Возвращение под небеса - Злата Косолапова

— Какого черта я должен отпускать её? — спросил Майоран, едва сдерживая гнев. — Она украла мою вещь, не тебе решать, что с ней будет. Ты много возомнил о себе, Маковецкий. Если не хочешь неприятностей, тебе лучше исчезнуть отсюда.

Артем перестал улыбаться.

— Эй, да ты меня за идиота держишь, — сказал Артём, с холодной неприязнью вглядываясь в лицо Майорана. — Очень зря. Если я здесь недавно, это не значит, что я не знаю о том, скольких людей ты тут подставил и оклеветал для того, чтобы они работали на тебя. Но на сей раз у тебя ничего не получится. Я серьёзно. У меня есть доказательства, что ты подставил девчонку.

Майоран хотел что-то ответить, но не успел. Дверь в зал распахнулась, и в помещение вошёл Часовой.

Я едва узнала его. Сейчас Часовой выглядел совсем не таким дружелюбным, каким я видела его вчера. Его суровое лицо исказила гримаса отвращения, когда он оглядел зал. Схватив человека, который стоял рядом с ним, Часовой толкнул его вперед. Уже позже я увидела, что это был тот самый нищий, который подставил меня.

Через несколько минут атмосфера накалилась до предела.

— У тебя серьёзные проблемы, Майоран, — сказал Часовой, подходя ближе. — Наконец-то.

— Это мы ещё посмотрим, у кого здесь проблемы, щенок, — ядовито огрызнулся Майоран.

Часовой посмотрел на Артема. Тот отступил на шаг назад, провертел пистолет в руке и ловко убрал его в кобуру на поясе. Несколько секунд в зале стояла гробовая тишина, в эти мгновения Часовой и Майоран смотрели друг на друга с такой лютой ненавистью, что мне невольно захотелось закрыть глаза.

— Где девчонка? — спросил, наконец, Часовой. — Приведи её сюда, пока я не отстрелил тебе что-нибудь.

— Не смей мне указывать, Часовой, — прошипел Майоран. — Не забывай, где ты находишься и с кем разговариваешь.

Часовой оскалился, с насмешкой глядя на своего заклятого врага.

— Это ты забыл, с кем ты разговариваешь, Майоран, — чуть склонив голову, ответил Часовой. — Я ещё раз спрашиваю, где девчонка?

— С какой стати я должен её отпускать? — раздражённо пожав плечами, спросил мужчина. — Никто здесь ещё не доказал её невиновности. Мой человек видел, как она совершила кражу.

— Твой человек — лжец, — рявкнул Часовой. — И один, — Он указал на Дольса, который с перекошенным лицом замер у стены. — И второй.

Часовой подхватил нищего, что стоял рядом с ним, за шиворот. Тот затрясся под его взглядом, при этом начиная мычать и отнекиваться.

— Рассказывай, — сказал Часовой. — И не пытайся нам лгать.

Оборванец в ужасе смотрел на безэмоциональное лицо Майорана, но выхода у нищего не было. И он это прекрасно понимал.

— Это я, — скрипучим голосом проговорил оборванец. — Я её подставил… Я подкинул этой дурехе цепочку…

— У тебя нет доказательств, — мгновенно отозвался Майоран, глядя на Часового.

— Ты прав. У него их нет, — сказал Маковецкий, не скрывая наглой полуулыбки. Майоран кинул на него бешеный взгляд. — Но они есть у меня. Девчонка — моя клиентка, я прикрывал её и все видел. Этот проходимец присобачил ей цепочку на площади Карминского района, когда она дала ему бутылку с водой.

Маковецкий наклонился к нищему и достал из его кармана мою бутылку.

— Так и было, — пропищал нищий, бегая глазами и бросая злые взгляды на Майорана. — Но меня заставили! Я сам ничего не делал! Это всё он!

— А вот это ты зря, — сверкнув глазами в сторону оборванца, тихо бросил Майоран. — Очень зря.

— Где девчонка? — спросил Маковецкий, сощурив глаза.

Майоран протянул ему ключ от кабинета и кивнул в сторону комнаты, где я находилась.

Я отпрыгнула от двери, за несколько мгновений перед тем, как она распахнулась. Свет ударил мне по глазам, и я зажмурилась.

— Собирай манатки, дурында, — услышала я голос Артёма. — И давай побыстрее, пока ты тут ещё чего-нибудь не учудила.

Дрожа всем телом и всё ещё щурясь, я быстро нащупала рюкзак, подхватила его и рванула к выходу из злосчастной комнаты. На пороге я споткнулась и чуть не упала. Маковецкий поймал меня за локоть и встряхнул, помогая встать на ноги.

— Что, так неволя замучила? — с саркастическим смешком спросил он, кинув на меня быстрый взгляд.

Я нахмурилась, ничего не в силах отвечать на его нападки.

Я посмотрела на Майорана, когда мы с Артемом проходили мимо, тот насквозь жег меня взглядом, горящим ненавистью.

Часовой невесело подмигнул мне, но ничего не сказал.

— Бывай, дружище, — кинул он Артёму.

Маковецкий отдал ему честь и кинул издевательский взгляд на Майорана.

— Сегодня тебе крепко достанется, задницы кусок, — сказал наёмник. — Я бы так хотел остаться и посмотреть на всё это, но… — Артём развел руками. — Дела, дела…

Я улыбнулась, едва не расплакавшись от счастья и облегчения после пережитого. Больше не медля, мы с Артёмом поспешили убраться из клуба Майорана.

Глава 9

Мы вышли из клуба Майорана, прошли через Карминский район и остановились на старом бульваре возле одного из заброшенных кирпичных коттеджей города. Маковецкий свалил мои вещи на старую лавочку и достал из кармана пачку сигарет. Я стеснялась его, мне было одновременно стыдно и боязно сталкиваться с ним взглядами.

Именно поэтому я всеми силами удерживала себя от того, чтобы посмотреть в его равнодушное красивое лицо. Однако за всё время от меня не утаилось цепкое раздражение в его движениях.

Кое-как сняв рюкзак с плеч, я поставила его на старый потрескавшийся асфальт. Негнущимися руками я открыла мою сумку и начала копаться в ней, проверяя, всё ли на месте. Я чувствовала себя просто ужасно. Меня мутило, и голова плохо соображала, я даже не совсем понимала, что я делала. Каждое моё действие казалось мне каким-то бесцельным.

Я пережила потрясение, и прекрасно это понимала. Я даже почти не помнила, как мы с Артёмом вышли из клуба Майорана, не помнила, как прошли через Карминский район, и как прошли по улицам Тверского до этой самой лавочки.

— Тебе разве не говорили о том, что в Карминском районе не следует трепать языком с кем попало?

Я подняла глаза. Маковецкий изучающе смотрел на меня, чуть склонив голову.

— Откуда мне было знать? — хрипло спросила я, пожав плечами. — Это же был просто нищий.

— Он нищий из района Майорана, — всё так же холодно продолжил Артём. — А, значит, работает на него. Все, кто крутится в Карминском, люди Майорана, и неважно, кто они — нищие, шлюхи или наемники.

— Спасибо, что предупредил, — разозлено ответила я. — Где же ты был раньше со своими советами?

Маковецкий некоторое время молча смотрел на меня, на его лице нельзя было ничего прочитать, хотя я прекрасно видела холодную ярость, сверкающую в его серых глазах.

— Может, мне следовало оставить тебя там? — спросил он жестко. — Майоран быстро бы научил тебя разговаривать.

Я так и застыла с открытым ртом. И хотя в голове крутились тысячи яростных слов, я молчала. Маковецкий был прав. Он спас меня из лап Майорана, и мне было даже страшно представить, что со мной сейчас происходило, если бы не он.

Я стыдливо закусила губу, едва не плача от досады и гнева. Я так устала, что мне просто хотелось заползти под эту лавку, положить рюкзак под голову и заснуть.

— Прости, — сказала я, не глядя на Артема. — Я благодарна тебе за помощь. Ты даже не представляешь как…

— Да мне и представлять не надо, — буркнул Маковецкий, прикуривая сигарету. — Мне и так все понятно. — Я хотела возмутиться, но не успела. Артем испытующе уставился на меня. Холод его серых глаз пробирал до костей. — Но да будет тебе известно, что я спас твою шкуру не просто так.

— Надеешься получить от меня деньги за это? — сощурив глаза, с отчаянием спросила я срывающимся голосом. — Могу отдать тебе свои пятьсот жетонов. Больше у меня ничего нет, я отдала Майорану…

Я хотела сказать про мой брелок, но у меня не хватило сил. Ком застрял в горле, и глаза снова защипало — в конце концов, Маковецкий ни в чём не виноват, я сама все испортила. Если бы я не была такой доверчивой дурой, то мне бы не подбросили цепочку и всего этого бы не случилось. Я с горечью опустила глаза. Да и вообще, если бы я не была такой тщеславной гордячкой, то смогла бы договориться с Артемом сразу, и мне не пришлось бы идти одной в логово Майорана.

— Мне так жаль, — прошептала я, вытирая слезы и глядя в небо. — Мне так жаль…

Я плакала, и слезы жгли мои щеки, но как жгло чувство вины мою душу!.. Несколько минут Артём молчал. Я, наконец, пришла в себя и тихо вздохнула.

— Я отдала Майорану очень ценную вещь, — призналась я тихо. — Больше у меня ничего нет.

— Ты говоришь об этой побрякушке? — спросил Маковецкий. — Или я что-то пропустил, и «очень ценной вещью» оказалась твоей невинность?

Я подняла заплаканные глаза на Артема, постаравшись пропустить мимо ушей его язвительное подшучивание. Маковецкий небрежным движением вытянул руку. Я увидела, что его пальцы переплетала тонкая цепочка с висящим на ней серебряным волком. Сердце затрепетало в моей груди, переполненное радостью.