Промысел Господень: Летописи крови - Евгений Таранцев

Но он не сдается, продолжая вызывать в памяти некогда дорогой образ.

Вот стал виден овал лица. Слегка заостренный, кое-где мутный. С рваными краями. Вот проступили глаза, росчерки бровей и губ. Нос с небольшой горбинкой. Вот упала на лицо тень от непослушного локона. Еще чуть-чуть, и рисунок будет завершен. Еще немного, и дерево превращается в женский стан, с руками-ветвями, тянущимися вверх.

Он переводит дух. Трудность, с которой знакомые черты появляются из ничего, говорит о расстоянии, их отделяющем. О барьере между ними.

Наконец, когда образ почти целый, он переходит ко второй фазе.

Воздух вокруг его рта уплотняется. Между ним и женщиной начинает двигаться волна атмосферного возмущения. На равном удалении от них обоих она словно разворачивается, становясь поперек их взглядов. На некоторое время она становится непрозрачным экраном, отделяющим их друг от друга. Но потом экран начинает приобретать прозрачность, нерушимы только его границы. Тонкая черная нить делит его на две части. В верхних левых углах каждой из них начинает пульсировать алым огнем стилизованное изображение человеческого рта.

Он не говорит, он мысленно пишет на своей, верхней части экрана-доски.

— Мина?..

Долгая пауза. Рот в женской части кривится, меняет цвет.

— Мина. Ты слышишь меня?

Пауза перед гримасой рта-пиктограммы короче. Но ответа по-прежнему нет.

— Ты слышишь меня?

По женской части экрана проходит волна помех. Рот вновь кривится. Затем появляются неровные строчки ответа.

— Да…

— Где ты, ответь?

— Я не знаю… сплю… мне холодно…

— Это криоген. Ты заморожена и помещена в анабиоз.

— Я знаю… зачем все это?

— Так надо. Для тебя, для Саши…

— Не говори мне о ней. Ты отнял у меня дочь. Теперь я… одна… осталась… бросил меня.

— Не правда. Так безопаснее… мне показалось.

— Молчи… ненави… жу…

— Где ты, Мина?

— Темно и холодно… вокруг… чей-то голос…

— Это я.

— Нет. Дру… гой… зовет постоя… а…

Он чувствует, как слабеет связь, словно канал перегружен или наведены помехи. Он видит, как набухает почва у корней сакуры. Крот или крыса выползает наружу. Тонкий влажный нос дрожит, втягивает воздух.

Животное выползает на свет полностью. Обнюхивает подножие ствола, поворачивает голову в сторону экрана.

— Кто ты? — спрашивает он.

Крыса шевелит усами, недовольно фыркает.

Головная боль давила и лишала сил. Ватек лежал на полу, его ноги и руки были раскинуты в стороны, подобно лучам морской звезды. Пальцы судорожно цеплялись за ковер. Рот, широко открытый, ловит воздух для вдоха, тело борется со спазмами тошноты. Глаза впиваются в потолок. Разум, когда-то питавший их, угасает.

Назойливый Привратник стучит в дверь. Обшитая бронелистами, та лишь гулко стонет.

Его внутренний взор блуждает по космосу. Он видит хвост пролетающей кометы, взрывы протуберанцев далекой звезды, бездонное око черной дыры, плавающее в молоке туманности.

Он видит одинокую станцию, плывущую в никуда. Он видит пилоны стыковочных блоков, шпили радиосистем, пакеты солнечных батарей.

Привратник по внутреннему каналу вызывает службу охраны. Три каинита в боевых доспехах, Бруно и Александра мчатся к вакуумным лифтам. Они почти синхронно выбирают уровень апартаментов Ватека и поднимаются. Каиниты проверяют оружие, Бруно становится Даготом, Александра пытается застегнуть непослушные пуговицы на блузке.

Он видит, как мигают внешние огни станции, расцвечивая космос. Он видит, как выходят струи сжатого воздуха, когда открываются створки стыковочных люков.

Продолговатая капсула притягивается к станции электромагнитным манипулятором. На поверхность выходят комбайны в серебристых скафандрах. Они подключают к камере фаски толстых кабелей, что-то проверяют по наручным дисплеям.

Дагот стоит перед дверью. В глазах смесь удивления и сомнения. Александра бьет маленьким кулачком в дверь и кривится от боли, зажав ушибленную руку. Каиниты и секретарь стоят поодаль.

— Он отключил все системы наблюдения. Мы не знаем, что там происходит.

— Госпожа? — Дагот смотрит на Александру.

— Ломай дверь, ломай, черт возьми.

Он видит, как капсула исчезает в чреве станции. Один из комбайнов не торопится возвращаться. Он поворачивается спиной к станции и отпускает в его сторону неприличный жест.

Дагот наносит удар. Потом еще один. После третьего дверь дает большую трещину. Пятый удар срывает ее с петель.

На полу сидит Ватек и крутит головой. Мокрые волосы липнут ко лбу и шее. Руки заметно дрожат.

Он поднимает глаза и спрашивает:

— Что происходит?

Александра бросается к нему, падает рядом на колени и обнимает.

— Отец, я так испугалась.

Бруно тяжело припадает к стене. Секретарь и каиниты скромно опускают глаза.

Комната погружена в темноту, которой противодействует голографический проектор в центре зала. Он транслирует изображения со спутника дальнего слежения. Сектор космоса, удаленный от транспортных траекторий.

Ватек останавливает поток изображения. Картинка замирает.

— Сектор № 598–О–3-В-4-L//XII. Магнитное возмущение говорит о наличии неравномерной эллиптической орбиты некоего тела, вращающегося вокруг звезды класса С-11. Визуальное наблюдение не дает никаких результатов. Каталоги зарегистрированных станций также молчат на этот счет.

— То есть, — Спатта перебивает Ватека, — орбита вращения есть, а тела нет?

— Именно.

— Возможно, это обломок кометы или болида, попавший в поле притяжения звезды.

— Ты думаешь, что такое объяснение меня успокоит?

— Не кипятись, Ян. Я просто предположил.

Ватек отключил проектор. Тут же комнату залил приглушенный свет от встроенных под потолком люминесцентных ламп.

— Вчера я увидел, что по этой орбите вращается большая военная станция. Предположительно относящаяся к классу стационарных систем орбитального подавления. Но подавлять там нечего — система необитаема. К тому же, насколько стало известно, ни одна из армейских структур не дислоцирует там своих кораблей. Эта станция использует очень мощную систему маскировки от средств визуального наблюдения и локаторов разных диапазонов. К тому же там стоит мощная система энергетического экранирования.

— Как тогда ты узнал об этом?

— Я был в трансе. Пытался выяснить, что произошло с Миной. В мой поиск вмешался некто, пока неизвестный, и показал мне все это.