Тщательная работа - Пьер Леметр

— Ни одно дело не соответствует полностью чему-то, что нам известно, — заговорил Балланже профессорским тоном. — Один из моих студентов думает, что узнал ваш сюжет — то дело в марте тысяча девятьсот девяносто восьмого года, история женщины со вспоротым животом в пакгаузе. Я этой книги не знаю. Называется она… — Балланже поискал в своих бумагах, — «Убийца из тени». Автор Филип Шуб или Хуб. Совершенно неизвестный. Я заглянул в Интернет и ничего о нем не нашел. Книга, должно быть, очень старая, и тираж распродан. И еще, майор, другое дело, этот коммивояжер из леса в Фонтенбло… Признаюсь, у меня остались кое-какие сомнения. Некоторые детали не на месте, но, вообще-то, сильно похоже на роман «Конец тьмы» Джона Д. Макдональда, его еще называют «Капкан на „Волчью стаю“», знаете ли…

4

Луи принес Верховену уведомление о получении нового объявления, переданного Кобом, которое появится в электронной версии журнала самое позднее завтра утром. Молодой человек уже собирался покинуть кабинет, но Камиль задержал его:

— Луи! Я хотел бы знать, что происходит у вас с Мальвалем.

Лицо заместителя тут же приобрело замкнутое выражение. Камиль мгновенно понял, что ничего не узнает.

— Какие-то мужские дела?.. — запустил он все-таки пробный шар, пытаясь заставить коллегу отреагировать.

— Это вообще не дела. Так… небольшое разногласие, ничего больше.

Камиль встал и подошел ближе. В таких случаях у Луи всегда срабатывал один и тот же рефлекс. Он как бы съеживался немного, словно хотел свести на нет их разницу в росте или проявить преданность, что одновременно и льстило Камилю, и раздражало.

— Я просто скажу тебе, Луи, и не хочу, чтобы пришлось повторять. Если ваши дела касаются нашей работы…

Он не успел даже закончить фразу, как Луи прервал его:

— Никоим образом!

Камиль секунду вглядывался в его лицо, выбирая, какой тактики придерживаться:

— Мне это не нравится, Луи.

— Это личное.

— Интимное?

— Личное.

— Ле-Гуэн ждет, мне пора, — закончил разговор Камиль, возвращаясь к столу.

Луи тут же исчез. Камиль отследил, какой рукой тот откинет прядь, но уже не помнил кода расшифровки. Он посидел в задумчивости еще несколько мгновений, позвонил Кобу по внутренней линии и наконец решил уйти.

5

В конце дня Ле-Гуэн дочитывал две памятки, которые Камиль второпях для него напечатал. Вольготно раскинувшись в новом кресле, он держал документ двумя руками, а кофе на животе. Пока он читал, в голове Камиля прокручивался фильм о двух возникших делах, по крайней мере в том виде, в каком он сумел их воссоздать.

Первая памятка касалась «достаточно отдаленного сходства», обнаруженного профессором Балланже между американским романом 1950 года под названием «Конец тьмы» и делом в Фонтенбло.

16 мая 1996 года поздним утром Жан Клод Бонифас и Надеж Вермонтель наткнулись в лесу Фонтенбло на труп мужчины с пулей в голове.

Мужчину быстро идентифицировали как Ролана Сушье, торгового представителя, занимающегося санитарным и отопительным оборудованием. Пуля из автоматического оружия 22-го калибра, редко встречающегося в здешних краях. В картотеке оно не значилось. Бумажник, деньги и кредитные карточки исчезли. Гипотеза об убийстве с целью ограбления была тем более убедительна, что его кредиткой воспользовались в тот же день на маленькой автозаправке в тридцати километрах к югу и что беглец использовал машину Сушье.

Две детали все же привлекли внимание следователей. Первой было малоизвестное оружие 22-го калибра. Баллистическая экспертиза показала, что это кольт «вудсмен», американское оружие, используемое на соревнованиях, производство которого было прекращено в 60-х годах. Только несколько экземпляров были зафиксированы во Франции.

Второй любопытный факт касался одежды жертвы. В тот день на нем была спортивная голубая рубашка и белые мокасины. Его жена обнаружила этот факт при опознании тела. Она была совершенно категорична: у ее мужа никогда не было такой одежды. В ее заявлении даже упоминалось, что никогда «она не позволила бы ему надеть нечто подобное».

— Не слишком убедительно… — протянул Ле-Гуэн.

— Самому слабо верится.

Они сравнили детали расследования с отрывками из книги, которую факсом переправил им Балланже. Джон Д. Макдональд, № 698 в «Черной серии».

Французский перевод вышел в 1962-м.

Стр. 163

В семи-восьми метрах от них лежала куча камней.

<…> Мужчина лет тридцати пяти стоял у открытой дверцы машины. Он потер затылок и скривился. <…> На нем была голубая спортивная рубашка, влажная под мышками, серые брюки и черно-белые башмаки. <…>

— Чуть дальше, — продолжил Камиль, — автор говорит об убийце.

Он прицелился снова. Маленькая круглая дыра появилась во лбу Бечера, наверху, чуть слева. Глаза его расширились. Он шагнул, попытался расставить ноги, чтобы устоять на земле. Потом медленно осел, будто стараясь смягчить падение.

— М-да, — хмыкнул Ле-Гуэн с гримасой отвращения.

Какое-то мгновение они сидели в задумчивости.

— Ладно, — начал Камиль, — мне тоже кажется, что это пустой номер. Слишком много расхождений в деталях. В книге определенно сказано, что мужчина получил «удары перочинным ножом» и что у него «на мизинце левой руки тяжелый перстень»: нет и следа чего-то подобного у покойника в Фонтенбло. В романе на месте убийства находят огрызок сигары и полбутылки бурбона: этого тоже нет. Как и коробки с итальянской плиткой, брошенной на камни. Нет, не сходится. Обманка.

Ле-Гуэн думал о другом.

Последовавшее молчание касалось уже не этого дела, которое для них было решенным, а другого, и с неизбежностью вело к менее тихим берегам…

— А что до этого… — глухим голосом проговорил Ле-Гуэн, — тут я с тобой более или менее согласен. Думаю, надо предупредить судью.

Жан Франсуа Рише отпуск не брал, но работа торгового представителя оставляла ему свободное время, особенно в июле. Как-то вечером во вторник он предложил своему шестнадцатилетнему сыну Лорану поехать порыбачить на Сену. Что они и проделали 6 июля 2000 г. По традиции место выбирал сын. Лоран искал «подходящий уголок» для того дня, но найти не успел. Едва отойдя на несколько шагов, он напряженным тревожным голосом позвал отца: у берега реки, животом вниз, в неглубокой воде плавал труп женщины. Лицо погружено в ил. На ней было серое платье, покрытое кровью и грязью.

Двадцать минут спустя прибыли жандармы из Корбея. Расследование, порученное подполковнику Андреани, было немедленно начато. Менее чем через неделю стало известно приблизительно то же, что и осталось известным: практически ничего.

Молодая женщина, белая, около 25 лет, со следами жестокого избиения, во время которого ее буквально таскали за волосы, о чем свидетельствует содранная кожа на лбу и целые пригоршни вырванных волос. Для нанесения ударов убийца использовал молоток. Вскрытие, проведенное неким доктором Монье, показало, что жертва умерла не от жестоких побоев, а немного позже, от двадцати одного удара ножом. Никакого следа сексуального насилия не выявлено. Жертва зажала в руке обрывок серой ткани. Смерть наступила около сорока восьми часов назад.

Расследование быстро установило, что молодая женщина была жительницей Корбея по имени Мариза Перрэн, о чьем исчезновении четыре дня назад заявили ее родители; исчезновение подтверждали ее друзья и работодатели. Молодая парикмахерша, которой было 23 года, проживала на бульваре Республики, дом 16, в съемной трехкомнатной квартире, которую она делила со своей кузиной Софи Перрэн. Все, что о ней можно было сказать, выглядело вполне банальным: каждое утро на общественном транспорте отправлялась на работу в салон, на работе ее ценили, в конце недели вместе с кузиной выбиралась в какое-нибудь модное местечко, флиртовала с мальчиками, с некоторыми из них спала. В общем, ничего примечательного, кроме того факта, что она покинула свой дом в четверг, 7 июля, около 7.30, одетая в белую юбку, белую блузку, розовую куртку и туфли на низком каблуке, и нашли ее только два дня спустя, одетую в серое платье, с наполовину разбитой головой, погруженной в ил. Эта смерть осталась необъяснимой. Ни одна деталь не позволила выяснить ни как она исчезла, ни как попала на берег Сены, ни что делала все то время, которое прошло между исчезновением и смертью, ни кого она встретила, ни кто, по всей вероятности, ее убил.

Следователи выявили несколько странных моментов в этом на первый взгляд банальном деле. Например, тот факт, что жертва не подверглась сексуальному насилию. В большинстве случаев, когда девушек обнаруживают в сходных обстоятельствах, есть следы такого насилия. Здесь — ничего подобного. Насколько мог установить судмедэксперт, последние сексуальные контакты Маризы Перрэн имели большой срок давности. Говоря яснее, настолько большой, насколько имеющееся в его распоряжении оборудование могло определить. Такого рода периоды исчисляются неделями. И действительно, ее кузина на втором допросе подтвердила, что жертва в последнее время «не тусовалась» из-за любовного разрыва, который едва начал затягиваться («Она прям места себе не находила!» — подчеркнула кузина, похоже с оттенком восхищения). Герой этого разрыва, некий Жоэль Ванекер, почтовый служащий, был допрошен и тут же освобожден от подозрений.