Лесная тень (СИ) - Фабер Майя

Мечтам не суждено было сбыться, едва мы обогнули угол дома, как я увидела черную юбку. Альба уже ждала нас, стоя у дальней двери, и впивалась недовольным взглядом в Арни, который разом сжался и старался казаться невидимым. Я подумала, что лавкой можно было бы неплохо прикрыться, как щитом, только лучше, потому что мы бы поместились за ней вдвоём.

Я показала ему место старой лавки, хотя Арни давно разобрался и без меня. Но стоять и молчать было невыносимо, поэтому я со всех сил делала вид, что помогала ему. Он управился быстро, криво плюхнул свою ношу на землю и даже не попытался прикопать ножки. Развернулся ко мне, вытирая руки о штаны:

— Ну, только гляну и вернусь, ага?

— Сходи, — ответила я пустому месту, где только что стоял Арни, и повернулась к безмолвной Альбе.

Носик у неё был сморщен, словно кто-то только что сильно испортил воздух. Я прикинула, не вернуться ли к парадному крыльцу и оставить бутылёчки там, но точно знала, что его она заперла первым, если вообще успела открыть после ночи.

— Настойки, — я подняла сумку повыше и покачала у неё перед носом. Бутылёчки задорно звякнули в ответ, пританцовывая друг на дружке.

— Где ты их берёшь?

— Говорила же, у проезжих покупаю, туда-сюда мотаются.

— Ага, в лавке меняешь, в которой ты уже не работаешь? — голос её сегодня казался мне особенно мерзким, хрипловато глухим, как бывает у невыспавшихся людей.

— Тебе знакомы такие слова, как хорошие отношения и договорённости? — не удержалась я. К сожалению, Альба всегда умела держать себя в руках гораздо лучше меня, попытки разозлить её при Монти ни к чему обычно не приводили, она всё равно оставалась идеальной. Правильной.

Альба цокнула языком, не удостоив меня нормальным ответом. Бутылёчки пели на грани слышимости, тёрлись бочками, я с удивлением поняла, что рука у меня дрожала от злости.

— Поставлю и уйду, — буркнула я, решив просто протиснуться мимо неё.

— Ты никогда не понимаешь по-хорошему? Хоть разок в своей никчёмной жизни ты могла бы подумать о ком-то ещё?

Я остановилась перед ней, не веря своим ушам.

— А я это принесла для себя?

Альба отступила на пару шагов, я поднялась на ступеньку и застыла в проёме дверей.

— О тебе говорят, — не сбиваясь продолжала она заранее заготовленную речь, — это твоя жизнь. Но ты несёшь её к нам, появляясь в этом доме. Принимая тебя, я показываю всем, что мы на твоей стороне. Люди не хотят иметь со мной дело, я даже за покупками не могу выйти, не поймав на себе пару косых взглядов. Вчера в булочной мне не хотели даже продать хлеба. Такого будущего ты хочешь длянашейсемьи?

— Отлично, и что я, по-твоему, теперь…, — начала я и осеклась.

Рукой Альба поглаживала живот, без этого ненавязчивого движения нельзя было даже заметить, что под фартуком он слегка округлился.

— Мне есть кого охранять от твоего позора. Напиши мне рецепт настойки, скажи, у кого ты покупаешь травы, и уходи. Уезжай из города, так всем будет легче. Я дам тебе денег. Мы пошлём за тобой, когда всё уляжется.

Предложение оказалось таким нелепым, что я растерялась.

— Ты серьёзно думала, что это сработает?

— Нет, — признала она без малейшего промедления. — Но я хочу получить рецепт.

— Так он со мной и поделился своим рецептом, — пробурчала я.

— Тогда просто дай мне имя, я договорюсь сама.

— Если бы всё было так просто…

Взгляд её спустился на сумку в моих руках.

— На них должна быть метка мастера, дай сюда.

Альба метнулась вперёд и схватила сумку, пытаясь вырвать её у меня. От неожиданности я разжала пальцы, тонкий ремешок выскользнул, время замерло, сердце отсчитывало удары, пока не раздался звон. Он показался мне оглушительным и до одури страшным, как будто весь мир разбивался сейчас на миллионы осколков.

Я медленно, очень медленно, борясь с собственными мышцами, опустила голову. Ударившаяся в полете о косяк двери сумка лежала у меня перед ногами. В стороны по полу растекалась жуткая бордовая жидкость, так подозрительно похожая на кровь.

— Сказала же — дай сюда, — с раздражением отчитывала меня Альба. — Никогда не слушаешь.

— Что ты сделала? — шептала я. — Что ты сделала?

Пятно, как живое, дотянулось до её ног, забралось под изящную домашнюю туфельку, намочив светлую шерсть, из которой та была сшита.

— В следующий раз пришли кого-нибудь вместо себя, как я и просила, или хотя бы не появляйся здесь больше днем. С рецептом всё было бы гораздо проще.

— Что ты сделала…

Слезы застилали мне глаза, губы дрожали, пальцы на руках заледенели и казались чужими, совсем непослушными.

— Фрея! Фрея, ты где?

Я обернулась, глядя на Арни, но никак не могла сфокусироваться на нём.

— Что? — встряла Альба из-за моей спины.

— Там, там люди собираются, всех зовут, с оружием, — торопился сказать Арни, проглатывая окончания слов, — Фрея, они в лес идут, к дому. Всех собирают и идут. Фрея, — цеплялся он за моё имя, давая себе передышку, — Длинного волк загрыз.

Я отстранённо отметила, что Арни употребил придуманную мной кличку, которую много раз слышал. Видимо хотел, чтобы я быстрее поняла, о ком речь…

Потом до меня дошло.

Глава 22

Финн говорил, не приходи, чтобы бы ты ни увидела, ни услышала и ни почувствовала. Ещё вчера я обещала ему это. Сегодня моё слово больше не стоило ничего.

— Беги домой, — скомандовала я Арни, хотя по глазам видела, что он не послушается. Мысленно отмахнулась, напомнила себе, что это не моя забота, но договориться с совестью не смогла, слишком давно он стал «моим крысёнышем».

— Какое тебе до этого дело? Хочешь доказать, что слухи о тебе правдивы? — прошипела Альба. — Одни проблемы, даже выгонять тебя и то уже поздно. Сиди здесь, пока не разойдутся, потом незаметно уйдёшь за своей настойкой.

Она мерзко выделила последние два слова, мои кулаки сжались, до безумия хотелось броситься на неё, повезло, что я никогда не умела драться. Слишком боялась причинить боль. Наверное, чувства отражались на моем лице, потому что Альба продолжать не стала, только пошатнулась, как будто не смогла решить, отступать или нет.

— Ты хотела договориться сама? — тихо и вкрадчиво начала я. — Имя торговца тебе назвать?

Альба дёрнулась, мотнула головой. При всей своей мерзкой правильности она не была глупа. Она поняла ответ. Опустила взгляд на лужу, которая успела полностью окружить её ноги и перестать растекаться. Жидкость медленно просачивалась между досками под пол.

— Теперь это твоя вина, — закончила я оборванную мысль.

— В чём? — позади неё показался разбуженный Монти.

— Разбила… кое-что, — отозвалась Альба, но оборачиваться не стала, как будто боялась выпустить меня из виду. — Ничего страшного.

— Значит, будем считать, что это «на счастье», — философски рассудил Монти. — Завтрак?

Я громко всхлипнула, Альба смотрела на меня, казалось, что её мелко трясло.

— Сейчас будет, — отозвалась она, и Монти скрылся в комнате.

Я не успела понять, что случилось, когда Альба вдруг метнулась вперёд, обняла меня, тяжело повисла на плече и зашептала на ухо:

— Слушай и молчи, — голос её нервно дрожал, — всё ради твоего же блага. Это он мне приказал тебя от колдуна отвадить любыми способами. Наказать, если не одумаешься. Слов ты бы не поняла, да и так не получилось. Всё равно помолвку испортила. Ему нельзя быть плохим в твоих глазах, а мне можно, мы с тобой и так никогда не ладили. Я же не знала, зачем чужак тебе понадобился.

— Врёшь, — воскликнула я, отшвыривая её прочь от себя. — Не смей наговаривать на моего брата. Он даже не знал о том, что я с колдуном общалась, я ему не рассказывала!

— Да не нужны ему твои рассказы.

Взметнулась вверх рука, словно совсем не моя, повинуясь чьей-то чужой воле, замахнулась и ударила по щеке Альбы. Звук отрезвлял.

— Я сказала им, где вас искать, — процедила она, приложив ладонь к лицу, — подтвердила то, что все и так знали. Беги, если успеешь.