«Если», 2011 № 01 - Журнал «Если»

От подобных мыслей настроение Измайлова испортилось. Да и без того надо было идти — на западе небо потемнело от низко нависающих туч, блеснули молнии, и ветер принес раскатистый треск грома. Попасть под дождь не хотелось. И он заторопился.

Возвращался он все по той же тропе. Остановившись у муравейника, он некоторое время с улыбкой смотрел, как муравьи суетятся, торопливо закрывая входы и готовясь к дождю.

Он был слишком увлечен насекомыми, чей труд так напоминал человеческий, поэтому не сразу заметил вмятины на травянистом грунте тропы, а когда заметил, даже надел очки, чтобы внимательнее разглядеть странный след.

След был крупным и отчетливым.

Измайлов почти ничего не знал о повадках диких животных. Откуда? Последний зоопарк исчез еще до того, как он стал подростком. Обрывочные знания, полученные из книг, не давали возможности сделать окончательный вывод, но, судя по отпечатку на траве, след принадлежал большой кошке. В первый раз Измайлов пожалел, что привык полагаться на специалистов.

— Не может быть, босс! — сказал инженер Маккрейн. — Все делалось по вашему проекту. Кто бы осмелился изменить ваши планы. Вам показалось, ручаюсь. Вы же знаете, Парк — дорогое удовольствие.

Некоторое время Измайлов внимательно смотрел ему в лицо, постукивая карандашом по столу.

Лицо Маккрейна оставалось спокойным.

— И все-таки, — сказал Измайлов, — я хочу, чтобы ты еще раз просмотрел всю документацию на Парк. Мне не нужны сюрпризы.

— Я могу считать это отдельным заданием? — спросил инженер. Измайлов усмехнулся.

— Задание, — кивнул он. — Причем срочное и хорошо оплачиваемое. Брось все и займись этим немедленно. Скажешь Зотову, что это мое указание.

Маккрейн был хорошим инженером, Измайлов сам нашел его в Ирландии во время Второй европейской депрессии, когда многие хорошие специалисты потеряли работу. Ее просто не было, поэтому Маккрейн был готов поехать к черту на рога, а не то что в жиреющую на глазах Россию, которую многие недолюбливали. А что еще оставалось делать ирландцу, обремененному многодетной семьей? Но в России Маккрейн, к своему удивлению, быстро прижился и теперь, пожалуй, если бы ему предложили перебраться в Страсбург или Марсель, он бы крепко подумал. Измайлов платил ему щедро — хватало и на содержание семьи в Голуане и на девочек в Москве. Подобное отношение к людям было принципом Измайлова: человек, который добросовестно работает на империю, должен получать в соответствии с вложенным трудом. Как говорили раньше: от каждого — по способностям, каждому — по труду.

Проводив инженера взглядом, Измайлов вызвал секретаршу.

Он уже вышел из того возраста, когда в помощницы берут длинноногую красотку с коровьими глазами и чувственным ртом. Секретарше было около сорока, но в ней чувствовался стиль: костюм от Абрамова, по которому сходила с ума Европа, прическа модельного агентства «Дидилай» и соответствующая косметика — неяркая, но дорогая и качественная, такая продается лишь в фирменных японских бутиках и стоит кучу денег. «Интересно, сколько я ей плачу? — неожиданно подумал Измайлов. — Неужели ей хватает на все это барахло? Или бабонька подрабатывает? Надо бы поинтересоваться, какую сумму она у меня получает, и велеть Нефедову, чтобы пригляделся к ней».

Вслух он сказал лишь дежурное:

— Ну, что там у нас сегодня?

День оказался не очень загруженным — предстояла встреча с представителями Сибирского торгового дома по вопросам поставок «Красоток Мини» в восточные регионы России. Сибиряки просили скидку в три процента, упирая на объемы закупок, но Измайлов накануне долго совещался с работниками отдела реализации, и они пришли к единому мнению, что скидка не может превышать два с половиной процента. На переговоры Измайлов шел с твердо обозначенной позицией. Подобные вопросы Андрей Измайлов привык решать сам, ему нравилась сама атмосфера торга, спора, в котором тебя стараются переиграть, используя все накопленные человеческим опытом психологические приемы.

На вторую половину дня Измайлову назначил встречу губернатор области. Сомневаться не приходилось: глава станет просить денег, как будто ему не хватает налоговых отчислений. Может, и в самом деле не хватает — аппетиты, как известно, растут во время еды. Экономический отдел подготовил Измайлову справку: за последние два года область приняла законопроекты, позволившие империи сэкономить почти сто десять миллионов рублей. «Потребует половину», — подумал Измайлов. Разумеется, никто таких денег областному администратору давать не собирался, на листочке была выведена цифра, которую экономисты обозначили как предельную, пренебрегать советами специалистов Измайлов никогда не стал бы, но и губернатора обижать не хотелось — достойный человек, принимает достойные решения. И не забывает тех, кто в него на выборах вложился. Мысленно Измайлов уже выстроил предстоящую встречу в областной администрации. Поэтому он только махнул рукой, показывая секретарю, что на этом вопросе останавливаться не стоит. А затем сказал:

— Вызовите из Перми Александра Крачко… Или нет, это будет слишком долго, дайте указание послать за ним мой самолет.

Секретарша промолчала, но посмотрела на босса удивленно. Измайлову было наплевать, что она думает. Разумеется, в империи знали о его близких, степени их родства, а главное, как относится шеф к тому или иному родственнику.

— Когда записать его на прием? — поинтересовалась секретарша, обретая обычный невозмутимый вид.

— Я сам его встречу, — отрезал Измайлов. — Пусть держат со мной связь и сообщат, когда будут возвращаться.

Решение он принял спонтанно, еще не понимая, зачем ему понадобился племянник, поэтому немного досадовал на себя за неожиданный порыв. А с другой стороны, надо же когда-то принимать решение!

— И еще одно, — сказал он хмуро, прежде чем секретарша поднялась из кресла. — Пригласите ко мне Нефедова.

— У вас двадцать пять минут до встречи с сибиряками, — предупредила помощница.

Двадцать пять минут!

Измайлов едва не фыркнул. Кто-кто, а он-то умел ценить время!

На беседу с начальником службы безопасности у него ушло ровно восемь минут.

Служба безопасности «Трикстера» не даром ела свой хлеб — информация, полученная от ее начальника, заставляла смотреть на многие, казалось, устоявшиеся и привычные вещи совершенно иначе.

За ночь в Парке прошел дождь.

Пахло свежей землей и травой, дикие ароматы леса будили инстинкты.

Серебряные капли висели на паутине, натянутой расторопным пауком прямо через тропинку. Паутина выглядела красиво, крупные капли казались драгоценными камнями, оправленными в ажурное потемневшее серебро. Андрею Измайлову не хотелось рвать паутину, созданную кропотливым трудом, поэтому он заставил себя наклониться, пропуская паутину над головой. Капля дождя упала на голову, заставив хозяина Парка вздрогнуть и поежиться.