Рик: Прогулка в небесах - Павел Кошовец

  У остальных же слушателей этого концерта без заявок яснее заострились профили, а сцепленные панически зубы выводили грустные, а фактически похоронные мелодии. Что характерно, вторая лыжа Бурого тоже смотрела прочь от нас. Да он уже был согласен бросить свои приборы катания по снегу, самому растаять, как оный и утечь... хотя бы в сторону настороженно выглядывающих из-за дальнего поворота телохранителей Бланда, не смеющих приблизиться.

  Вообще, конечно, Мишаня лихо всё это проделал, унеся в руках меня, потерявшего сознание, и слабо трепыхающегося Бланда. Чёрно-золотые так и не посмели ничего возразить. Тем более, мой товарищ вновь продемонстрировал мощь своей глотки, а также израсходовал изрядный неженский словарный запас, чем невольно озадачил солдат. Единственно, от кого он не смог отбиться даже пинками (руки-то заняты), так это Брадобрея. Да ещё Бурый по дурости увязался за нами, а теперь икает втихомолку и пучит глаза, будто болотное квакающее существо, и исходит всеми цветами радуги.

  - Раз так и перетак! - хлопнул красноречиво по коленке - и сам же покривился от треска в мениске. - Будем заседание вести, как быть дальше, - окинул всех хмурым взглядом. - Высказываемся по очереди, у кого что за пазухой и чего желать изволит.. Начнём с тебя, Бурый, распрягай свои мысли и начинай нас кормить овсом.

  Тот угрюмо покачал жвалами и, не глядя, завернул:

  - Я дюля простой, мне звёздочки с неба руки колют, и променять известный нагоняй на иллюзорную поляну каши манной я не горазд. Мне бы в родную конуру, где на каждой стене вешалки для моих глаз и бельевые верёвки для извилин в совершенно не напряжённом натяжении, - мечтательно вздохнул. - И макароны вовремя подают и бьют по одному месту - у меня там мозоль, - зло скривился. - А от ваших сфер высоких у меня стул размягчается. Ничего поделать не могу! - разошёлся не на шутку. - Вы же не озаботились тащить за собой вагон запасных подштанников. С тобой, Рик, свяжись, чую, нужно не меньше барахла тащить, - вздохнул. - Вон Чернявый, небось, подрагивает правой толчковой при одном упоминании о Зоопарке... Отпустили б вы меня, а? - бровки выстроили треугольник. Равнобедренный. А взгляд жалостливо заметался между мной и Мишаней.

  Эх, жалко болезного, нечё сказать. Да только выпусти его, так газанёт, не жалея пяток, что через секунду Дрол будет здесь. А нам совет надо держать беспристрастный.

  - Экий вы, батенька непритязательный: мозоли родимые промассажировать, глазки да сопельки просушить, - покачал я укоризненно головой. - Нет бы, выбить звание повыше в нашей армии... - огляделся иронично, - ... непобедимой. Глядишь, мы бы и одобрили твою кандидатуру. Стал бы ты, Бурый, моей левой рукой, а Мишаня, к примеру, правой ногой...

  Бурый в ужасе выпучил глядетельный орган и засучил руками навроде крестясь.

  - Чур-чур.... Не... только не это... - ошалело помотал головой. - Не можешь, Рик, ты меня так подставить - совесть, конечно, валюта быстротечная, но мелочишки ж можно по сусекам наскрести...

  - Кхе-кхе, - я довольно перемигнулся с Мишаней.

  - Ваша речь, Бурый, уходит в пользу телезрителей, так что пока не покидайте голубой экран, - вынес вердикт мой товарищ. - Ну а мы пока переключим на другой канал. Вам слово, милейший, - медленно навёл указующий перст на Брадобрея.

  Тот не растерялся. Хотя и взбледнул немного, вытер левой дланью испарину на лбу и тщательнейшим образом оправил штаны. А так ничего - можно зарю встречать первым. С гордой осанкой и гребешком набекрень. Зная, что на холодец уже жестковат.

  - Земляне, ваше незнание не освобождает от ответственности, но... - опустил голову и успокаивающе поднял руку, упреждая возможное языковое фехтование. - Я понимаю, что диаметр розги, сечение болтов либо экскурс по сине-красной ягодице, обработанной тактической авиацией не являются темой данной дискуссии... - задумался на секунду, - ... к сожалению - очень уж поучительный урок, - объяснил спокойно; не знаю, как Мишаня, а я совпавший с речью Брадобрея вдох еле проглотил. - Так вот, - продолжил тот невозмутимо профессорским тоном, - нет выше интересов, нежели интересы моего хозяина, - кивок, полный собственного достоинства в сторону оного. - Поэтому свои уста отдаю в крепкие, но справедливые длани хозяина.

  Да уж, понимающе покачал головой, глядя на утомлённо закатившего глаза Бланда. Не зря, видно, Брадобрей столь уверен в себе и предан своему начальству - не столь беспомощен старикашка, как хочет показать. И будут у нас с Мишаней неприятности, по сравнению с которыми посещение стоматолога - вечерня сказка на сон грядущий.

  - Ладно, дядя, реки свои пожелания, - обратился я к Бланду. - А мы с товарищем будем кумекать, каким образом загаданную звёздочку с неба сымать или из Кощея смерть выковыривать, не разбивая яйца куриного.

  - Так бы сразу, - Бланд ехидно ухмыльнулся и пошевелил телесами, устраиваясь поудобней. - Скажу вам честно: не имело никакого смысла бока отбивать и царапать лица неприветливыми взглядами - в любом случае должно было выйти по моему, - развёл руки в стороны, скаля зубы в наши озабоченные физии. - Есть там у вас на Земле пословица: все автобаны начинаются на окружной и возвращаются на окружную. Как бы вы не метались по лабиринту, реагируя на сигналы, опаснее доктора Павлова не встретите никого.

  Он стал приподниматься. И так удивительно нам с Мишаней было наблюдать за ним, нисколько не хныкающим, полным сил и энергией старикашкой. Даже подбородок будто вырос на сантиметр вперёд, а глаза заволокло то начальственное забрало, замечающее даже не глядя нечищеную обувь и малейший пыльный непорядок на лацкане пиджака. Самое обидное - не было даже победного злорадного блеска в спокойных серо-стальных глазищах. Вот так метаморфоза. Да, а Брадобрей с Бурым нисколько не удивились.

  - Всё, ребяточки, полоса вашего везения зашла в тупик - и пальцем не сможете меня тронуть, мышицы не те, тут одной лошадиной силой не обойтись, - он пошевелил плечами, и я озадаченно наблюдал, как по периметру его тела будто проскальзывает искра - еле-еле заметная, вроде отражённого солнечного зайчика, маленького такого, дохлого, и, выгибая брови дыбом, озаботился ещё более.

  Сии небесные технологии мне не были знакомы. Впрочем, как и предыдущие... Тьфу ты! Короче, очередная новинка, защищающая избранных от посягательств замухрыженных алкоголиков в запасе типа меня и Мишани. В общем, думаю, имело смысл поверить на слово Бланду и не напрягать наши воробьиные бицепсы супротив страусиной голени.

  - Хотелось бы вас хорошенько проучить, нашпиговать различной мудрёной и чертовски неприятной дрянью, - покачал головой с сожалением. - Но думаю оставить это удовольствие до вашего проигрыша.

  Мы с Мишаней недоумённо переглянулись. Правду сказать, наши анфасно-профильные виды лица особым интеллектом последние пять минут не блистали (а также остроумием и прочими признаками хомо сапиенса) - распахнутые лузы ртов и глаз так и приманивали шары типа "своячка", так и ожидали макаронные изделия особо крупного диаметра и размера.

  - Да, дядя... - непонятно к кому обращаясь, протянул Мишаня, бессмысленно щупая свои кулаки. Да и я был готов сморозить какую-нибудь глупость, типа: картечью стричь ногти - это не приглашение нудистов за полярный круг, но вовремя одумался: и сам завязну в словах, и дружбана притоплю, но тут...

  Но тут кусок противоположной нашему восшествию стены отвалился напрочь, и первой в открывшееся пространство ввалилась некая амазонка в серебряных доспехах, серебристого же цвета сапожках и обруче на голове, удерживающему густые чёрные волосы, и заорала пронзительным голосом:

  - Всем стоять, сидеть, лежать, не двигаться - яйца отбиваю одним взглядом.

  За ней выстроилась когорта в таком порядке: ещё одна амазонка, но более округлых размеров в васильковых доспехах, квадратно-женская фигура Командирши и неопределённое количество солдат в тёмно-синем - гвардейцы Дрола.

  - Рик, ты жив? Ты где? - стала оглядываться первая фигура, и я со странной смесью удивления, радости и опаски узнал этот голос. Нюра.

  Но к сожалению, по причине быстрой смены картинки, мой язык прилип к нёбу, к тому же жизнь меня научила прятаться за внушительной спиной Мишани, я следил за вновь прибывшими действующими лицами буквально из-за поворота, жаль не было перископа. Поэтому Нюра не могла идентифицировать меня по ботинку, так и не нашедшему себе места в тени моего дружбана.

  - Да тут заседание дома престарелых, - презрительно процедила она, грозно окинув взглядом помещение, задержав глаза на Бланде и Брадобрее, но совершенно проигнорировав застывших напротив в напряжённых позах бойцов Бланда. - Бурый!

  - Ик! - ответил тот, стремительно изменяя окрас с бесконечной бледности к насыщенной томатной пасте - но такой, уже скисшей и забродившей.