Лита - Тамара Витальевна Михеева

Один из урфов вышел вразвалочку из дома Ивки и Синры. В одной руке он держал за лапы петуха со сломанной шеей, в другой – за ногу – малыша Риу. Риу захлебывался плачем. У Литы потемнело в глазах. Лангур опять дернулся, но Таура снова удержала его.

– Что проку от твоей смерти? – прошипела она. – Ты и его не спасешь, и нас всех погубишь.

Лангур замешкался всего на секунду, но в этот самый миг Синра выскочил из дома и ударил урфа топором в спину. Тот повалился, а Лангур с Литой бросились к ним. Солке опередил их, подставил бок, чтобы малыш Риу мягко скатился по нему, не ударился о землю, а Лангур выхватил из-за пояса у убитого урфа топор и приготовился к битве. Лита перехватила малыша, потрепала Солке.

– Лангур – нет! – закричала Таура, но было поздно.

Вождь урфов увидел убитого, издал страшный вой, и все – все до единого – урфы бросили грабеж, сбежались к нему, достали топоры и двинулись на Лангура, Синру и Литу.

«Все равно мне отрубят голову, – подумала Лита. – Хорошо хоть, в бою, а не на плахе. Боги умеют посмеяться». Она качала малыша, пытаясь унять его плач, она видела, как из домов выходят жители деревни, как Таура что-то сказала подбежавшей к ней девушке и та бросилась прочь. Истошно орали кошки, блеяли козы, захлебывались лаем собаки.

Вдруг Синра закричал так, что Лита чуть не выронила его сына, и бросился с топором прямо в гущу урфов. Лангур крикнул ей:

– Беги!

И рванул за ним.

Что было дальше, Лита не видела. Она забежала в ближайший дом, к Ивке, но ее там не было, не было и Сивы. Окно – распахнуто настежь. Значит, Ивка решила спасти хотя бы старшего. Хорошо. Куда же теперь? Что делать? Она выглянула в окно, но увидела только, что из всех домов стекаются к месту боя жители деревни – и мужчины, и женщины, – вооруженные кто чем.

«Я тоже могла бы драться, но застряла тут с младенцем… – подумала она. Малыш Риу наконец успокоился, затих, только жалобно всхлипывал. – Надо найти его мать. Я не могу тут стоять и ждать, кто победит».

Лита выбежала в лес. Еле заметная тропинка вилась между деревьев, спускалась в овраг. Там, внизу, у ручья, Лита нашла небольшую земляную пещеру. В ней сидели пять испуганных женщин, одна была на сносях, Лита видела, что рожать ей через день-другой, еще три прижимали к себе младенцев. Ивка тоже была здесь. Она каталась по полу и выла. Лита бросилась к ней.

– Тихо, тихо, вас услышат, тихо, я принесла его тебе, вот, Ивка, тихо.

Сива помог матери сесть, посмотрел строгими сухими глазами на Литу.

– Твой отец бросился с топором на урфа и убил его, – сказала она.

Все женщины охнули как одна, а Ивка разрыдалась. Она взяла малыша Риу на руки, приложила к груди, а слезы лились и лились.

– Папа умер, да? – спросил Сива.

– Я не знаю, – честно ответила Лита.

– Конечно, умер, – ответила одна из женщин. – И нам теперь придется искать другую деревню, где нас примут. После такого урфы сожгут Тауру дотла!

– Не надо было ему этого делать, – заплакала другая.

– Тебе легко говорить, Мирфа, не твоего ребенка забрали!

– Ну так надо было быстрее бежать, и его бы не забрали! А теперь мы все останемся без мужей, без дома, без родителей!

Ивка ничего не отвечала. Она смотрела на своего малыша и беззвучно плакала.

– Замолчите! – не выдержала Лита. – Нельзя отдавать детей каким-то урфам! И Синра поступил как настоящий герой и любящий отец. И все мужчины бросились ему на подмогу. Поэтому сидите, молчите, молитесь богам, а я схожу и узнаю, что там.

Она выбралась из оврага и пошла в сторону деревни. Ярость бушевала в ней так, что мешала дышать. Трусливые курицы! Надо было отдать малыша Риу на съеденье урфам? Надо было смотреть, как твоего сына кладут в одну кучу с мертвыми петухами и кошками, чтобы потом сварить в одном котле? Синра – герой! И Лангур тоже. Надо драться, надо бороться за жизнь, а не подчиняться смерти, покорно поднимаясь на Верхние луга!

Лита остановилась, держась за дерево. От быстрого бега у нее закололо в боку. «Я тоже покорно шла на казнь, – напомнила она себе. – Иногда у тебя просто нет выбора, кроме как принять смерть, принять свою участь. Урфы приходят и, если повезет, заберут лишь немногое. Но если в соседней деревне им нечем было поживиться, потому что ее жители сами умирают с голоду, а может, умеют прятать все ценное, то готовься отдать богу смерти новорожденных, чтобы выжили хотя бы те, кто постарше». Она помотала головой. Нет, нельзя так думать! Синра так не думал. Он бросился на урфа не рассуждая, бросился просто потому, что нельзя было не броситься, потому, что одна мысль о том, что его сына больше не будет, была ему нестерпима, и он готов был умереть за него, хотя не мог знать, что Лита и Лангур придут на помощь и спасут Риу.

В деревне кипела битва. Лита выглянула из-за угла дома Ивки и увидела, что дерутся все жители, даже Таура, даже Харза! Солке драл ногу какого-то урфа, и тот истошно вопил. Лита пометалась в поисках оружия, но смогла найти только ржавый серп и с ним подбежала к толпе. Она не знала, как ворваться в этот бой, как стать его частью и начать убивать. Ей не хватало духу ринуться в самую гущу, и она просто стояла рядом, отмечая, что убитых урфов уже много, а жители деревни сражаются так, будто это последний день их жизни.

А потом она увидела Синру. Он лежал на боку, из которого лилась темная кровь и окрашивала дорожную пыль. По его ладоням топтался урф, не замечая этого, а ноги были вывернуты так, что Лите стало понятно: по ним тоже прошлись не раз. Она бросила серп, толкнула урфа, чтобы он упал, и кто-то из деревенских тут же вонзил в него свой топор, а потом взяла Синру за переломанные кисти рук и оттащила в сторону. Он был уже мертв. Лита закрыла ему глаза и попросила богов переправить его поскорее на Верхние луга, пусть он смотрит сверху на своих детей и радуется, что они живы благодаря его смелости и любви.

Потом она увидела молодую женщину, та лежала, зажав бок руками, и стонала. Лита подбежала к ней, помогла подняться и отвела в дом Ивки. Там она осмотрела ее, вспомнила, как отец говорил, что надо прикладывать к таким ранам ахилию, и побежала в дом