Лучше быть мертвым - Ли Чайлд

свой шанс. Вскочил мне на спину. Зажал меня между собой и своим напарником. И продолжал пропихивать руку, пока она, согнувшись в локте, не обернулась вокруг горла. Другой рукой он ухватился за запястье первой. Рванул на себя. Вдавил колено мне в позвоночник, чтобы создать дополнительный рычаг. Давил он что было силы. Весь напрягся, как рыбак, который так сильно хочет вытащить добычу на берег, словно от этого зависит вся его жизнь. Я протянул руку за спину, изо всех сил пытаясь достать его голову, но он задрал ее вверх, и она была для меня недосягаема. Умно, конечно. Он предвидел опасность и старался держаться от нее подальше. И теперь уж кто кого. Ни один из нас не уступал ни дюйма. Ни один из нас не был близок к победе. Наверное, он почувствовал, что ситуация зашла в тупик. И это меня вполне устраивало. Если он решил потягаться со мной в выносливости, то не на того нарвался. Уж в этом я, черт бы меня побрал, нисколько не сомневался. Наверное, он почувствовал и это, потому что стал раскачиваться взад и вперед, стараясь еще больше усилить давление. И у него даже стало кое-что получаться. Я вдруг ощутил, что мне трудно дышать. Напряг мышцы шеи, но все равно понимал, что дыхательное горло долго так не выдержит. Гортань пронзила страшная боль. Легкие охватило пламя. Нужно было срочно склонить чашу весов в свою пользу. Как можно скорее.

Я опустил правое плечо и протолкнулся вниз, к земле, рядом с телом, на котором до сих пор лежал. Поднял левое плечо. Почувствовал, что сидящий у меня на спине пытается сохранить равновесие. И не съехать с моей спины в сторону. А для этого наклоняет корпус в обратную сторону. Как только он сделал это движение, я резко повернулся вокруг своей оси в противоположном направлении. Прижал левое плечо к земле. А правое выставил вверх. Изогнулся в поясе. Упер правое колено в землю и рванулся вверх. Мы оба развернулись влево. Слегка покачиваясь, на секунду застыли, до него дошло, что́ происходит, и он попытался сопротивляться инерции. Развернуть движение вспять. Но было уже поздно. Хотя при этом он все еще цеплялся за мою шею. Мы перевернулись на сто восемьдесят градусов. Вместе. На этот раз он оказался подо мной. Лежал на спине. А я лежал сверху. Тоже на спине. Моим весом он был прижат к земле. Но все еще пытался меня задушить. Не сдавался. Скорее, наоборот. Сжимал мне шею еще сильнее. Наверное, уже от отчаяния. Небось и самому стало трудно дышать, когда на груди его разлеглась моя туша. А кроме того, мужик никак не мог высвободить голову. Мешала поверхность земли. Я вытянул руку назад. Нащупал противогаз. Он был повернут в сторону. В сторону улицы. Под каким-то невообразимым углом. Но я сразу понял, что он сдвинул противогаз вверх и теперь тот у него на макушке. Наверное, хотел получить лучший обзор, но в любой момент, если баллончик с газом взорвется, быть готовым надеть его снова. Я дотянулся, сорвал с него противогаз. Отбросил в сторону. Провел ладонью по его лицу. Нащупал переносицу. Прижал большой палец к его правому глазу. А указательный к левому. И надавил.

Сильно давить не стал. Поначалу. Бандюга продолжал попытки сломать мне гортань. Тогда я увеличил давление на глаза. Он заскулил. Замотал головой из стороны в сторону. Пытаясь сбросить мои пальцы. Но меня не отпускал, стараясь задушить. Я нажал еще сильнее. И еще сильнее. Мне уже казалось, еще немного, и его глазные яблоки лопнут или выскочат из орбит. Обычно такой результат я рассматриваю как вполне удовлетворительный. Но в сложившихся обстоятельствах надо было быть более осторожным. Мне очень повезло, что он сейчас со мной, живой, хотя не совсем невредимый. Такой подарок судьбы упускать нельзя. Мне позарез нужно было, чтобы он смог отвечать на мои вопросы. Так что чрезмерную силу к нему применять я не стал. Оставил пальцы на прежнем уровне. А сам выгнул спину. Другую руку просунул между нашими телами. И повел ее вниз, к его промежности. Ухватил то, что полагается. И стал сжимать. А также выкручивать. Еще сильнее. Еще крепче. Он завопил благим матом и шею мою отпустил.

Пока бандюган не передумал и не предпринял еще чего-нибудь такого, я тут же вскочил на ноги. Пнул его в живот. Но не очень сильно. В самый раз, чтобы на какое-то время обездвижить. Подобрал его пистолет, противогаз, а также баллончик с газом. Баллончик выскользнул из руки его приятеля, покатился и замер на верхней ступеньке. Чека все еще оставалась на месте. Я взял его рюкзак. Заглянул внутрь. Там лежала бутылка воды. Моток парашютного шнура. Какие-то инструменты. И целая кипа пластмассовых кабельных стяжек. Инструменты лежали в коричневом футляре. Складной перочинный ножик с кучей всяческих лезвий, штопоров и ножниц. Стяжки оказались сверхпрочного типа. Их было шесть штук. Ножик со стяжками я рассовал по карманам. Пистолет положил в рюкзак. Потом носком ботинка ткнул поверженного противника в ухо.

– Это ваша машина?

Я махнул рукой на противоположную сторону улицы. У тротуара там стоял «линкольн». Черного цвета. Очень был похож на автомобиль, на котором те трое уехали из морга.

Дуболом изогнул шею, чтобы увидеть, куда я показываю, и кивнул.

– И где же ключи?

Он указал на лежащее рядом с ним тело.

– Достань! – приказал я.

– Ни за что, – проговорил он и сам стал бледен как смерть. – Он же мертвый. Я к нему не притронусь.

– Если не возьмешь ключи, какая мне от тебя польза? – сказал я и еще раз двинул ему ногой в ухо, теперь покрепче. – Хочешь оказаться в его положении?

Он ничего не ответил. Перевернулся, встал на карачки и, протянув руку к телу напарника, достал из кармана его штанов ключи и отдал мне.

– Отлично. Теперь подними тело. Отнеси в багажник.

– Черта с два. Сам тащи.

– Его тело все равно будет в багажнике. А ты либо отнесешь его туда и уложишь, либо ляжешь с ним рядом. Выбирай.

Бандюган помотал головой, кое-как поднялся на ноги и спустил тело по ступенькам вниз. Схватил бывшего напарника за руки, потянул на себя. Дотащил до тротуара – и тут на мостовую брякнулся пистолет. Он попытался было схватить его. Но не тут-то было, скорость движений уже не та. Я успел раньше и наступил на пушку ногой. А другой врезал ему по голове. Не сильно. Чтобы только предостеречь от дальнейших шуток.