Соблазненная дьяволом - Тереза Мейейрос

И все же здесь, в этом темном и запретном лесу, когда она видела Джейми и знала, что он присматривает за ними за всеми, Эмме было, как ни странно, спокойно. Уставшее тело расслабилось, и у нее начали закрываться глаза.

Пронзительный крик разорвал мирную тишину.

Не зная, сколько она проспала, Эмма быстро села, чувствуя, как звенит от тревоги каждый нерв в ее теле.

Это был тот же крик, что они слышали раньше, но на этот раз он раздался намного ближе и имел ужасное сходство с женским визгом. Он звучал как крик женщины, которая сейчас потеряет все, что ей дорого, но она ничего не может сделать, чтобы предотвратить это.

Эмма прижала руку к колотящемуся в груди сердцу. Она слышала, как храпят люди Джейми, которых этот дикий звук ничуть не потревожил. Задумавшись, не явился ли этот крик обыкновенным отголоском ночного кошмара, который она не помнит, Эмма оглянулась, посмотреть, услышал ли его Джейми.

Огонь погас. Джейми исчез.

— Мистер Синклер? — прошептала Эмма, пробираясь сквозь густой подлесок, окружавший их лагерь. — Мистер Синклер, вы здесь?

Но ее слова наткнулись на тишину, такую же плотную и насыщенную, как повисший над ними туман. Ладно хоть ей не ответили этим ужасным криком. Если бы она услышала его снова, то точно бы выпрыгнула из башмаков Бона.

Эмма отодвинула в сторону завесу из вьющейся дозы и сделала несколько шагов в глубь леса. Туман полз за ней следом, словно белая вуаль, затмевая собой все, даже самый яркий лунный свет. Эмма не знала, что заставило ее идти следом за Джейми. Она лишь знала, что ей невыносима мысль о том, что он бродит по этим лесам, где были убиты его родители, совершенно один.

Эмма не собиралась уходить от лагеря слишком далеко. Оглянувшись, она отметила для себя, что сквозь деревья видно успокаивающее пламя костра.

Громкий хруст, как будто чей-то сапог наступил на сухую ветку, заставил ее вновь повернуть голову.

— Мистер Синклер? — тихо позвала Эмма, вместе с туманом продвигаясь вперед. — Джейми? — с надеждой шепотом добавила она.

Это имя звучало для нее невыносимо интимно, как ласка на губах.

Казалось, что лес затаил дыхание, стояла зловещая тишина, которую нарушал лишь шорох листвы на осинах.

Разве это не она твердила людям Джейми, что они живут в эпоху Просвещения? Эмма не была суеверной. И не была невежественной. Но даже при всем при этом ей все труднее было не обращать вниманий на атмосферу нависшей опасности, которая усиливалась с каждым ее шагом.

А что, если эти леса действительно прокляты? А если этот жалостливый крик не что иное, как ловушка для глупого путника? Разве Джейми со своими людьми уже не потерял своих товарищей под этими деревьями?

Судя по рассказам, один исчез бесследно, а второй направил свою лошадь прямо со скалы. Интересно, сколько еще несчастных душ пропало или погибло в этом месте с той самой ночи, когда здесь были убиты родители Джейми?

И не станет ли она следующей жертвой?

Эмма развернулась, решив, что будет мудрее вернуться в лагерь без Джейми, чем рисковать, позволив собственному воображению привести ее на край скалы.

Но костер, который разожгли в лагере, пропал, его мигающий огонь поглотила плотная завеса тумана. Такое впечатление, что туман умышленно сомкнулся за ее спиной, чтобы она не могла отыскать свои следы.

У Эммы колотилось сердце. Ей захотелось закричать, но она боялась даже подумать, кто или что может ответить на ее крик о помощи.

Эмма брела среди призрачно белеющих стволов березовой рощицы, полностью осознавая всю ироничность данной ситуации. Если Джейми вернется в лагерь и увидит, что она исчезла, то сразу предположит, что она воспользовалась туманом и совершила очередную попытку побега. Он никогда не поверит, что она побежала за ним, а не от него. Она и сама с трудом в это верила.

Только не паниковать, строго приказала себе Эмма. За такое короткое время она не могла уйти слишком далеко. Она просто пойдет сейчас в наиболее разумном направлении и вскоре вполне благополучно вернется к своему лежаку.

План казался очень благоразумным, но когда Эмма устало прошла мимо кучки высоких сосен, которые ничем не отличались от тех сосен, мимо которых она проходила четверть часа назад, ей пришлось признать, что она безнадежно и непоправимо заблудилась. Из-за тумана невозможно было понять, то ли она бродила совсем недалеко от лагеря, как говорится, на расстоянии брошенного камня, толи каждый шаг уносил ее все дальше оттого места, где ей хотелось быть.

Еще одна веточка хрустнула. Эмма замерла, затаив дыхание. Или это ее взвинченное воображение, или она действительно слышала осторожные шаги у себя за спиной, приглушенные туманом?

До этого она думала, что самое ужасное — это оказаться в этом лесу совершенно одной. Но еще ужаснее оказалось понять, что, возможно, она здесь совсем не одна.

Неужели в ту ночь, когда погибли родители Джейми, стоял такой же ужасный туман? Неужели кто-то подошел к ним без предупреждения, захватив врасплох? Или их преследовали во мраке ночи, гнали, как животных, и от учащенного дыхания болело в груди? Их паника росла с каждым шагом, пока они наконец не обернулись и не увидели тот бьющий без промаха пистолет в руке беспощадного незнакомца. Или, что еще хуже, в руке кого-то, кому они доверяли, кого они, возможно, даже любили. В руке кого-то, кто решил их наказать, за то что они осмелились поверить, что их любовь может победить многовековую ненависть.

Чуть впереди, как будто вызванная ее мрачными мыслями, от бледных стволов берез отделилась какая-то неясная фигура. Что это: еще один клубок тумана или женщина в белом развевающемся платье? Эмма поморгала, чтобы получше все рассмотреть, но призрачная фигура с открытым ртом, который, казалось, навечно застыл в траурном крике, продолжала плыть в ее направлении.

Пронзительный вой прозвучал совсем рядом, едва ли не в ухо Эммы. Она обернулась и увидела пару злобных желтых глаз, сверкавших на нее из темноты.

Эммы не сдержала рвавшегося из горла визга. Отскочив в сторону, она без оглядки прыгнула в туман и побежала.

Джейми презирал это место.

Он бы с радостью рискнул своей шеей и шеями своих людей и погнал бы лошадей через лес сумасшедшим галопом, чтобы им не пришлось проводить здесь ночь. Но он не хотел рисковать тонкой шеей Эммы.

Она была для него слишком ценной.

Джейми убрал с дороги упавшую ветку сосны, точно зная, куда ведут его собственные решительные шаги. Ни нависшие тени, ни расползавшаяся завеса тумана не замедлили его шагов. Это место он мог бы найти с завязанными глазами в безлунную ночь. Сегодня вечером он был уже на полпути к нему, но заставил себя вернуться в лагерь.