Предания старины глубокой - Миясат Шурпаева

– Садись, садись, радость моя, чем же таким вкусным тебя угостить? Пусть в золото превратится та вещь, которая понадобилась тебе в нашем доме! – говорила Аматулла, обхаживая гостью.

– Не с просьбой к вам пришла, а насовсем, решив стать вашей дочерью и женой Джофара, я его люблю, – сказала Балахалун. Аматулла, которая собиралась о чем-то спросить, так и осталась с раскрытым ртом.

– Ой, Аллах! Ведь у Джофара есть нареченная невеста. А ты такая красивая, видная девушка, тебя ведь любой князь возьмет…

– Мне не нужен другой, я люблю вашего сына.

– Боже мой, что теперь делать, что сказать Джалаловым, какой стыд перед людьми, что теперь будет с Джофаром? Если он тебя похитил, где же сам?

– Нет, он меня не похищал, Джофар и не знает, что я здесь.

– А где же он? – Аматулла схватилась за голову и стала бегать по комнатам. Затем опомнилась и вспомнила, что Джофар на свадьбе друга, а сюда могут нагрянуть мужчины, родственники Балахалун, они могут подумать, что ее похитил Джофар. Она быстренько побежала за своим двоюродным братом Юнусом. Тот собрал друзей и поставил на караул возле дома Джофара, а сам побежал искать племянника. Было уже позднее время, люди расходились со свадьбы, а Джофара нигде не было. Одни говорили, что он только что танцевал здесь, другие, что с ребятами пошел к родичам невесты за халвой и бузой. Но тут одна женщина подошла к Юнусу и тихо сказала, что Джофар был выпивший и она его уложила у себя на веранде, и показала на соседний дом. Юнус подошел к спящему Джофару, дал ему пинка и сказал:

– Вставай, подлец, натворил делов, а теперь спишь как-будто твоя совесть так и чиста? Идем, к тебе невеста пришла!

Когда они отправились домой, к ним навстречу вышел их сосед и сказал Джофару: “Исчезни отсюда, все Чанкри пришли за своей девушкой, там такой переполох, исчезни! “И Юнус проводил его к своему дальнему родственнику. Родные требовали, чтобы Балахалун вернулась домой, но та отказалась, и когда Чанкри узнали, что ее Джофар не похищал, что она сама пошла к нему, пораженные ее поступком, ушли домой.

По старинному обычаю кумухцев, сватать девушку посылали семь, восемь человек в дом невесты с подарками от жениха. Среди подарков были драгоценности, одежда и парфюмерия, посылали большой серебрянный поднос с пловом, вазу с лакомством и фарфоровый или глиняный сосуд с бузой. Если же впоследствии размолвка происходила по вине жениха, все это оставалось невесте, а если же в размолвке была повинна невеста, по обычаю, она должна была вернуть все подарки жениху.

Услышав о том, что к Джофару пришла невеста, Маазат на следующее же утро послала в дом Джофара семь человек родственников со всеми подарками, что прислал ей Джофар, с подносом плова, лакомствами и с той же фарфоровой вазой с бузой, хотя она, по обычаю, не должна была возвращать его подарки.

Родители Джофара сыграли свадьбу, но от Чанкри никто не явился, Гарун наотрез отказался простить дочери ее поступок. Через несколько месяцев при родах умирала Аймисей. Все родственники собрались в доме Магомеда Гузунова, врачи беспомощно разводили руками, никто не в силах был помочь, она истекала кровью. Перед смертью Аймисей пожелала увидеть Джофара и Балахалун и Гарун исполнил просьбу Аймисей, которая вскоре умерла.

Прошло пять, шесть лет, у Балахалун и Джофара было уже двое сыновей. Однажды родственники Бухцанаевы пригласили их на свадьбу, где тамадой был двоюродный брат Балахалун Имран, там же были все родные и двоюродные братья Балахалун. Играли лезгинку, и вдруг в разгар танца тамада остановил музыкантов.

– Дорогие друзья, – сказал тамада, – к нам на свадьбу приехал долгожданный и дорогой гость, надо нам сначала его принять достойно, а затем танцевать!

А гостем оказался сын Ганапи Сулейман, который в свое время был влюблен в Балахалун, и когда она сбежала к Джофару, от обиды уехал из Кумуха. Все эти годы он работал в Азербайджане ювелиром и по приглашению родных приехал на свадьбу.

Тамада пригласил Сулеймана к своему столу, обнял его, налил чару вина и подал ему. Все кругом подняли свои бокалы, стали чокаться с Сулейманом, поздравлять его с приездом и со свадьбой. Затем тамада объявил, что сейчас музыканты сыграют лезгинку в честь нашего дорогого гостя, и первый танец за ним.

В это время взгляд Сулеймана упал на Балахалун, которая, как королева выделялась среди женщин. Она стала еще краше и обаятельнее, выше ростом, пополнела, что придавало ей солидность, и одежда на ней была бесподобная. Джофару не понравилось, что Сулейман, не отрывал глаз от Балахалун. Перед тем, как объявили танец, он подошел к ней и предупредил, чтобы она не вышла с ним танцевать, если даже он пригласит ее.

– Этого достойного человека и близкого своего родственника я в своей жизни уже обидела один раз. Если же сегодня перед столькими людьми я оскорблю его, отказавшись с ним танцевать, снова нанесу ему рану. Чем этот безвинный мужчина заслужил такое оскорбление? Тем ли, что он тоже в свое время, как и ты, был влюблен в меня, а я выбрала тебя? – ответила Балахалун мужу.

Заиграла музыка, тамада объявил, что первый танец принадлежит Сулейману. Он же, не зная о состоявшемся между Балахалун и ее мужем разговоре, подошел к ней, поклонился, как королеве и пригласил на танец. Балахалун вышла с ним танцевать, и все кругом любовались ими. Джофар бросился к ней и изо всей силы ударил ее по лицу. У Балахалун потекла кровь из носа, и она краем шелкового платка, что был на ее голове, закрыла лицо. Тотчас к Джофару бросились родные и двоюродные братья Балахалун, схватили его за горло и стали бить:

– Кто ты такой, чтобы среди стольких людей в нашем присутствии бить нашу сестру, подлец! – кричали они. Тут тамада бросился к ним, еле разнял, выгнал со свадьбы Джофара, а братьям Балахалун сказал: “Она мне тоже сестра, я сам разделаюсь с ним, но только не здесь”.

А Балахалун, закрыв лицо платком, с подружками ушла со свадьбы в отцовский дом. Дома мать Джофара тоже поругала сына за ревность и несдержанность, и когда Балахалун допоздна не пришла домой, послала сына к ней просить прощение. Джофар пошел за женой, но она его не простила и вернуться домой отказалась. Мать Балахалун стала ее уговаривать вернуться к мужу, привела множество примеров, когда женщины терпят от мужей гораздо большие обиды и побои, но дочь не стала слушать и свою мать. Джофар решил прождать время, пока у нее пройдет обида, и она одумается, через месяц вновь пришел к ней просить прощение и уговорить вернуться к нему. Но Балахалун и теперь была неумолима. Родители настаивали, чтобы она вернулась к мужу и поэтому Балахалун пошла к своим родственникам Бухцанаевым и полгода жила у них. А дети жили то с ней, то с отцом.