Маленькие мужчины - Луиза Мэй Олкотт

– Как интересно! А вот эти? – спросил Деми, взяв веточку акации, которую он сорвал, потому что она была очень красивой.

– Они закрываются, если до них дотронешься. Приложи палец к середине стебля и увидишь, как листья свернутся, – ответил Дэн рассматривая кусочек сланца.

Деми дотронулся до стебля, и листики тут же свернулись, так что на ветке остался как будто только один ряд листьев вместо двух.

– А эти? – спросил Деми, взяв новую ветку.

– Этими питаются шелковичные черви. Они живут на тутовых деревьях. Я однажды был на шелковой фабрике – там были комнаты со множеством полок, на которых лежали груды листьев. И шелковичные черви ели их так жадно, что слышен был шелест. Иногда они даже объедаются и умирают. Расскажи это Фаршированному Кочану, – засмеявшись, сказал Дэн и принялся изучать кусочек покрытого лишаями камня.

– А я знаю одну вещь про листья коровяка: феи покрываются ими, как одеялами, – сказал Деми, еще не потерявший веры в существование маленького мира эльфов и фей.

– Если бы у меня был микроскоп, я показал бы тебе кое-что поинтереснее фей, – сказал Дэн, думая, что едва ли у него когда-нибудь будет это желанное сокровище. – Я знал одну старуху, которая всегда носила чепчик из коровяка, потому что у нее болела голова.

– Как смешно! Это была твоя бабушка?

– У меня не было никаких бабушек. А это была очень странная старуха. Она жила с девятнадцатью кошками в маленьком развалившемся домике. Ее считали колдуньей, но она была не колдунья, хоть и очень страшная на вид. Ко мне она была очень добра и позволяла мне греться у ее огонька, когда в приюте со мной обращались слишком жестоко.

– А что, ты жил в приюте для бедных?

– Недолго. Ну довольно, я не хотел говорить об этом, – отрезал Дэн и замолчал.

– Расскажи, пожалуйста, про кошек, – попросил Деми, сожалея, что задал неловкий вопрос.

– Про них нечего рассказывать. У старухи было их очень много, и на ночь она сажала их в бочку. А я иногда их выпускал, и они разбегались по всему дому. Тогда старуха их ловила и опять сажала в бочку, причем злилась и бранилась, как фурия.

– Она любила их? – рассмеявшись, спросил Деми.

– Думаю, что так. Бедная старуха! Она подбирала всех бродячих и больных кошек в городе. И всякий, кому нужна была кошка, шел к тетке Уэббер; она позволяла выбирать любую и брала за них по девять пенсов. И так радовалась, когда ее кошки попадали в хорошие руки!

– Мне хотелось бы увидеть эту тетку Уэббер. Можно будет зайти к ней, если я попаду в те места?

– Она умерла. Все, кого я знал, умерли, – отрывисто произнес Дэн.

– Мне очень жаль, – сказал Деми и с минуту сидел молча, раздумывая, о чем бы безопасно заговорить. Ему казалось неловким продолжать разговор об умершей старухе, но кошки так интересовали его, что он не выдержал и спросил:

– А она лечила больных кошек?

– Да, иногда. У одной кошки была сломана нога. Тетка Уэббер привязала эту ногу к палочке, и она срослась; у другой кошки были какие-то припадки, от которых она ее вылечила. Некоторые кошки умирали, и она их хоронила. А если они не могли выздороветь и мучились, она сама убивала их так, чтобы они не чувствовали боли.

– Как же? – спросил Деми.

– Одна добрая леди, тоже очень любившая кошек, научила ее этому. Тетка Уэббер мочила губку в эфире, клала ее в сапог, а потом совала в него кошку головой вниз. Та в одно мгновение засыпала, и старуха топила ее прежде, чем она просыпалась.

– Я рад, что кошки не чувствовали боли. Я расскажу про это Дэйзи. Сколько интересного ты видел и узнал, правда? – сказал Деми, раздумывая о том, как велик должен быть опыт мальчика, который столько раз убегал и жил один, сам по себе, в большом городе.

– Иногда я думаю, что лучше бы я не видел и не знал.

– Почему же? Разве тебе неприятно вспоминать?

– О некоторых вещах – чертовски неприятно. Нет, я не то хотел сказать, – смущенно пробормотал Дэн и закрыл рот: запретное слово нечаянно сорвалось у него с языка, несмотря на то что он старался сдерживаться, особенно при Деми.

– Ничего, считай, что я не слышал, – успокоил его Деми, – я уверен, что в другой раз ты так не скажешь.

– Да, если смогу. Я стараюсь отвыкнуть, но мне никак не удается, – с досадой сказал Дэн.

– Нет, удается. Теперь ты не говоришь и половины тех гадких слов, которые говорил раньше. И тетя Джо очень довольна; она говорит, что от этой привычки очень трудно отвыкнуть.

– Она так говорила? – спросил Дэн, и лицо его сразу просветлело. – Кто это идет?

Выглянув из своего гнездышка, мальчики увидели миссис Джо, которая медленно шла, на ходу читая книгу; Тедди ковылял за ней и волочил перевернутую вверх колесами тележку.

– Подождем, пока они нас увидят, – шепнул Деми, и оба мальчика притаились. Миссис Джо была так погружена в чтение, что ступила бы в ручей, если бы Тедди не остановил ее:

– Мамочка, я хочу удить!

Миссис Джо подняла глаза от интересной книги, которую ей уже целую неделю не удавалось прочитать, и огляделась в поисках подходящей для удочки ветки. Но прежде чем она успела ее найти, гибкая ивовая ветка сама упала к ее ногам. Она взглянула вверх и увидела смеющихся в гнездышке мальчиков.

– Наверх! Наверх! – закричал Тедди, размахивая руками, как будто собирался взлететь.

– Влезай, а я пойду – мне нужно поговорить с Дэйзи, – сказал Деми и отправился рассказывать сестре увлекательную историю о девятнадцати кошках, о бочке и сапоге.

Тедди вскоре очутился наверху.

– Не угодно ли и вам? – смеясь, спросил Дэн миссис Джо. – Места еще много. Я подам вам руку.

Миссис Джо оглянулась: нигде никого не было видно.

– Хорошо, я влезу, если ты не будешь болтать об этом, – улыбнувшись, сказала она и через мгновение очутилась на иве.

– Я не взбиралась на деревья с тех пор, как вышла замуж, а прежде я это очень любила, – и миссис Джо огляделась, очень довольная тенистым укрытием.

– Вы почитайте, а я займусь с Тедди, – предложил Дэн, принимаясь мастерить удочку для малыша.

– Нет, мне что-то уже не хочется читать. О чем вы говорили с Деми? – спросила миссис Джо.

– Мы разбирали листья, и я рассказывал ему то, что о них знаю, – сказал Дэн, насаживая большую синюю муху на крючок, сделанный из булавки. – Ну, парень, можешь удить.

Тедди нагнулся, – все его мысли были заняты рыбой, которая, как он был уверен, непременно клюнет. Дэн держал малыша за рубашку, чтобы он не свалился в ручей.

– Я очень рада, что ты рассказываешь Деми о листьях и тому подобных вещах, – сказала миссис Джо, – именно это ему и нужно. Хорошо, если бы ты почаще говорил с ним и брал его с собой гулять.

– Я с радостью брал бы его, он такой славный, но…

– Но что?

– Но не думаю, чтобы вы доверили его мне.

– Почему же?

– Деми очень хороший и добрый мальчик, а я такой дурной, что вы, наверное, хотите держать его подальше от меня.

– Нет, ты совсем не дурной. И я могу вполне доверить тебе Деми, потому что ты искренне стараешься исправиться и становишься лучше с каждой неделей.

– В самом деле? – обрадовался Дэн.

– Конечно. Разве ты сам не чувствуешь?

– Мне кажется, но я точно не знаю.

– А я знаю. И теперь я охотно доверю тебе не только Деми, но и своего собственного мальчика, потому что ты можешь многому их научить, причем гораздо лучше, чем кто-либо другой.

– Неужели? – с удивлением спросил Дэн.

– Деми нужно как раз то, что есть в тебе, – твердость и мужество. Он считает тебя самым смелым мальчиком из всех, каких когда-либо знал, и восхищается энергией, с которой ты принимаешься за любое дело. Кроме того, ты многое знаешь, и твои рассказы о птицах, животных, пчелах и растениях для него интереснее всяких волшебных сказок. А так как это будут правдивые рассказы о том, что происходит в действительности, а не в его фантазиях, то они принесут ему несомненную пользу. Теперь понимаешь, как много ты можешь для него сделать и почему я хочу, чтобы он почаще бывал с тобой?

– Но я иногда еще грубо выражаюсь и могу научить его чему-нибудь дурному. Это, конечно, ненамеренно, но у меня может нечаянно вырваться какое-нибудь словечко, как, например, несколько минут назад, – честно признался Дэн.

– Я знаю, что ты постараешься не делать и не говорить ничего, что могло бы повредить мальчику. А Деми, со своей стороны, поможет тебе. Он по-своему очень благоразумен, у него необыкновенно чистая душа и есть то, что я очень хотела бы привить тебе, мой милый, – хорошее поведение.

Дэн был очень тронут похвалой и доверием миссис Джо. Ничто не могло бы доставить ему столько счастья, как право передавать свои скромные познания ребенку, которого он очень ценил, и ничто не могло бы так удержать его от всего дурного, как общество милого, чистого мальчика, порученного его попечению.

Миссис Джо и Дэн продолжали мирно беседовать, как вдруг Тедди восторженно вскрикнул. Он, к их величайшему изумлению, поймал форель, да еще в таком месте, где она не ловилась уже несколько лет. Тедди был в таком восторге от своей необыкновенной удачи, что хотел немедленно показать свою добычу всем, прежде чем Азайя пожарит ее к ужину. Все спустились с дерева и пошли домой.