С мечтой о Риме - Борис Джонсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У германских королей были чудные имена, вроде Гондебода или Хлодомира, но они позволили, чтобы латынь оставалась главным средством выражения мыслей, и когда Боэций, родившийся в 480 году, сочинял «Утешение философией», он также писал на латыни. Интересно в отношении германцев то, замечает Пиренн, насколько мало своего они внесли в интеллектуальную жизнь. Они просто стремились к римскости и считали себя нуво-римлянами. В первую очередь они извлекли пользу все из того же великого римского единства – экономической системы, сложившейся вокруг Mare Nostrum, Средиземного моря.
Влияние Константинополя проявилось в полихроматизме и золочении церковного убранства по всему римскому миру, и этот мир по-прежнему объединяла денежная система, основой которой был солид Константина, содержащий 4,55 грамма чистого золота. Даже германские короли чеканили монеты с изображениями императора. Платон однажды предложил замечательную метафору для греческих городов, окаймляющих Средиземное море, сравнив их с лягушками, сидящими вокруг пруда. Во многих отношениях эта метафора оставалась точной. Да, прежде лягушки были несколько крупнее и относились к греко-римской популяции, но они оставались все тем же узнаваемым видом, представители которого квакали и переговаривались между собой вокруг благодатного внутреннего моря.
Константин установил в новой столице зерновое пособие наподобие римского, и 80 тысяч граждан кормились за государственный счет. Откуда же поступало зерно? Разумеется, из Северной Африки, как и то зерно, которым снабжалась прежняя столица империи. Римляне завезли верблюдов в Северную Африку, эта транспортная революция сравнима с появлением железных дорог в Западной Европе – именно на горбах римских верблюдов перевозилось оливковое масло, чтобы затем отправляться в Константинополь морем. А без масла угас бы светильник цивилизации.
Чтобы вы получили представление, насколько оживленным было морское сообщение, приведу отрывок из письма папы Григория Великого его приятелю епископу Александрийскому от 597 года, в котором содержится просьба о любимом алкоголе. «Я без удовольствия пью колат (colatum) и виритий (viritheum), – сообщает папа о двух таинственных напитках, – и осмеливаюсь попросить о когнидии (cognidium), который в прошлом году, благодаря вашему преосвященству, стал известен в нашем городе». Мы немного знаем о когнидии, рецепт которого был утрачен в темные века, и, если вы вспомните, как вскоре пришлось измениться египетской алкогольной политике, вы поймете, почему это произошло.
Из всех свидетельств, обнаруженных Анри Пиренном, наверное, самое жизнеутверждающее – грамота, выданная в 716 году королем франков Хильпериком II аббату Корби, монастыря в Пикардии. В ней содержится список съестного и иных припасов, которые монахи могут получать из государственных кладовых. Вот как он выглядит:
10 000 фунтов[71] оливкового масла
30 бочонков гарума
30 фунтов перца
150 фунтов кумина
2 фунта гвоздики
1 фунт корицы
2 фунта нарда
30 фунтов костуса (ароматического растения)
50 фунтов фиников
100 фунтов смокв
100 фунтов миндаля
30 фунтов фисташек
100 фунтов оливок
50 фунтов hidrio (некой приправы)
150 фунтов нута
20 фунтов риса
10 фунтов auro pimento[72]
20 кож (seoda – предположительно кожа, пропитанная маслом)
10 кордовских кож
50 дестей папируса
Каков же средневековый размах! Да в этом французском монастыре больше экзотической восточной провизии, чем в неплохом лондонском магазине деликатесов, и по-прежнему есть гарум, термоядерный рыбный соус, распространившийся по всему римскому миру. Эта монашеская диета – памятник свободной торговле, но обратите особое внимание на последний артикул.
Пятьдесят дестей папируса – 1200 листов – достаточно, чтобы на время занять монахов каллиграфией, но все же не отдел канцтоваров. Подумайте, насколько важен был для Константинополя запас папируса. Не сумей византийские книжники изготавливать и хранить копии манускриптов, до нас дошло бы значительно меньше произведений греческой литературы, и не поддерживайся традиции прошлого в Константинополе, не было бы ни преподавателей, способных обучать греческому во Флоренции XV века, ни Ренессанса.
Вспомните, какая страна обладала монополией на производство папируса и в какой опасности оказалась бы цивилизация, случись что-нибудь с Египтом или прервись торговля с ним.
Событием 632 года стала смерть Мухаммеда, который родился приблизительно шестьюдесятью двумя годами ранее в почтенной, но обедневшей семье племени курайшитов. В двадцатипятилетнем возрасте он проявил благоразумие, женившись на богатой вдове, караваном которой он управлял. А когда Мухаммеду исполнилось сорок, ему было дано откровение свыше, что он – пророк.
«Читай!» – сказал голос Мухаммеду, и он начал произносить аяты Корана. Впоследствии Мухаммед вел ожесточенную восьмилетнюю войну за очищение Мекки от политеизма и установление истинной веры. В 630 году он с триумфом вошел в Мекку, убрал идолов с территории вокруг Каабы с Черным камнем и сделал ее святыней новой религии.
Перед своей смертью Мухаммед планировал новые завоевания в Сирии, а впоследствии его сподвижники Абу Бакр, Умар ибн аль-Хаттаб и другие на протяжении двенадцати лет вели своего рода религиозный блицкриг. Мусульманские завоевания были поразительно быстрыми и успешными. Вскоре была поглощена пришедшая в упадок Персия, пали Сирия, Египет, и три христианских бастиона – Александрия, Антиохия и Иерусалим – оказались в мусульманских руках.
Волна завоеваний продолжила движение по Северной Африке, и византийская армия оказалась совершенно неподготовленной к такому яростному натиску. Необходимо сказать, что семитские народы этих территорий не испытывали энтузиазма в отношении своих грекоязычных империалистических хозяев, многие из них уже симпатизировали исламу в следующем важном аспекте: они принадлежали к христианской ереси, оспаривавшей главное утверждение воплощения – божественность Иисуса Христа. По доброй воле или по принуждению они обращались в новую веру с пугающей скоростью.
Карфаген был захвачен в 695 году, и эта капитуляция символизировала фундаментальное изменение в геополитическом ландшафте античного мира. Одержав победу именно над Карфагеном в 202 году до н. э., римляне получили безраздельный контроль над Средиземным морем, и торжествующие моряки, погружая весла в воду, кричали: «Mare Nostrum!» – «наше море». А теперь Северная Африка вернулась в руки семитов, к тому же настроенных враждебно.
У арабов были совершенно иные военные цели, нежели у германских племен, напиравших с севера и разграбивших Рим. Арабы не хотели интегрироваться. Они не желали приобщаться к великолепной римской цивилизации. Они не стремились к римскости, не говоря уже о христианстве. Да, вы можете найти примеры синкретизма в Средиземноморье, наподобие необычной мечети, встроенной в римский храм, но мусульмане не хотели становиться римлянами. Они намеревались править, навязав при этом собственную культуру. Если германцы романизировались, когда оказывались в римских пределах, то, по выражению Анри Пиренна, римляне арабизировались, как только
