Луис Альберто - Бальтазар Хосе Антонио

Но среди ночи их сон был прерван громким стуком в дверь.

– Кто там? – испуганно спросил Татав, вставая со своей лежанки и подходя к двери.

– Открывай! Полиция! – послышался голос за дверью.

– Кто?! – удивлённо воскликнул старик и отодвинул засов.

На пороге стояли двое полицейских. Третьим был Намис, который прятался за их спинами.

– Что вам угодно?

– Могу я войти? – спросил один из полицейских.

– Конечно, конечно, и ваш коллега пусть заходит, – ответил Татав и уступил дорогу.

– Нет, мой коллега подождёт снаружи, – спокойно сказал полицейский и вошёл в дом, закрыв за собой дверь. – Мне необходимо с вами поговорить.

Полицейский осмотрелся по сторонам и увидел Петера, который проснулся и удивлённо смотрел на него.

– Я вас слушаю.

– Но мне хотелось бы поговорить с глазу на глаз, – полицейский покосился на Петера. – Не могли бы мы пройти в другую комнату?

– У меня нет другой комнаты, – ответил старик.

Полицейский поморщился. Он постоял немного, размышляя о чём-то, но Татав прервал его мысли.

– Если вы боитесь, что услышит Петер, – сказал он, – то можете быть спокойны – он ничего не понимает.

– Вы уверены?

– Что вы имеете в виду? – не понял Татав. – Конечно, уверен.

Но полицейский не стал объяснять. Он подошёл к Татаву поближе и сказал шёпотом:

– Мы получили сигнал, что у вас скрывается довольно странный человек, возможно, даже преступник…

– Это вы про Петера говорите?! – спросил Татав и громко рассмеялся. – Да какой же он преступник?!

– Я тоже не склонен этому верить, – согласился полицейский. – Но неделю назад из тюрьмы убежал опасный преступник, и поэтому мы обязаны тщательно проверить все возможные версии. Вы не могли бы рассказать о нём подробнее? Кто он, откуда?

– На этот вопрос я сам хотел бы ответить. Но я этого не знаю.

– Как, вы даже не знаете, как его зовут?

– Нет, не знаю. Ведь он был без сознания, когда я его нашёл.

– А как он к вам попал? Как вы его нашли?

– Это долгая история, да и боюсь, что вы мне не поверите.

– А вы расскажите. Я сам решу, верить мне вам или нет.

– Ну, хорошо. Я нашёл его неделю назад в море.

– Где? – переспросил удивлённый полицейский.

– В море. Я же говорил, что вы не поверите, – улыбнулся Татав.

– А как это случилось?

– Я ловил рыбу. Уже возвращаясь к берегу, я вдруг заметил на воде странный предмет. Я подплыл поближе и увидел этого мужчину. Он намертво вцепился в какую-то деревяшку и был без сознания.

– А почему вы не привезли его в полицию? – перебил его полицейский и записал что-то в блокноте.

– Потому что он был без сознания. А к вечеру у него начался сильный жар.

– Но ведь теперь он в сознании, – сказал полицейский и посмотрел на Петера. – Разве он не сказал вам, как его зовут?

– Нет.

– Почему?

– Он ничего не помнит, – вздохнул Татав. – Я сам хотел, как только он поправится, привезти его к вам, чтобы в полиции ему помогли выяснить, кто он и как здесь очутился. Но пока ещё он слишком слаб, и поэтому я до сих пор не сделал этого.

Дослушав рассказ старика, полицейский подошёл к Петеру, который всё это время с интересом наблюдал за происходящим, достал из нагрудного кармана фотографию и сверился с ней. Он долго смотрел то на Петера, то на снимок и, наконец, сказал, пряча фотографию обратно в карман:

– Нет, это не он… Прошу простить нас за беспокойство.

Татав понимающе кивнул головой.

– Я справлюсь в участке, – продолжал страж порядка, – не подавали ли в последние дни заявлений о пропаже людей или о крушениях на море.

– Вы очень нас выручите, господин…

– Сержант.

– Господин сержант.

Сержант приложил руку к козырьку и направился к двери.

– А можно мне задать вам один вопрос? – окликнул его Татав.

– Да, конечно, что вы хотите знать?

– Я хотел бы знать, – сказал старик, – кто сказал вам, будто я укрываю беглого заключённого.

– К сожалению, это служебная тайна. – Сержант беспомощно развёл руками. – Но инструкция не запрещает мне сказать вам, что этот человек пришёл к вам вместе с нами. Надеюсь, вы меня понимаете?

– Да, конечно. Я так и знал, что это противный Намис, – рассерженно прошептал старик.

– Всего доброго, – сказал полицейский и вышел.

– Счастливого пути, – ответил Татав уже пустому месту.

Петер тоже кивнул головой и улёгся спать. За всё это время он не проронил ни единого слова.

– Да-а, плохому человеку мало, чтобы ему было хорошо, Ему нужно, чтобы другим было плохо, – сказал Татав, думая о Намисе. Постояв ещё немного посреди комнаты, он пошёл спать.

Когда на следующее утро Корасон пришла к Татаву, чтобы навестить больного, Петер встретил её на веранде. Он, как и вчера, сидел в кресле-качалке, укрытый пледом.

– Это что ещё такое? – возмутилась женщина. – Почему он не в постели?

– Но, Корасон… – пытался возразить старик, вступаясь за Петера.

– Никаких но, ведь он ещё болен.

– Да, болен! Но если он целыми днями будет сидеть в тёмной и душной комнате, он никогда не выздоровеет. И потом, я не могу его удержать.

– Петер чувствует себя хорошо, – сказал больной и улыбнулся женщине.

От этой улыбки Корасон сразу перестала злиться. Она только мельком, чтобы не заметил Петер, показала Татаву кулак. Но старик не обратил внимания на этот жест. Он занимался более важным делом – собирался на рыбалку.

– Ты знаешь, Корасон, к нам вчера приходила полиция, – сказал он, не выдержав.

– Зачем? – удивилась вдова.

– Они приходили спросить меня про Петера.

– Про Петера?!

– Да. Про Петера, – подтвердил Петер.

– И что им было нужно?

– Видишь ли, недавно из тюрьмы в городе убежал какой-то опасный преступник, а им кто-то доложил, что я укрываю подозрительную личность.

– Кто доложил?

– А ты не знаешь, кто в нашей деревне может заниматься такими гадостями?

– Неужели Намис?! – воскликнула женщина.

– Конечно, он, а кто же ещё? – раздражённо сказал Татав.

– Вот, негодяй! И какое ему дело?!

– Ну, всё очень просто. Он ведь знает, что ты ухаживаешь за больным, вот ему это и не понравилось.

– Неужели он думает, что таким путём добьётся моей любви?

– Не знаю, наверное. – Татав пожал плечами.

– Если это так, то он глубоко ошибается.

Петер с недоумением смотрел на Корасон и Татава, которые сердито о чём-то разговаривали. Он не понимал сути их разговора, думая, что они ссорятся, и, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, сказал:

– Корасон хороший!

– Конечно, хороший, – подтвердил Татав и засмеялся.

Женщина замолчала и улыбнулась.

– Корасон – тигрица, – продолжал Петер.

– Что?! – От удивления брови у женщины поползли вверх.

– Тигрица, – повторил Петер. – Татав сказать – Корасон тигрица.

Женщина резко повернулась к Татаву и сердито посмотрела на него.

– Это ты сказал, что я тигрица? – спросила она и медленно двинулась на старика.

Петер понял, что сказал что-то не то, и с недоумением смотрел на Корасон.

– Я просто хотел сказать, что ты грациозная и стройная, как тигрица, – выдумывал на ходу Татав.

– В таком случае ты… ты умный и красивый, как… как осёл! – выпалила женщина в сердцах.

– Не беспокойся, Корасон, он ведь всё равно не понимает, что говорит.

– Зато ты прекрасно понимаешь.

Татав упёрся спиной в забор. Больше отступать ему было некуда. Корасон медленно подошла к нему, и тут он сказал:

– Подумай, ведь он сейчас смотрит на тебя.

– Твоё счастье… – прошептала она, остановившись. – Но если впредь ты будешь говорить ему обо мне всякие гадости, то я не знаю, что с тобой сделаю.

Сказав это, она отошла от Татава и подошла к Петеру, который внимательно наблюдал за этой сценой. Она подняла с земли прутик и довольно умело нарисовала на песке свирепую тигриную морду.

– Это тигрица, – сказала она и ткнула прутом в рисунок.