«Мы от рода русского...» - Андрей Сахаров

После церемонии у холма Перуна часть собравшихся двинулась в церковь святого Ильи, что стояла над ручьем, и там византийское посольство приняло клятву русских христиан из ближайших сподвижников Игоря в верности договору.

Теперь соглашение было утверждено.

Но и на этом еще не закончились дела обоих посольств.

Перед отъездом византийского посольства из Киева князь Игорь устроил ему по международному образцу прощальный отпуск, во время которого греки были одарены мехами, челядью и воском — традиционными статьями русского экспорта тех времен.

В Константинополе же византийское посольство также по устоявшейся традиции было принято императором; византийским властям было доложено о порядке утверждения договора русской правящей верхушкой.

Наступило лето 945 года, и во исполнение военного русско-византийского союза войско под водительством, как полагают, Игорева воеводы Свенсльда выступило на многих судах в дальний восточный поход. Его путь лежал в обход хазарских владений морем, потом по суше через Северный Кавказ, затем в Каспий и на Бердаа.

Глава 11

«Иде Ольга въ Греки»

Смутная пора наступила после 945 года для Киевского государства. Наследнику престола было около пяти лет, рядом с ним стояла вдова Игоря Ольга, которая опиралась на великокняжескую дружину, на славных Игоревых воевод во главе со Свенельдом, Асмудом и другими. Отложилась древлянская земля, и древлянские бояре прислали в Киев послов с дерзким предложением к Ольге — стать женой их киязя Мала.

Выявилось, что система полюдья, осенних регулярных объездов князем и его боярами русских весей и градов таит в себе серьезную опасность. Рост княжеских аппетитов вызывал протесты со стороны еще недавно подчиненных Киеву славяно-русских племен,

Конец 945-го и значительная часть 946 года прошли в тяжелой борьбе с древлянами. Летопись показывает, что Ольга не сразу двинулась в поход против погубителей своего мужа. Осенью, еще по открытой днепровской воде древляне приплывали в ладьях в Киев на переговоры, и лишь позднее, уже в 946 году, собрав силы, киевская княгиня двинула войско в древлянскую землю. Произошло это либо поздней весной, либо в начале лета, потому что и зимой по глубоким древлянским снегам, и весной по поплывшим дорогам весьма трудно было вести военные действия. Да и летопись указывает на долгое время войны. «И стоя Ольга лето»,— сообщает она. И еще: упрекая древлян за то, что не сдаются они н затворились в Искоростеие, она говорила им через своих послов: «Что хочете доседети (до чего хотите досидеться)? А вси грады ваши предашася мне, и ялися по дань и делають нивы своя и земле своя». А это указывает на летнее время, период полевых работ.

Дело решилось не сразу. Потребовалось сражение, а котором, по преданию, принял участие и малолетний Святослав, метнувший свое детское копье в сторону древлян.

В ожесточенном бою древляне были разбиты. Их города предались победителям, и город Искоростень после долгой осады был сожжен, часть жителей уведена а плен, на остальных возложена «дань тяжька». И тут же, в древлянской земле, в этом же 946 году Ольга, двигаясь с дружиной и со своим сыном от города к городу, от стана к стану, уставила «уставы и уроки. Отныне сбор даней и налогов был упорядочен, посажены представители великокняжеской администрации,— пришел конец и произвольным поборам, жертвой которых пал, в конце концов, Игорь. Это был конец полюдья и начало организованной системы обложения налогами русской земли.

В 947 году эта линия, толчок которой дало восстание древлян, продолжалась.

Летопись сообщает, что Ольга отправилась вместе со Святославом в Новгород. Р1дя по Мете и по Луге, она вновь устанавливала «оброки и дани». Устраивались погосты — места сборов налогов в пользу великокняжеской казны. И здесь внедрялась великокняжеская администрация —все эти огнищане, тиуны и прочие, кого мы встречаем позднее уже в «Русской правде» в качестве феодальных управителей.

Таким образом, около двух с половиной лет потребовалось киевскому правительству для ликвидации последствий древлянского восстания, для введения новой системы управления Русской землей, для ее полного утишения.

В эти годы Ольге, конечно, было не до внешней политики, не до последнего договора Руси с греками.

Бурные события за это время произошли и в Византии. 15 декабря 944 года, т. е. через три месяца после выработки текста русско-византийского договора, в котором были упомянуты в качестве императоров Византии Роман I Лакапин и его два сына-соправителя Константин и Стефан, Роман I был свергнут с престола своими сыновьями и отправлен в ссылку на Принцевы острова, в тамошний монастырь. Но братья недолго удержались на престоле. Против узурпировавших власть Лакапинидов (Романа и его сыновей), которые еще с 20-х годов X века отодвинули в тень, а потом и полностью заслонили собой Македонскую династию, ее представителя на троне Константина VII Багрянородного, сына Льва VI и внука Василия Македонянина, назревал заговор. 15 января 945 года сторонники Константина VII совершили новый государственный переворот и отправили сыновей Романа I Лакапина в тот же монастырь, на те же Принцевы острова, где находился их отец. Константин VII после долгих лет отрешения от престола в возрасте сорока с лишним лет стал, наконец, императором-автократором.

В то время, как Ольга боролась с древлянами и проводила свои административные реформы, Константин VII приступил к управлению государством и обнаружил его тяжкое положение.

В междоусобной борьбе государственный аппарат был расшатан. Арабы со всех сторон теснили Византию. Многолетняя война с критскими арабами, несмотря ил ряд морских экспедиций, не принесла ощутимых успехов.

В 948 году умер свергнутый с престола Роман I, и тем самым была подведена черта под его весьма неудачным для правящей византийской верхушки царствованием.

Теперь, на исходе 40-х годов, и К::ез, и Константинополь вновь обратили взоры друг к другу.

Договор 944 года продолжал действовать, и русские воины исправно несли свою союзническую службу в составе императорских войск, посылаемых на Крит; русские гарнизоны размещались в пограничных с Арабским халифатом крепостях, создавая заслон против арабского давления с юго-востока. И все это происходило у?ке во время правления Константина VII и регентства Ольги.

И все-таки полной ясности во взаимоотношениях двух стран не было. В те времена смена правительств автоматически означала и прекращение действия дипломатических отношений между странами. Формально так и произошло. И все же не совсем. Константин VII, несмотря на то, что он был полностью заслонен Лакапа-индамн, тем не менее официально с 911 года занимал императорский престол. И Ольга не была новым человеком Б киевской правящей верхушке: в состазг Игорев.э посольства в Константинополь в 944 году находился Иску сев.и, имевший титул посла великой княгини Ольпт.

Его имя стояло и в конце договора. Так что, кажется, особой необходимости в переутверждении договора не требовалось. Да и союзные действия Руси по отношению к Византии в конце 40-х—начале 50-х годов подтверждают это мнение. Смена руководства произошла, а договор продолжал действовать.

Интересно, что такая же ситуация сложилась и после смерти князя Олега в 912 году. В этом же году умер и Лев VI. Ушли из жизни оба создателя русско-византийского договора 911 года, и тем не менее договор при новых властителях — князе Игоре и Константине VII — перезаключен не был, потому что формально и Игорь, и Константин являлись верховными правителями своих стран при Олеге и Льве VI. И очередной договор был заключен лишь после русско-византийской войны, в 944 году.

Однако уже с начала 50-х годов возникла острая необходимость в новых дипломатических контактах двух государств.

Перед Византией стоял вопрос об активизации борьбы с арабами, и Константин VII предпринял энергичные дипломатические и военные усилия в поисках союзников и на Западе, и на Востоке, а также для нейтрализации одних арабских противников и умиротворения других. Из Константинополя к германскому королю Оттону I во второй половине 40-х годов Константин VII отправил посольство. Он добивается дружбы у владыки Кордовы, пытается замирить сицилийских арабов и египетского правителя ал-Мансура. Беспокоят в это время Константина VII и отношения с Русью, Хазарией, печенегами. Печенеги требовали за помощь против Хазарии все новых и новых платежей; от Руси подозрительные греки ожидали новых нападений, в то же время русское войско было необходимо Византии для новых походов против закавказских вассалов халифата.

Прежний уровень отношений не удовлетворял и Русь. Со времени ее «дипломатического признания» в 860 году прошло почти сто лет. Многое за это время было достигнуто, но многое не удовлетворяло киевский двор. По-прежнему империя была недосягаема для Руси с точки зрения международного престижа; Византия свято оберегала свое исключительное политическое и религиозное положение. Согласно византийской концепции власти, император являлся наместником бога на земле и главой всей христианской церкви. И никто из иностранных правителей не мог встать вровень с византийским императором. Одна из главных целей любой встречи императора с иностранными представителями заключалась в том, чтобы четко установить расстояние, которое отделяло бы гостя от хозяина. Все это находило отражение в титулах, почетных эпитетах, прочих знаках достоинства, которыми Константинополь наделял иностранных правителей.