?
– Сварогов. И людей.
Экран у стены вспыхнул белым светом, который тут же сменился изображением. Машинный зал. Черная стена, которая на самом деле не стена, а голографическое изображение. На стене – огоньки. Даже не считая, он знает, что всего их девяносто семь. Сорок пять горят ярко. Остальные пригашены, затемнены, потому что миры, которые они обозначают, уже погибли – там нет разумной жизни.
В удобных креслах, растущих прямо из пола, каждый со своей панелью управления, вырастающей оттуда же, перед «стеной» сидят несколько гуманоидов. Оскар не ленится посчитать. Восемь. И ещё двенадцать стоят в отдалении, уже у настоящей стены, с оружием в руках. На всех сварогах явно военная форма в виде комбинезонов (откуда-то он знает, чем военный комбинезон сварогов отличается от любой другой спецодежды). Только разного покроя и цветов. Половина в серо-голубых тонах и половина в светло-коричневых.
– Чтобы научиться легко и непринуждённо всем этим пользоваться, – говорит один из сварогов (и только сейчас Оскар замечает, что это женщина. На ней серо-голубой комбинезон), – потребуется не один год.
– А возможно, и не одно десятилетие, – отвечает ей другой в светло-коричневом. – Но это ничего. Времени у нас более чем достаточно. Не знаю, как вы, Ваше Императорское Величество, а я никак не могу привыкнуть, что Пирамида непрерывно, каждое мгновение, возвращает нам молодость и здоровье.
– Да, это приятный бонус, – говорит женщина и смеётся.
Её смех не нравится Оскару. В нём – самоуверенность захватчицы, которая знает о своей безнаказанности.
– Если мы здесь закончили, Ваше Императорское Величество, – продолжает женщина, – предлагаю перебраться в общий зал для рабочих совещаний. У нас с мужем есть для вас небольшое сообщение.
– Можно просто Леслат, – любезно улыбаясь, говорит осанистый сварог в светло-коричневом.
– Тогда и вы зовите меня Станой.
– Принято.
Четверо сварогов покидают свои места и направляются к выходу. Охрана следует за ними.
Мысли путаются в голове.
Оскара заметно шатает, но он не замечает своего состояния.
– Как здесь оказались свароги?
Циля Марковна показывает запись захвата из разных точек и помещений. Оскар видит штурмовые десантные отряды, бегущие по коридорам, вероломное ночное нападение, вспышки выстрелов, трупы и кровь на полу. Слышит топот ног, ругань, треск прожигающих воздух и стены плазменных зарядов, оглушительные хлопки гранат. Крики боли и ярости.
Краем сознания, смутно, Оскар помнит, что каким-то образом служил людям. Ему уже кажется, что они – Хозяева. А свароги – это извечные безжалостные враги Хозяев – Призраки. Призраки могут принимать любую материальную форму и жить почти всюду – даже в открытом космосе, с ними Хозяева воевали на протяжении тысяч и тысяч лет, сама Пирамида во многом была создана в качестве оружия, способного эффективно противодействовать Призракам. Если Призраки захватили Пирамиду, убили Хозяев и получили доступ к внепространственным каналам, ведущим во все обитаемые миры Галактики, а также их дубликаты в параллельных пространствах…
Если бы Оскар мог, он бы похолодел. Как холодеет до кончиков пальцев человек, получивший настолько шокирующие, ужасающие известия, что кажется – лучше умереть сию же минуту, но только не иметь с ними ничего общего. Не знать о них, не слышать, не видеть, не думать о том, что с ними делать.
Но Оскар уже умирал. Его искусственно созданный, сверхмогучий биологический организм, обновляемый и поддерживаемый Пирамидой на протяжении миллиона земных лет, окончательно утратил способность к регенерации и самой жизни. То, что Оскар очнулся и стоял сейчас здесь, перед экраном, было последней попыткой всех систем вернуть жизнь и контроль. Попыткой неосознанной, спонтанной. Так иногда больной и ослабевший человек незадолго до кончины встаёт с постели и уходит к морю, в лес или в поле, за несколько километров. Подышать напоследок воздухом, ощутить себя живым.
Так смертельно раненный боец с пулей в сердце бежит ещё сотню метров с криком «Ура!» и винтовкой наперевес. И бьётся врукопашную, стараясь забрать с собой как можно больше врагов.
Так действовал и Оскар. В его умирающем и в то же время работающем на пределе мозгу теперь билась только одна мысль: Пирамида захвачена Призраками. Не важно, по каким причинам, но он не смог этому помешать. Значит, он должен сделать всё, чтобы исправить свою преступную ошибку.
