Новатерра - Георгий Булавин

      - Бог простит... Не каркай, Кириллыч! - покачал головой дозорный. - Боюсь, однако, что на этот раз ты прав. Обстановка, други мои, такова...

      Обстановка, если описать её двумя словами, была такова: она складывалась.

      По состоянию на вечер вчерашнего дня она именно складывалась. Пока ещё только складывалась, и подспудный процесс этот, на первый взгляд, не сулил никаких осложнений. Впрочем, о каком взгляде речь, когда процесс до времени незрим, латентен, происходит под непроницаемым покровом тайны?!

      Если же приглядеться к видимому невооруженным глазом фону, легко было заметить, что коммерческий центр 'Новороссия' близ портовой площади Нижнереченска своим ландшафтным дизайном напоминает номенклатурный детский сад эпохи победившего социализма. Территория в несколько полномасштабных гектаров, строго на середине которой располагался претенциозный трехэтажный монолит торгового комплекса, была обнесена частой оградой из трёхметровой длины чугунной арматуры. Под важнейший для казачьей экономики объект у местных властей в своё время не без труда оттяпали заброшенный парк, по плану проредили его, кое-где, наоборот, высадили живые изгороди, а подъездной путь и аллеи проложили на манер лабиринта. Всё это делалось для того, чтобы максимально затруднить потенциальному противнику наблюдение и прицеливание, потому здание сегодня если и просматривалось извне, то лишь от центральных ворот, где дежурили двое охранников и здоровенный ленивый ротвейлер, да ещё с трёх-четырех позиций по периметру забора. Но даже эти три-четыре направления были защищены от обстрела (во всяком случае, от реактивных средств поражения с взрывателями мгновенного срабатывания при ударе о преграду) полотнами мелкоячеистой стальной сети, мало заметными из-за достаточно большого удаления от ограды. Однако, как известно, человек предполагает, а располагает Бог. Или же тот, кто чем только ни шутит, когда Всевышний спит...

      Сотрудники коммерческого центра обычно засыпали не раньше полуночи. К девяти вечера и оптовые клиенты, и розничные покупатели, и коммивояжеры, и ротозеи, которых в комплексе всегда хватало с избытком, наконец разошлись. Топ-менеджер, могучий пятидесятилетний дядька в стильном белом костюме и лёгких парусиновых штиблетах, не особенно гармонировавших с косовороткой апельсинового колера, известный всему городу под кличкой Барин, проверил отчётность по продажам, снял кассу, пересчитал, попутно сортируя, деньги и запер дневную выручку в сейф. Приказчики в это время дружно суетились в торговых залах, без надобности перекладывали образцы товаров с места на место, что-то записывали на пластиковых планшетах, барабанили пальцами по калькуляторам, сосредоточенно скребли потылицы и прочие интимные места. То бишь валяли дурака. Вернее, всячески демонстрировали трудовой энтузиазм. И то сказать, жилось им в городе вполне комфортно, потому никто не хотел лишний раз попасть под горячую руку Барина, а потом с оказией отправиться в станицу, где работать нужно засучив рукава, без дураков. Зато наёмный персонал из местных жителей - в лице трёх бабушек-уборщиц и четвёртой, знатной поварихи, - вкалывал, как всегда, на совесть, с полной самоотдачей и максимальной ответственностью за результат. А как же иначе?! При неслыханной по нынешним временам зарплате и весомых социальных льготах недостатка в кандидатах на их должности не наблюдалось, даже не предвиделось...

      Короче говоря, всё, в общем-то, шло давно заведенным порядком, и когда старинные напольные часы в столовой мелодичным перезвоном возвестили приход нового дня, двадцать второго июня двенадцатого года Новатерры, трудовой коллектив, в один голос пожелав фирме процветания, принял на грудь по крайней за ужином релаксационной рюмке 'Новоросской' и перешёл к обильному десерту под круто, по-купечески, заваренный чай.

      А в это самое время на пустынной боковой улочке у ограды припарковался от рождения, наверное, не мытый монструозный внедорожник Бог весть какой марки, года и страны изготовления. Скрытый за тонированными стеклами водитель не стал глушить двигатель, работавший на удивление ровно и тихо, лишь выключил фары и габаритные фонари. На крышу машины тут же ловко взобрался пассажир, крепкого сложения мужчина в тёмном, ладно пригнанном комбинезоне и вязаном подшлемнике с прорехами под глаза. Немигающие серые глаза эти сейчас потребовались ему не столько для наблюдения, сколько для прицеливания, а труба за спиной вовсе не была подзорной. Была противотанковым гранатометом РПГ-18 'Муха'...

      Мужчина удовлетворенно покивал, словно отмечая, что водитель с максимальной точностью остановил джип как раз там, где разрыв живой изгороди и ярко освещённое окно второго этажа торгового комплекса легко совмещались в одну линию с прицелом оружия. Он натянул звукоизолирующие наушники, хотя за годы войн никогда этого не делал, принял стойку для стрельбы с плеча, взвёл гранатомёт, прицелился, привычно открыл рот и плавно выжал спуск.

      Громыхнул стартовый заряд.

      Граната, понукаемая реактивным пламенным бичом, унеслась к цели...

      ...На полпути, однако, напоролась на мелкоячеистую сеть. Сработал контактный взрыватель мгновенного действия, и кумулятивная струя, образовавшаяся при разрыве боевого заряда, лишь 'облизала' крепкое кирпичное строение, высадив несколько стекол и вызвав локальное возгорание внутри.

      Но стрелок при этом отнюдь не расстроился. Он прекрасно знал о сетке-рабице. И даже о том, что за окном, в которое направил ствол оружия, людей скорее всего нет. Перед ним не ставилось задачи кого-либо устранить или нанести казачьим негоциантам материальный ущерб. Сейчас он выступал, образно выражаясь, комендором носового орудия 'Авроры', и выстрел его был априори холостым - не более чем сигналом к началу масштабной операции.

      Честно признаться, он даже не подозревал ни о цели этой самой операции, ни о замысле её, ни, уж тем паче, о детальном плане. Знал лишь, что таковые существуют.

      Но кое о чём ему, давнему соратнику и доверенному лицу Командира, всё-таки было известно. В частности, о том, что данная конкретная война при благоприятном стечении обстоятельств может закончиться викторией, толком так и не успев начаться.

      И кое до чего ещё дошёл своим умом: если развязанная запуском 'фаустпатрона' лично им война не завершится с первым же натиском сегодня ночью, то, как в годы Отечественной, их до сей поры победоносный 'вермахт' понесёт невосполнимые потери. Вывод этот был вполне обоснованным. Во-первых, результаты двухмесячного наблюдения за казаками показали, что они никак не годятся на роли потерпевших. Эти не утрутся и в ответ на удар по левой щеке правую не подставят. Эти в отместку врежут так, что мало не покажется! И второе, больше того, главное: и его приятель-командир, и вся их сплочённая, опытная, отлично подготовленная, вооружённая до зубов команда, лучшая, пожалуй, на сегодня во всей сгинувшей России, бессовестно используется кем-то, притаившимся в тылу, в качестве свеженького пушечного мяса...

      Совсем некстати фаустнику вспомнилась допотопная песня:

      Военнопленных немцев строй:

      Вермахт разрушил - вермахт строит...

      Его аж передёрнуло от нехорошего предощущения.

      Ну, да ладно, война начата, и раздумывать более нечего. Помолимся Марсу и - в бой!..

      Июньское солнце уверенно подбиралось к зениту, часовая стрелка уже пробежала полный круг по циферблату с того момента, как заполыхала война, а знали об этом безотрадном факте далеко не все. Вернее, не знал никто. Во всяком случае, никто из двух тысяч граждан Новороссии.

      Изыскательская партия возвращалась в станицу-государство из трёхнедельной экспедиции, как издревле - вот уже двенадцать лет! - заведено, пешком. Такой порядок следования в оба конца хотя и требовал куда большего времени, чем автопробег или конный вояж, но позволял при этом много подробнее изучить выбранный сегмент Внешнего Мира. Внешний Мир - именно так у самых новых казаков с чьей-то лёгкой руки стало принято именовать всю бесконечную Вселенную за рубежами своих пусть крохотных, на день неспешной прогулки вдоль периметра границы, но зело суверенных общинных земель. Всё Внешний Мир - и усадьба хуторянина-единоличника Лешего на расстоянии хорошего плевка со сторожевой башни, и возрождённый город Нижнереченск в шести десятках вёрст, и развалины Парижа, и Туманность Андромеды...

      Люди зверски устали. Шутка ли - осмотреть сектор заброшенной местности, хотя и не особенно широкий, в одну угловую минуту, не более, зато на протяжении без малого двухсот километров! Да ещё постоянно петлять, исследуя каждую канавку, каждый кустик, каждый бугорок и все без исключения руины сгинувшей цивилизации. Скажете, мародёры, гробокопатели? Что ж, исполать Вам, только именно среди руин общинники раздобыли и оружие, и автотранспорт, и специальную технику, и средства связи, и производственное оборудование вкупе с медицинским и даже горнодобывающим, и бытовые приборы, и отделочные материалы, и обувь, и одежду, и специи, и чай, и кофе, и многое-многое другое...