Руины - Дэн Уэллс

Они бежали некоторое время молча, а затем Грин задал очередной вопрос. Голос его был мрачным и встревоженным:

— Что там произошло?

— В доме?

— Я думал, что снова оказался в Китае. Ну, знаешь, я действительно думал, что я нахожусь там в самый разгар Изоляционной войны, что я в одном из тоннелей метро, которые мы использовали для захвата крупных городов, вот только… Мне никогда не приходилось сражаться в тех тоннелях. Другим подразделениям — да, но не моему.

— Я сумела одолеть первого охранника, воспользовавшись тем, что они оба не знали, где я, — произнесла Кира. — Единственным способом убить второго было использовать против него линк.

— Я думал, что ты не владеешь линком.

— Это были не мои данные, — ответила Кира и, помедлив, продолжила: — Я позаимствовала их у первого мертвого Партиала

Грин бросил на нее испытующий взгляд.

— Позаимствовала?

— Извлекла при помощи боевого ножа, — сказала Кира. Ее слова ужаснули Грина. Воспоминания вызвали у девушки тошноту. — Послушай, мне жаль, что пришлось сделать это, но другого выхода не было. В обычных условиях ты не воспринимаешь линк, пока его данные не окажутся в воздухе и распространятся, но внутри феромонных гланд они находятся в жидком состоянии и весьма концентрированы. — Она дернула плечами. — Очевидно, его подразделение сражалось в подземных тоннелях, и мы посредством линка получили воспоминания об этом.

— Кто… — начал Грин и резко остановился. Кира затормозила, едва не упав, и оглянулась на него. Партиал в замешательстве на нее смотрел. — Ты только что сказала, «мы» получили воспоминания об этом?

«Черт», — подумала Кира. Дело было совсем не в том, что она так отчаянно не желала открывать Грину свою природу, просто она не сказала ему раньше и не хотела, чтобы это выглядело так, будто она что-то от него скрывает. Девушка прочистила горло.

— У тебя нет линка, — настаивал Грин. Он подошел к Кире и нахмурился. — Может быть, все дело в концентрации феромонов, как ты и сказала: может, когда данные настолько сильны, люди тоже их улавливают?

«Это может быть шансом убедить Грина присоединиться ко мне, — подумала Кира. — Если он будет думать, что люди могут воспринимать линк, пусть и в исключительных ситуациях, то, возможно, почувствует более сильную связь между видами. Может быть, он охотно поможет мне, поможет людям.

Вот только это неправда. Если мы хотим работать вместе — хоть мы с ним лично, хоть оба вида в целом, — то должны доверять друг другу. Нельзя начинать отношения со лжи».

Она покачала головой.

— Я не человек.

— Ты говорила, что человек.

— Я думала, что я человек, — сказала Кира, — на протяжении всей своей жизни. Я росла с ними. Я все еще ощущаю себя человеком. Но я — Партиал.

— Партиалы обладают линком, — просто проговорил Грин. — Партиалы не изменяются с возрастом. Ты не похожа ни на одну модель Партиалов, которые я когда-либо видел.

— Я была новой моделью, — сказала Кира. — Прототипом для новой линии, которую должны были запустить в производство после войны. Вот почему доктор Морган хотела изучить меня: она считала, что моя ДНК поможет ей излечить «срок годности». Но это не сработало. У меня нет никаких ваших повышенных способностей — ни силы, ни обостренных рефлексов. Может быть, только слегка ускоренная способность к заживлению. И линк с односторонним действием.

Грин выглядел потрясенным.

— Ты имеешь в виду, что можешь… — Он разинул рот, но затем закрыл и рот, и нос руками, словно защищая свое дыхание. — Ты имеешь в виду, что можешь воспринимать мой линк, но я твой не могу? Ты можешь чувствовать все, что я делаю, сама ничего не выдавая?

— Не всё, — ответила Кира, хотя сейчас ясно улавливала эмоции Грина — беспорядочную смесь изумления и отвращения. Девушка осознала, что, пусть она почувствовала себя обнаженной, когда Партиал раскрыл ее тайну, ему, вероятно, было еще хуже: он знал, что она может бесстыдно, неуловимо и необратимо «подслушивать» каждую его эмоцию. Партиалы привыкли делить все друг с другом и постоянно жить в условиях обобщенных чувств, однако вторжение сюда чужака — того, кто сам никаких эмоций не выдавал, — должно было показаться насилием.

— Прости, — произнесла Кира. — Прости, что я не сказала тебе. Мне следовало сказать.

— Просто… беги, — произнес Грин и рванул мимо Киры вперед. — Мы должны выбраться отсюда, пока никто не заметил, что мы исчезли.

Кира последовала за Грином, но держалась на некотором расстоянии, чтобы не взаимодействовать с ним через линк. Однако, двигаясь за Партиалом по пятам, она все равно время от времени улавливала случайные дуновения замешательства, печали и страха.

«Сэмм никогда так не реагировал, — подумала Кира, — но у него было время привыкнуть. Прежде чем узнать, что я Партиал, мы несколько недель практически жили вместе. А Херон… кто знает, о чем думает Херон? Она привыкла постоянно иметь дело с людьми, так что, возможно, для нее это не имеет большого значения.

Но это имеет значение. Для Грина и, скорее всего, для остальных».

Несколько минут спустя они достигли дамбы, и от облегчения Киру начало трясти: перемычка по-прежнему стояла. Пересекая озеро, путники держались ближе к центру дамбы, стараясь оставаться как можно дальше от воды. В качестве жеста доброй воли Кира уступила следующее решение Грину:

— Куда теперь?

Пробегая мимо лодочного сарая с открытой парковкой, Грин издал тихий недовольный звук.

— Если направимся на юг, то, прежде чем оставим озеро позади, бежать придется много миль, — сказал Партиал. — Очевидно, Айви могут жить и на суше, но, по-моему, воду будет лучше избегать.

И действительно, дорога все больше изгибалась влево, а затем просто резко повернула и пошла прямо на юг. Эта дорога, судя по всему, являлась границей небольшого приозерного поселения, и с другой ее стороны был только лес, в который и свернули путники, чтобы двигаться прочь от озера.

— Остерегайся пограничных меток, — произнесла Кира. — Я видела их по пути сюда. С помощью концентрированных, как в доме, данных линка Айви обозначают свою территорию и предупреждают людей не соваться. Если ты вдруг почувствуешь, что без всякой причины теряешь самообладание, то причина в этом.

Грин ничего не ответил, но кивнул, показывая, что принял информацию к сведению.

Путники молча пробирались через густой лес и вскоре вышли на другую дорогу, однако та тоже через некоторое время повернула на юг, поэтому Кира и Грин снова ступили в заросли. К тому времени как солнце начало всходить, они перешли два холма и узкий ручей. Когда следующая попавшаяся им дорога оказалась более широким двухполосным шоссе, они решили рискнуть и отклониться немного на юг. Однако дорога почти сразу же повернула на восток к озеру, будто сама территория пыталась вернуть путников обратно в плен. Кира и Грин снова стали двигаться через лес, но Кира очень устала, проголодалась и замерзла. В конце концов она остановилась на заднем дворе заброшенного дома.

— Мы должны выяснить, где находимся.

Грин кивнул в сторону дома.

— Думаешь, здесь есть карта?

— Ты проверь книжные полки, а я займусь кабинетом.

Грин покачал головой.

— В домах карту искать бесполезно, нужно смотреть в автомобилях. — Он провел Киру к фронтальной части дома, где на подъездной дорожке стояли две машины. Кира направилась к ним, но Грин покачал головой. — Слишком дорогие — у всех богатых людей и у большинства людей из среднего класса дорожные карты были на компьютерах. Если хочешь найти бумажную карту, то ищи в самой старой и гадкой машине, какую только увидишь.

Кира сочла такой план нелепым, но Грин снова начал с ней разговаривать, и она не хотела это испортить. Девушка покорно пошла за Партиалом по заросшей сельской дороге; они двигались по разным ее сторонам. Все дома в этом районе были большими и отстояли от проезжей части, отчего машины рассмотреть было сложно. Глядя на местные здания, Кира почти отчаялась найти старую машину, но не сдавалась.

Дорога, как и остальные, повернула на юг, но путники находились уже довольно далеко от озера и по дороге могли двигаться быстрее, чем через лес. Наконец Кира увидела подходящий автомобиль: он был ничуть не более ржавым, чем остальные, но имел заметно отличающуюся форму — более продолговатый контур и выступающие углы. Девушка указала на находку Грину, и они вдвоем приблизились.

— Я разбирала развалины старого мира столько, сколько себя помню, — произнесла Кира, — но никогда не обращала внимание на автомобили.

— Люди практически жили в своих машинах, — сказал Грин.

Кира кивнула:

— Безусловно, но мы всегда искали продовольствие и медикаменты. Иногда везло и обнаруживался специалист по выживанию, который умер на полдороге домой с полным кузовом консервов, но это редко стоило нашего внимания.