Лита - Тамара Витальевна Михеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лита молчала. Она не знала, что сказать. Звери на двух ногах, каменные лица, а голос… ее передернуло.
– Я хочу уйти как можно дальше, – сказала она.
– Нет, надо остаться здесь. Мы не найдем тропинку в темноте, а кто знает, на что они способны.
– Съесть одиноких путников, например, – пробормотала Лита.
– Вот именно.
Он снял плащ, расстелил его на крохотном пятачке, где не рос винорет, и они сели, прижавшись спинами. Есть не хотелось, спать было страшно.
Деревня Таура
По деревне, куда они пришли еще через день, бегали малыши, свободные, шумные, чумазые. Они останавливали свои игры, увидев Литу с Харзой, провожали их взглядами, перешептывались и шли следом.
– У нас свита, – усмехнулся Харза. – Вспомни прошлые времена, о царевна!
Лита не ответила.
– Интересно, какие здесь взрослые? Будут ли так почтительны?
«Заткнись, Харза», – хотела сказать Лита, но не стала.
Харза всегда болтал без удержу, когда нервничал.
«Почему не нервничаю я? – подумала Лита. – Я уже не царевна, да и вряд ли в этой деревне кто-то знает о том, что царевна была».
Вдруг из дома, мимо которого они проходили, донесся стон, полный такой боли, что Харза схватил Литу за руку. Малыши, маршировавшие следом, остановились, сбились в кучу. Из дома выскочил испуганный мужчина, потный и красный, крикнул в толпу детей:
– Сива! Беги к бабушке, твоя мама рожает! Пусть срочно придет, что-то худо ей!
Лита остановилась. Не ее это дело – роженица в чужой деревне. Однажды она уже помогла женщине родить… Но против воли тело ее качнулось к дому.
– Я могу помочь, – сказала она и услышала, как выругался шепотом Харза.
Мужчина загородил ей дорогу:
– Кто ты такая?
Лита не знала ответа на этот вопрос, не могла сообразить, что сказать. Зато Харза мог и тут же затараторил:
– Мы с сестрой в лесу заблудились, четыре дня скитаемся, нам бы поесть…
– Не до вас мне! Идите к старейшине! – Он даже не глянул на Харзу, напряженно всматривался в конец улицы, где скрылся его сын Сива, но то и дело оглядывался на дом, где заходилась в крике и стоне его жена.
– Пойдем, Лита, – дернул ее Харза.
– Я могу помочь.
Но Харза крепко взял ее за руку.
– Ну же, Ли. Своих забот полно.
Она дала ему себя увести, хотя стон перешел в вой.
– Ну и где нам искать их старейшину? – проворчал Харза.
– Что? – Лита будто еще слышала стон роженицы. – А, старейшина… Давай спросим.
Она тут же поймала за руку проходившую мимо девушку.
– Где живет старейшина?
– Вон ее дом. А вы кто такие?
– Просто странники, – улыбнулась ей Лита.
Они поспешили к указанному дому, девушка хмыкнула им вслед.
– Мы как «те, кто приходит по ночам», – сказал Харза. – Странники.
– Не знала, что еще сказать.
– Мне нравится. Хотел бы я быть среди них, как…
– Как твой отец?
Вопрос сам сорвался с губ, Лита не успела его удержать. Харза нахмурился, сделал вид, что отряхивает штаны.
– Я не знаю, кто мой отец, – сказал он. – Был маленьким, придумывал, что он один из них, – Севруджи, например, или еще кто… Но я больше не ребенок, чтобы верить в мамины сказки.
– Почему же это не может быть правдой? – осторожно спросила Лита.
Харза не успел ответить, их окликнули со ступенек дома, перед которым они стояли:
– Добрый путь! Кто вы и зачем пожаловали?
На крыльце они увидели высокую пожилую женщину в бедном, но опрятном платье. Она вытирала полотенцем руки и смотрела строго. Лите сразу вспомнилась ее наставница Пенелас.
– Мы просто мимо идем, увидели вашу деревню, дай, думаем, заглянем, вдруг тут живут добрые люди, накормят голодных, – затараторил Харза.
Женщина усмехнулась:
– И куда же голодные держат путь?
Харза опять не дал Лите рта раскрыть:
– Мы за Арыцкий перевал идем. Сестру мою в тамошний храм отправили служить богам.
Лита вспыхнула. Мало того что он выдал, куда они идут, так еще и все теперь будут пялиться на нее, будущую жрицу! И правда, женщина с любопытством посмотрела на Литу, спросила:
– Что ж вы без провожатых?
– Так был провожатый! Здоровый такой детина! Медведь его задрал.
– Медведь? В это время года?
– Вот и мы не поняли, откуда он взялся! Еле ноги унесли! А провожатый наш… вот. Сестра до сих пор в себя прийти не может, видите, все молчит.
Лита мысленно обозвала Харзу всеми известными ей ругательствами.
– А что за пес с вами? – спросила женщина.
– Так это… в храм велели отвести. Он послушный, не бойтесь.
– Как все ралины, – кивнула женщина. – Только порченый ваш подарок богу Ралу.
Лита положила руку на шею Солке.
– Уж какой есть, – развел руками Харза.
– Что ж… – женщина медленно перевела взгляд с Харзы на Литу. – Покормим, чем можем, заходите. Меня зовут старейшина Таура, потому что наша деревня так называется – Таура. Старейшины всегда берут себе имя той деревни, которой управляют. Так детям проще запоминать…
«Детям», – толкнулось внутри Литы.
– Простите, – сказала она неловко. – Мне надо в туалет.
– О, заговорила! – выдохнул Харза.
Старейшина посмотрела на нее исподлобья:
– За домом.
– Спасибо.
Лита поспешно обошла дом, замерла на углу, а потом перелезла через забор и побежала что было сил к дому, где продолжала мучиться в родах женщина. Солке мчался рядом, думая, что это веселая игра.
Притихший сын роженицы сидел на ступеньках, испуганными глазами уставился на Литу.
– Пришла бабушка?
Он помотал головой. Потом всхлипнул:
– Я ее не нашел. Папа пошел сам искать.
– Ясно.
Лита огляделась. Узкая дверь вела в дом. Если она сейчас войдет, но не справится, если женщина или ребенок умрут, ее, наверное, забьют камнями потом или на вилы насадят.
– Мама умрет? – поднял на нее испуганные глаза Сива.
– Я не знаю, – пробормотала Лита. – Но мы постараемся, чтобы все хорошо было. Слушай… а ты можешь воды мне принести? Я попробую помочь, ладно?
Женщина была молодая, высокая, она металась по комнате, как зверь. На Литу взглянула мутными глазами, прохрипела:
– Не могу больше.
Большой живот она обхватила руками, будто хотела разорвать на части.
– Ничего, ничего, конечно, можешь, – сказала Лита и положила руку женщине на поясницу. – Как тебя зовут?
– Ивка.
– Ивка – красивое имя. Давай-ка, Ивка, мы с тобой вот так присядем, на корточки, да? Помочь надо малышу твоему, садись, давай…
Схватка надвигалась стремительно, и Ивка, едва успев присесть, зарычала, завыла, стала выгибаться дугой, но Лита не дала ей упасть, держала и гладила спину. Что-то стукнуло у двери – это Сива принес ведро воды и снова убежал во двор. Лита сдернула со стола полотенце,
