Промысел Господень: Летописи крови - Евгений Таранцев

— Сравните с живым организмом.

— И вы — словно его отдельные органы?

— Правильно. Думаю, ваше сердце не знает функций желудка и у него не возникает желания из органа кроветворительного стать органом пищеварительным. Так и у нас.

— Я уже где-то встречал подобную схему организации. Неужели это действительно эффективно?

— До определенного момента — да. Вторым важным моментом является полное следование субординации. Таким образом решается проблема горизонтали и вертикали управления. И, уверяю вас, мы работаем так уже много лет.

— Удивительно. Но я так и не услышал причину, по которой здесь оказался.

— Всему свое время, юноша. Хотите выпить?

— Не откажусь. Я закурю?

— Конечно.

Старик достал из-под мантии небольшую коробку черного цвета. Движением большого пальца он отодвинул крышку. Тем же пальцем нажал на сенсорную панель.

— Как насчет красного чая? Очень тонизирует.

— Прекрасно.

Пока Стокер прикуривал, в комнату вошел еще один старик и вкатил сервировочный столик с большим фарфоровым подносом. На нем стоял чайник, две пиалы, мисочки с медом и рублеными листьями чая.

Маленькой ложечкой он насыпал чай в пиалы, залил их водой, потом поставил чай на широкие подлокотники кресел. Затем старик поклонился Язу и вышел.

— Попробуйте чай с медом.

— Благодарю. — Стокер последовал совету и отметил, что лучшего чая он еще не пил.

— Я вернусь к заданному вами вопросу. — Яз в последний раз пригубил чай и поставил пиалу на подлокотник. — Итак, все происходящее может показаться вам волей случая. Пусть так. Это не главное. Главное то, что брат Хант утверждает, что вы наделены качествами, весьма полезными для деятельности клуба.

— Это какими же?

— Всему свое время. Наш клуб, как я уже говорил, имеет свою, достаточно важную и интересную миссию. Мы — архивариусы очень влиятельной организации. Из года в год на протяжении не одной тысячи лет мы ведем хронику братства каинитов.

— Простите, что перебиваю, вы сказали «каинитов»? Потомков библейского Каина?

— Нет, не совсем так. Хотя название братства берет свое начало от него не случайно. Об этом я расскажу позже.

— Прежде чем вы продолжите, у меня есть еще один вопрос. Каиниты… не замешаны ли они в том деле, о котором я совсем недавно читал?

— Орбитальный вампиризм. Процесс, наделавший шуму 20 лет назад. Да, они имеют к нему непосредственное отношение.

Компас Ведьм представлял собой две квадратные рамы разного размера, насаженные на общую ось. Квадрат меньшего размера вращался внутри большего в противофазе. Вокруг основания их оси, в медном пандусе был проделан круговой желоб, в который надо было нацедить ихор каинита. Таковой получался путем особой дистилляции крови вампира. Когда Компас находился рядом с каинитом-донором, его квадраты вращались с полным циклом, равным трем минутам, по мере приближения к цели скорость их вращения росла. Таким образом определялось расстояние до «адресата».

Сейчас квадраты вращались со скоростью, равной трем четвертям предельной. Таким образом, Стокеру оставалось совсем чуть-чуть до логова Патриархов.

С каждой минутой в его голове росло сомнение. Насколько привередливы Патриархи к карме своего сына? Насколько глубока их разборчивость? Насколько грешен он сам в их глазах? Одни только вопросы. Ответы на них не так уж и легки, они не зависят от вопрошающего. Но они определяют его судьбу.

Смерть от потери уз длинна и мучительна. Она похожа на то, как высыхает организм, измученный жаждой. Но в отличие от простого голода, нехватки чужой крови в организме, эту жажду нельзя утолить естественным для вампира путем. Сколько бы крови он ни выпил, скольких бы ни убил при этом — все тщетно. И только высшие из рода каинитов могут избавить его страданий, дав шанс второго перерождения.

Стокер разрывался на части. Страх перед неминуемой гибелью гнал его вперед. Чувство опоздания, ощущение того, что губительный процесс уже не остановить известными ему способами, сжигало мозг изнутри. Но было ли оно сильнее страха нашкодившего ребенка перед гневом родителей? Кто знает…

Впереди, сквозь пелену тумана на горизонте, проступил контур коринфского предместья. Низкие — в сорок-пятьдесят этажей — общежития бедняков, серые монолиты очистительных сооружений, окруженные военизированными кордонами терминалы монорельсов. За ними мили соединительных трасс, потом запутанная топология кварталов рабочих, мелких чиновников, поденщиков и фрилансеров, потом районы среднего класса, за которыми сердце любого города — его ядро. Оно составлено из кондо миллионеров, систем частного климат-контроля, внеатмосферных стартовых столов для личных шаттлов, систем спутникового слежения и прочего.

Стокеру надо было пересечь третий по величине марсианский город, диаметр которого достигал двухсот миль. Проезд по кратчайшей хорде занял бы у Стокера пять часов, если бы на его пути не было бы массы контрольно-пропускных пунктов, патрулей и тех любителей быстрого дохода, кому до сих пор плевать на воплощенный в стволах атомных винтовок закон.

До апологетов и протагонистов закона Стокеру не было никакого дела. Больше всего его заботила проблема сокращения пути через Коринф. И он решил воспользоваться своими приобретенными способностями.

Брат Яз встал и подошел к одному из шкафов. После недолгого поиска он извлек на свет божий пластиковый футляр с немаркированным логосом. Аккуратно достав «липучку» из коробки, он вернулся на место.

— Это один из первых, экспериментальных логосов, созданных специально для одного из наших подопечных. — Последнее слово он произнес с неким сомнением, так, что Стокеру показалось, Яз хотел сказать «хозяев».

— Этот логос содержит тот минимум информации, который вам сейчас необходим. Нейронные связи в нем усилены, так что много времени он у вас не займет. Также он содержит гипертекстовые связи с электронным «зеркалом» этой библиотеки, — Яз сделал жест в сторону стеллажей, — в столе есть встроенный терминал с открытым доступом. Можете им воспользоваться. Только у меня одно условие — на время ознакомления вы должны оставаться здесь.

— А если я откажусь?

— Дело в том, что, по оценке брата Ханта, ваш опыт жизненно необходим для нас.

— Мой опыт?

— Я имею в виду нечто большее, чем эмпирическую базу вашей собственной, недолгой еще жизни.

— Я требую объяснений!

— Молодой человек, к сожалению для вас, вы в логическом кольце. Ваш выбор ограничен только тем, что вы можете либо принять этот логос, либо отвергнуть его. На наши дальнейшие действия это не повлияет.