Грешная - Сара Шепард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Единственная интересная вещь, о которой Йен поведал Спенсер, была тем, что он знает один секрет, который вскружит ей голову.
— Спенсер, дорогая, — послышался голос справа.
Это была миссис Кан, она выглядела чересчур худощавой в своём изумрудно-зеленом, расшитом блёстками платье.
Спенсер слышала, как она рассказывала фотографам, что это винтажное платье от Balenciaga.
Миссис Кан блестела с ног до головы — от ее ушей и шеи до запястий и пальцев.
Ни для кого не было секретом, что в прошлом году, когда отец Ноэля отправился в Лос Анджелес, чтобы профинансировать еще один курс занятий по гольфу, он скупил половину витрин Harry Winston для своей жены.
Чек за покупки даже напечатали в местном блоге сплетен.
— Ты не знаешь, остались ли еще где-нибудь эти восхитительные мини-пироженки? — спросила миссис Кан.
— Почему бы и нет, правда? — она ласково похлопала себя по плоскому животу и пожала плечами, словно говоря "Убийца на свободе, так что давайте есть торт".
— Ох... — Спенсер углядела своих родителей, стоящих рядом с квартетом скрипачей.
— Я сейчас вернусь.
Она слонялась между завсегдатаями вечеринок до тех пор, пока не настигла своих родителей.
Ее отец был одет в темный костюм Армани, а ее мама - в коротком черном платье с широкими рукавами и ремнем на талии.
Скорее всего, это платье сошло с подиумов Милана, но, по мнению Спенсер, оно выглядело чем-то таким, что надела бы жена Дракулы на время уборки в доме.
Она похлопала маму по плечу.
Миссис Хэйстинг повернулась, натянув свою отрепетированную улыбку, но, увидев Спенсер, ее глаза прищурились.
- О, у нас заканчиваются мини-пироженые. - доложила Спенсер.
- Стоит мне посмотреть на кухне? Я еще заметила, что в баре закончилось шампанское.
Миссис Хэйстингс провела рукой по брови, очевидно она была взволнована.
- Я сама это сделаю.
- Это не проблема, правда, - настаивала Спенсер.
- Я могу...
- Я сама займусь этим, - холодно прошептала ее мама, тяжело сглотнув.
Ее брови опустились, и морщинки вокруг губ заметно вырисовались.
- Неужели ты не можешь пойти в библиотеку с другими детьми?
Спенсер отступила, ее каблук подвернулся на натертом деревянном полу.
Ощущение было таким, как будто ее мама только что дала ей пощечину.
- Я знаю, что ты невероятно рада тому, что меня лишили наследства, - громко выпалила Спенсер до того, как осознала то, о чем говорит.
- Но необязательно так открыто это показывать.
Ее мама остолбенела, ее рот открылся от удивления.
Кто-то неподалеку ахнул.
Миссис Хэйстингс посмотрела на Мистера Хэйстингса, лицо которого стало таким же белым, как стены.
- Спенсер... - раздраженно сказал ее отец.
- Проехали, - проворчала Спенсер, удаляясь по коридору в сторону игровой комнаты.
Ее глаза наполнились слезами отчаяния.
Должно было быть приятно, выдав родителям именно то, чего они заслуживают, но Спенсер овладело то чувство, которое всегда к ней приходило, когда родители оскорбляли ее - словно она была облезлой новогодней елкой, выброшенной в кузов мусоровозки.
Спенсер раньше умоляла родителей сжалиться над елками и посадить их на заднем дворе, но родители каждый раз говорили, что это глупая мысль.
- Спенсер? - Эндрю Кэмбелл появился из темноты, в его руках был бокал вина.
Спина Спенсер мгновенно покрылась мурашками.
Весь день она собиралась написать Эндрю, чтобы спросить, придет ли он сегодня.
Не то, чтобы у нее была к нему тайная симпатия.
Эндрю заметил опухшее лицо Спенсер, и его брови нахмурились.
- Что случилось? - подбородок Спенсер задрожал, когда она оглянулась в сторону гостиной.
Её родители ушли.
Мелиссу она так и не смогла найти.
- Вся моя семья меня ненавидит.
- Да перестнь, - сказал Эндрю, беря ее под руку.
Он отвел ее в игровую комнату, включил светильник Tiffany и указал ей на диван.
- Присядь. Отдышись.
Спенсер плюхнулась ни диван.
Эндрю присел рядом.
Она не была в этой комнате со вторника, когда по телевизору показывали слушание об освобождении Йена под залог.
Справа от телевизора стояли школьные фотографии Спенсер и Мелиссы, начиная с самого первого дня в Розвуд Дэй в подготовительном классе вплоть до выпускного портрета Мелиссы.
Спенсер уставилась на свою фотографию, сделанную в этом году.
Она была сделана за несколько дней до начала учебного года, до того, как пошла вся эта неразбериха с Эли и А.
Ее волосы были тщательно зачесаны назад, а ее голубой блейзер был превосходно отглажен.
Ее самодовольное выражение лица так и кричало: "Я - Спенсер Хастингс и я лучшая".
"Ах" - горько вздохнула Спенсер про себя.
Как вещам свойственно быстро меняться.
Рядом с ее фотографиями стояла большая статуэтка Эйфелевой башни.
Старая фотокарточка с изображением Эли в день объявления Капсулы Времени, которую они обнаружили недавно, все еще служила опорой статуэтке.
Спенсер прищурилась, глядя на Эли.
Флаер Капсулы Времени висел на пальцах Эли, а ее рот был настолько широко открыт в улыбке, что Спенсер могла различить ее маленькие, квадратные, белые зубы.
В какой момент было сделано это фото?
Может, когда Эли объявила о том, что Джейсон скажет ей, где будет спрятан один из кусочков флага? Идея украсть его у Эли уже появилась у Спенсер в голове на тот момент? Йен уже подходил к Эли и говорил о том, что собирается убить ее? Большие голубые глаза Эли будто пронзали Спенсер взглядом, и Спенсер практически услышала ясный и веселый голос Эли.
"Бууу" - поддразнила бы Эли, если бы была жива.
"Твои родители ненавидят тебя!"
Спенсер вздрогнула и отошла.
Было жутковато чувствовать Эли поблизости, впившуюся в нее взглядом.
- Что происходит? - спросил Эндрю, покусывая нижнюю губу.
- Что такого сделали твои родители?
Спенсер теребила рюшки на подоле платья.
- Им даже противно на меня смотреть, - ошеломленно сказала она.
- Словно я умерла для них.
- Уверен, что это не так.
Он сделал глоток вина и поставил бокал на столик.
- Как твои родители могут ненавидеть тебя? Уверен, что они гордятся тобой.
Спенсер торопливо подложила подставку под бокал, несмотря на то, что ее общее состояние напоминало признаки расстройства личности.
- Они не гордятся.
- Я для них - позор семьи, вышедшая из моды часть интерьера.
Как одна из маминых масляных картин в подвале.
Вот и все.
Эндрю поднял голову.
- Ты говоришь о... о случае на "Золотой Орхидее"? Может, твои родители и огорчены этим, но, скорее всего, они больше огорчены за тебя, чем тобой.
Спенсер сдержала подкрадывающиеся слезы, и что-то твердое и острое отдалось в ее груди.
- Они знали о том, что я украла задание для "Золотой Орхидеи", - бесконтрольно выдала она.
- Но они попросил меня, чтобы я никому об этом не говорила.
Было бы проще просто соврать и принять это, а потом жить с этим чувством вины до конца жизни, чем выставить их идиотами.
Кожаный диван скрипнул под Эндрю, когда он в ошеломлении откинулся назад.
Он смотрел на Спенсер, пока вентилятор на потолке описывал 5 долгих кругов.
- Ты шутишь.
Спенсер отрицательно покачала головой.
Она чувствовала себя предательницей, сказав это вслух.
Родители не давали ей наставлений не говорить о том, что они узнали об этой неразберихе с "Золотой Орхидеей", но она с точностью могла утверждать, что они никогда бы не подумали, что она на такое способна.
- И ты призналась в том, что украла задание, несмотря на то, что они тебе говорили этого не делать? - заговорил Эндрю.
Спенсер кивнула.
- Вау.
Эндрю пригладил волосы рукой.
- Ты поступила правильно, Спенсер.
Надеюсь, ты знаешь это.
Спенсер залилась слезами - словно рука в ее голове открыла кран.
- У меня был такой стресс, - промямлила она.
- Я совсем ничего не понимала в экономике.
Я думала, что ничего не произойдет, если я стащу этот несчастный кусок бумаги у Мелиссы.
Я думала, никто не узнает.
Я просто хотела получить пятерку.
У нее перехватило дыхание, и она закрыла лицо руками.
- Все нормально.
Эндрю нежно погладил Спенсер по спине.
- Я тебя прекрасно понимаю.
Но Спенсер не могла остановить слезы.
Она согнулась, слезы уже заполнили ее нос, ее глаза распухли, ее горло перекрывало от колебаний в груди.
Все выглядело таким мрачным.
Ее учебная жизнь была кончена.
Это ее вина, что убийца Эли смог удрать.
Ее семья отрекалась от нее.
Йен был прав - она действительно вела ничтожную маленькую жизнь.
- Шшш, - прошептал Эндрю, водя рукой по ее спине.
- Ты не сделала ничего плохого.
Все в порядке.
