Замужем за призраком (СИ) - Бахтиярова Анна

— Это точно, — припечатала Линда.

Она не забыла, как чувствовала себя преданной и униженной. Гарольд с Ллойдом хоть и наворотила дел, но буянили из-за жен, а ее благоверный просто унес ноги.

— Прости, — повторил Калиб и сжал ладонь жены через стол. — Прости, что причинил боль.

Это прикосновение напомнило другие — прошедшей ночью, и Линда поспешно отвела взгляд, чтобы Калиб не прочел новую волну желания. У них пока серьезный разговор.

— Почему ты вчера сказал, что не мертв? — спросила она о том, что волновало сильнее остального.

— Потому что это правда. Никто из нас не умирал. Ни я, ни Гарольд, ни Ллойд. Ни Айседора Волкер. Мы — не призраки, Ли. Мы продолжаем жить. Хотя для этого мира наша смерть — свершившийся факт, история, вырезанная в камне. В определенном смысле, мы мертвы. И, кстати, для меня с момента взрыва прошло не три года, а четыре…

Глава 16. Путь призрака

Калиб. Четыре года назад

— Я не оставлю тебя, слышишь?! Мы справимся! Вместе!

— Нет, Ли. Я не позволю тебе рисковать.

— Но…

— Я должен знать, что ты в безопасности. И не пострадаешь при любом раскладе.

— Калиб!

— Прости, малышка…

Он принял решение за секунду, не видя иного выхода. Потому что не мог рисковать любимой женщиной. Потом Линда устроит скандал тысячелетия. Но это будет неважно, если они оба выживут. Калиб щелкнул пальцами, притягивая взгляд жены. Не дав ей опомниться, произнес гипнотический набор слов и приказал:

— Уходи, Линда Фолк. Иди, не останавливаясь, к выходу. Покинь здание. Отойди на безопасное расстояние. Тебе всё ясно, ночная ведьма?

— Да, — пробормотала Линда с несвойственной ей покорностью.

Развернулась, как робот, и пошла к лестнице, даже не взглянув на мужа. У него защемило сердце. Захотелось еще разок поймать взгляд любимых глаз. Впитать этот миг без остатка. Но Калиб сразу одернул себя. Что за упаднический настрой? Они с Линдой не прощаются. Еще нет.

— Уходи с ней, — велела Дора Бейли, примагниченная браслетом к стене. — Не хочу утянуть тебя за собой. Тебе есть, ради кого жить.

— Подозреваю, тебе тоже, — отозвался Калиб, «прощупывая» ведьмовской силой смертельно опасное украшение. — Ты же не одна на свете.

Плохо дело. Бомба крошечная, но она усилена магией. Взрыв получится мощный. Им двоим точно не выжить. Что до остальных… Тут уж как повезет.

— Только не лги, — попросила Дора. — Моя недоброжелательница не из тех, кто мелочится. Постаралась на славу, верно? Здание сложится, как карточный домик?

— Не исключено, — отозвался Калиб, продолжая исследовать «внутренности» браслета. — Но при условии, что я облажаюсь. А я постараюсь этого не допустить.

— Как ты собираешься обезвредить бомбу? Ты же понимаешь, что это невозможно. Ты зря тратишь время. Беги! Беги, черт тебя подери! Не играй в героя!

Дора гнала его, но по бледному лицу Калиб видел, насколько ей страшно. Она не хотела умирать в одиночестве. Брошенная, приговоренная к казни.

— Всё возможно, если постараться, — заверил Калиб, концентрируясь, собирая энергию в единое целое. — Есть у меня одна способность. Обычно я ее не использую, дороговато обходится. Но сегодня подходящий случай.

— Что за способность? — Дора нервно облизнула губы.

— Глушу любую технику. Насовсем. После моего коронного приема восстановлению она не подлежит. Однажды — в первый год работы — забылся и… сжег ценное оборудование Охраны. Начальство три шкуры содрало живьем. Та-а-ак… Почти зацепил. Еще чуть-чуть, и смогу нанести удар по твоему браслету. Тут, главное, хорошенько «прицелиться».

Дора не ответила. Задержала дыхание, боясь всё испортить. Но Калиб попросил:

— Не нервничай сильнее, чем уже это делаешь. Твой страх физически мешает моей особенной способности. Лучше расскажи что-нибудь.

Дора горестно усмехнулась.

— Например, кто и по какой причине мне «удружил»?

— Тебя это успокоит?

— Вряд ли…

Дора чуть не плакала. Не от отчаянья. Скорее, от обиды на вселенную.

— Я снова сошлась с первой любовью. С парнем, с которым встречалась в школе, — проговорила она с надрывом. — Думаю, зря.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Почему зря?

Калиб собрал необходимую энергию и пытался определить, с какой силой бить. Окажется недостаточно, прогремит взрыв. Если же переборщить, можно размазать Дору по стенке и рикошет заработать заодно. По лицу бежали капельки пота. Ледяного пота. Но, как ни странно, Калиб не ощущал страха. Только желание «обыграть» противника. Пусть этот противник — бомба.

— Почему? — протянула Дора, стараясь не смотреть на Калиба. Она боялась до крика. Но не самого факта собственного уничтожения, а способа смерти. — Говорят, в одну воду дважды не войти. Ты представляешь себя со школьной любовью?

— Мне не нужно представлять. Я на ней женат… Кажется, готово…

Калиб рассчитал силу удара. Нужно лишь секунд двадцать, чтобы нейтрализовать механизм. Просто механизм… Самый обычный…

Увы, двадцати секунд не осталось…

Калиб понял это за мгновенье до конца. Он не успел. Таки не успел всё исправить.

— Прости, Ли, — шепнули губы.

А руки… руки непроизвольно потянулись к Доре. Прижали ее к себе, будто бы могли защитить. Или же просто вдвоем не так страшно…

А потом… Калиб не понял, что случилось потом. Почудилось, остановилось само время. Взрыву полагалось прогреметь, разрывая тела и превращая в руины этаж, а то и не один. Но они всё еще стояли с Дорой, прижавшись друг другу. Стояли, но не могли пошевелиться.

— Всё хорошо, — сказал кто-то. — Всё будет хорошо.

Не Дора. Другая женщина.

И всё погасло. На целую вечность…

****

Веки налились свинцом. Так пишут в книгах, когда описывают героя, неспособного в силу обстоятельств открыть глаза. Калиб впервые осознал смысл это фразы. Он пытался. Изо всех сил. Но веки не желали подчиняться. Как и всё тело. Впрочем, тело Калиб едва ли чувствовал. Не понимал, на месте ли руки и ноги. А вот веки — треклятые свинцовые веки! — оставались при нем, но, кажется, больше не принадлежали.

«Помогите!» — взмолился он мысленно.

Думать — это единственно, что он мог. Потому думал. О прошлом. О Ли. Представлял ее лицо, вспоминал каждую мелочь: как она хмурит брови, когда сердится, или как теребит прядь волос в моменты глубокой задумчивости. Калиб надеялся, что образ жены поможет справиться. Справиться хотя бы с веками. Но ничего не менялось.

И самое ужасное, Калиб даже не мог сказать, жив он или мертв…

Прошла, казалось, еще одна вечность, когда глаза, наконец, открылись.

«Что за черт?!» — хотел закричать Калиб, но не издал ни звука.

Он лежал в прозрачной капсуле, опутанный проводами, а сверху смотрели двое незнакомцев: пожилой бородатый мужчина и молодая женщина со светлыми волосами.

— Разум переместился, всё в порядке, — проговорила она, глядя в планшет. — Я опасалась, что ничего не вышло.

Калиб узнал голос. Тот самый, что он услышал перед взрывом.

Взрывом? Стоп. А был ли взрыв? Калиб его не запомнил.

— Ты слишком строга к себе, Вики, — отозвался старик. — Зря. Ты готова взять бразды правления в свои руки. Но настраиваешься на ошибки, потому что инстинктивно не желаешь прощаться.

— Давай поговорим об этом позже, он нас слышит, — отрезала женщина, которую назвали Вики, и обратилась к Калибу. — Знаю, вы не понимаете, что происходит. Но поверьте, вы живы и находитесь в безопасности. Скоро тело полностью восстановится, и мы поговорим. А пока спите.

Она нажала кнопку на планшете, и для Калиба всё погасло…

…Кажется, позже ему снились сны. Странные сны о прошлом. Он заново проживал жизнь. Все памятные мгновенья. Одно за другим. Но вот странность: «картинка» теряла четкость, ее покрывала тень, будто искусственно наложенная в специальном приложении для обработки «видео». От Калиба прятали воспоминания, прятали любимую женщину. Облик Линды всё мутнел и мутнел, и самое ужасное, в глубине души Калиб был готов с этим смириться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})