В одном из сказочных измерений (СИ) - "Yukhari Rakhag"

Я открыл глаза, слабо улыбнулся и одним резким рывком дёрнул запястьем об камень. А это оказалось не так уж и больно, потому что фоном была боль от моих ран от Сектусемпры. В полумраке моя кровь казалась чёрной – надо же, как у настоящего дракона. Рука тряслась, и я отодвинул её в сторону, примеряясь второй конечностью.

Вот тут мне повезло намного меньше – было в разы больнее, и я разодрал только кожу, до вен я не дошёл.

- Мордред и Моргана… - шептал я эти имена, словно они должны были избавить меня от страданий, судорожно дыша от захлёстывающих неприятных ощущений. Я немного согнулся, а потом, резко разогнувшись, снова с силой ударил в камень. Ощущение разрыва плоти было, мягко сказать, хреновым. Очевидно, первый раз в темноте я попал на самый острый край, поэтому это не причинило мне столько страданий, сколько во второй раз.

Тихий вой невольно сорвался с губ, и я опустил голову к коленям, тяжело дыша. Обе руки трясло, а от боли хотелось лезть на стену.

Вот и всё, мой конец был близким. Да, он будет бесславным, в этой грязи, но он будет моим выбором.

Горячая кровь стекала по ладоням, которые постепенно начинали неметь. Тело было сначала зажатым, а потом его начало отпускать, словно расслаблялась натянутая струна. Если не обращать внимание на боль от моих увечий, то всё происходило спокойно и плавно.

Боль… Боль… Боль…

Одно и тоже повторяющееся явление. Но скоро оно должно было завершиться.

Внезапно до моего слуха донеслись какие-то шаги. Мой тюремщик сопровождал аврора, который светил палочкой впереди себя.

Я быстро завернул руки назад – не хватало ещё, чтоб они меня сейчас откачали, а потом будут держать вообще связанным, и тогда все старания пойдут прахом, а я буду вынужден жить в одной сплошной муке.

- Мистер Малфой? – они остановились возле клетки, и я поднял на них свой уже начавший покрываться пеленой тумана взгляд. – Решением Визенгамота вас отпускают под залог в десять тысяч галеонов. Об остальных условиях вы узнаете от своего поверенного в делах. Иск о нападении на сотрудников охраны вам предъявлять не будут, при условии, что вы не будете иметь никаких претензий к ним. Их действия были вне протокола. Ваш адвокат заявил, что вы подпишите отказ от любых рекламаций. Это так?

Перед глазами начал плыть белый огонёк Люмоса, исходивший из палочки мракоборца, а смысл его слов доходил туго, словно пробиваясь через вату в моих ушах.

- Да, - на автомате ответил я.

«Только вот вы немного опоздали… Блять!» - меня качнуло вперёд, и я с силой влетел лицом в каменный пол.

- Мистер Малфой! – до меня доносились какие-то звуки, я, может, даже что-то и ощущал, но всё это вскоре приглушилось, осталась приятная усталость, затягивающая куда-то вниз…

***

- Лорд Малфой, вы уверены? – мой адвокат обеспокоенно всматривался в меня.

- Да, - тоном, не терпящим возражений, ответил я. – Всё, что ты здесь узнал – тайна, ты дал Обет, не забывай об этом.

- Да, сэр. И всё же… - Он ещё раз бросил на меня оценивающий взгляд. В зеркале позади него отражалась та тень меня, которой я стал. Бледный, измождённый, с небрежной щетиной на лице, с красными глазами, вокруг которых залегли тёмные круги. С поникшими плечами и безжизненным блеском в зарницах.

Оказывается, в Азкабане тоже есть медсанчасть. Там даже есть зелья, которые останавливают кровотечение, а так же восстанавливают немного от кровопотери. И, о чудо, оказывается, авроры не очень сильно любят, когда у них умирает кто-то, кого отпустили.

Я очнулся всего минут пятнадцать назад. Со мной всё это время был мой поверенный, и увиденное повергло его в шок. Моя иллюзия смылась ещё в камере, там было темно, и никто этого не замечал, в суматохе спасения моей жизни этому тоже никто не придал особого значения, но вот адвокат был озадачен. Он проверил меня, я действительно был его клиентом, и он не мог найти объяснений таким моим метаморфозам.

Я наплёл ему что-то о древнем проклятии рода (в волшебном мире полно своих неизведанных штук) и вытянул Обет молчания.

Адвокат вернул мне палочку, и, видя, что я уже более или менее нормально соображаю, начал посвящать меня в детали моего дела.

- Вам повезло, сэр, - проговорил он, - сам Министр Магии созвал экстренный сбор Визенгамота. Говорят, не обошлось без влияния Джеймса Поттера.

- Поттера? – переспросил я. Наверняка Грейнджер подсуетилась. Эта догадка отразилась уколом горькой ревности.

- Да. Но этого не хватило бы для оправдательного приговора.

- И чем ещё пришлось пожертвовать? - Про себя: «кроме моей гордости».

- Ваш отец. Это всё он. Он предоставил некоторые документы, из-за которых полетят несколько голов, как оказалось, опасных преступников.

- Отец? – Во рту резко пересохло. - И что ему за это будет?

- Мы смогли договориться о том, что за его участие в некоторых… эм… ситуациях пострадает только его политическая карьера. Он уйдёт из занимаемого поста советника и станет персоной нон грата на всех политических мероприятиях. А ещё полгода домашнего ареста.

- Ого… - я облизал сухие губы. – И он согласился на это?

- Да.

- Представляю, как это решение тяжело ему далось. А как министерские шавки пропустили эту сделку? – Я потянулся к графину с водой, отмечая, что левую руку мне всё же не до конца исцелили, оставив её под грязным бурого цвета бинтом.

- Им было очень важно устроить облаву на всю сетку, поэтому одного участника под присмотром они согласились оставить без каких-либо размышлений.

- Хм… - хмыкнул я. – Хорошо. Теперь вернёмся к моему завещанию. Вам всё понятно по каждому из пунктов?

- Да, мистер Малфой. Сожалею, что вам приходится его так скоро готовить, - отозвался мужчина. – Последние письма вы мне передадите с домовым эльфом, да?

- Да, и их строки должны дойти до каждого из адресатов, - мрачно проговорил я, вставая.

Меня тут же шатнуло назад, и я схватился рукой за спинку стула, на котором сидел до этого.

«Мои дела хреновей некуда!»

Я взмахнул палочкой, наколдовывая себе серебряную трость. Потом я набросил на себя иллюзию, что в моём состоянии получилась слабой и даже не скрывала той измождённости, которую я таскал с собой тяжким бременем. Уже переодетый в свою одежду, я был готов покинуть это злосчастное место. Адвокат встал, направляясь за мной, у двери он накинул мне на плечи моё пальто, и мы двинулись сквозь мрачные каменные коридоры.

Когда я вышел, яркий полуденный свет ослепил меня, а морозный воздух, в контраст спёртому из камеры, болезненно резанул по лёгким. Уголки моих губ едва заметно дёрнулись в слабом намёке на улыбку.

И тут мой взгляд пал на тех, кто меня встречал. Там стояли мама, сестра и Гермиона.

Виолетта тут же вырвалась вперёд, подбегая ко мне и врезаясь в моё тело, от чего я не сдержал болезненного стона.

- Осторожней, мисс Малфой, - сказал поверенный, - ваш брат очень многое пережил.

- Драко, - жалобным тоном произнесла она, всё так же обнимая меня.

- Ну, будет тебе, Ви, - я ласково потрепал её по макушке.

- Сынок, - на глазах у мамы стояли слёзы, когда она подошла. Я думал, что она просто подержит меня за руку, но нет, моя родительница тоже обняла меня, коротко всхлипнув – маленькая брешь в доспехах её души.

- Всё в порядке, уже всё в порядке, - я вымученно улыбнулся, и обе представительницы рода Малфой оторвались от меня.

- Сынок, тебе надо отдохнуть.

- Ага, - буркнул я, наблюдая взглядом за Грейнджер, которая неловко мялась сзади. Когда мама и сестра отступили, гриффиндорка подошла ближе, всматриваясь в меня. В её глазах тоже стояли слёзы, которые девушка, в отличие от моей родительницы, и не собиралась сдерживать.

- Мерлин… Что они с тобой сделали, Драко? – прошептала она, подходя ближе.

- Грейнджер, там журналисты, - кивнул я в сторону лодок, в которых сидели надоедливые фотографы. – Не боишься, что завтра все узнают, что ты была тут?

- Дурак… - тихо прошептала она, и я подумал, что ослышался. – Какой же ты дурак, - она с судорожным всхлипом осторожно обняла меня, игнорируя присутствие моих родных, а так же вспышки колдовских фотокамер. В моей грёбаной душе снова что-то становилось на место от близости её тела, свободная от трости рука сама осторожно обняла её. – Тебе надо восстановиться, - произнесла она, отпуская меня и отходя в сторону.