Половина любви - Галина Врублевская

Игорь вмял сигарету в массивную бронзовую пепельницу, поднялся со стула и опустил жалюзи на стенах кабинета. Потом приоткрыл схваченное решеткой окно, чтобы выпустить табачный дым. Он стоял к Алексею спиной, заложив руки в карманы брюк, и не видел настороженно-колючего взгляда, направленного ему в затылок.

— Я понимаю: ты, как брат, беспокоишься об Ольге. Не знаю, что она тебе наплела, но проблемы у нас с ней действительно были. Однако это в прошлом.

Сейчас у нас с Олей все наладилось. Я Ольгу не оставлю, можешь не беспокоиться. От тебя самого зависит спокойствие сестры. Если ты будешь распространять нелепые слухи, это ее только расстроит. — Игорь повернулся к Алексею, в упор посмотрел на, него и четко повторил:

— Я еду в Лондон один.

Алексей отвел взгляд, сдвинул рукой набок челку и тоже встал:

— Ладно, Дмитрич. Развлекайся, но не зарывайся. Я тебе не судья, но сестренку в обиду не дам.

В этот момент дверь кабинета приоткрылась, и в нее просунулась голова женщины, местной активистки. За ней в проеме двери теснились почти все сотрудники издательства:

— Игорь Дмитриевич, уже семь часов! Стол накрыт. Ждем только вас.

— Иду, иду, — поспешно подтвердил Игорь.

В фирме намечалась грандиозная попойка. Шефу стукнуло сорок лет. Утром подчиненные преподнесли ему огромного красного медведя. Игрушка была ростом с пятилетнего ребенка и, по замыслу сотрудников, символизировала энергичную деятельность Игоря. Теперь, после окончания рабочего дня, начинался второй акт торжества: застолье и культурная программа.

Игорь вышел в компьютерный зал, который был уже превращен в ресторанный. Оргтехнику вынесли в соседнее помещение. Рабочие столы сдвинули В один длинный. Женщины накрыли его раскатанными рулонами бумаги для факса с перфорированными дырочками по краям. Шесть перламутровых чашек представительского сервиза и десятка два разномастных кружек уже обозначали места для участников торжества.

Минут через двадцать сотрудники уже сидели за нарядным столом. В их совсем еще молодой фирме уже установились свои традиции. На каждый юбилей или праздник группа энтузиастов давала театрализованное представление, в котором участвовали все. Какой сюрприз подготовили шефу, догадаться было невозможно. Пока все было обыденно. Вскрыли сразу несколько бутылок шампанского, и пенистый напиток наполнил бокалы сотрудников. Едва успели выслушать первый тост и осушить за шефа первый бокал, как дверь зала распахнулась.

На пороге стоял бородатый мужичок в нахлобученной на лоб ушанке, одно ухо которой задорно торчало вверх, а другое свисало вниз. (Игорь не сразу распознал в вошедшем бородаче охранника их фирмы Андрея.) Наискосок груди мужичка на широкой лямке висела обветшалая, старомодная сумка с торчащими из нее газетами. Вылитый герой детского мультика Печкин!

— День добрый, господа. — Мужичок низко поклонился. — Я — почтальон Печкин, принес газеты вашему шефу.

Игорь, опершись руками на подлокотники директорского кресла, с улыбкой ждал развития действия.

«Печкин» нарочито долго рылся в своей необъятной сумке, шелестя газетами. Наконец достал одну, цветную, на глянцевой бумаге и теперь осторожно держал ее за верхние уголки, будто за уши зайца. Поворачиваясь из стороны в сторону, «Печкин» продемонстрировал всем первую страницу. Игорь сразу узнал рекламный еженедельник «Хроника рынка», где прежде работала агентом Елена. Под заголовком газеты был помещен большой, на четверть полосы, портрет Игоря. Его волнистые каштановые волосы на фотографии смотрелись черными, а чисто выбритые обычно щеки — щетиной, весьма модной в богемной среде. Игорь выглядел как популярный режиссер или телевизионный ведущий, но отнюдь не как бизнесмен. Внизу портрета большими буквами в рамке стояло: «Поздравляем с 40-летием выдающегося книжного магната Игоря Дмитриевича Князева» и подпись:

«Благодарные читатели, почитатели и коллеги».

— Ну, ребята, загнули, — Игорь прищурился, пряча в глубине глаз вдруг возникшее смущение, — уже и в магната меня превратили.

Игорь сразу понял, что весь этот материал заказной, оплаченный по ставке рекламы. Возможно, Елена и подала идею такого поздравления. Уж она знает в этих делах толк. Он взглянул на Елену, сидевшую от него наискосок. Она тоже лукаво поглядывала на Игоря. Встретив его взгляд, Елена улыбнулась.

«Печкин» продолжал выступление. Он раскрыл разворот, середину газеты, и начал зачитывать поздравления от других издателей, членов городской администрации и творческих союзов. Подчиненные Игоря провели большую работу, уговаривая важных персон, знающих Князева или книги его издательства, написать несколько слов юбиляру. Все поздравления были подлинные. Рядом с каждым текстом вместо подписи был изображен дружеский шарж автора поздравления. Несмотря на то что все это было организовано, Игорь почувствовал невольную гордость. Он становился известным человеком. Поблагодарив сотрудников, Игорь предложил снова разлить шампанское.

«Печкин» снял ушанку и сумку и снова стал охранником Андреем.

Постепенно первоначальная благопристойность нарушилась. Люди начали вставать из-за стола, пересаживаться на другие места или с лихой удалью вклиниваться в массу танцующих, которые ритмично колыхались под громкую музыку. Потом быстрые ритмы сменились спокойной мелодией. Игорь танцевал со всеми женщинами по очереди и для каждой находил приятные слова. В ряд с другими прошла с ним круг и Елена. Хотя танец с Игорем был краток, им достаточно было и одного прикосновения. Его волшебная сила удесятерялась тем, что впереди их ожидала целая неделя в Лондоне.

Домой Игорь вернулся в середине ночи. Проводив Елену на другой конец города, он необдуманно отпустил такси и потом долго ловил его в глухом районе Выборгской стороны. Наконец добрался до своей квартиры. Сунул поджидавшей его Ольге красного медведя, молча прошел в комнату и сразу завалился спать. Однако от сумбурного веселья, выпитого шампанского сон был беспокоен и прерывист.

Игорь вновь оказался в офисе. И праздник будто бы продолжался. Сотрудники устроили ему, имениннику, какое-то дьявольское испытание. Игоря заставили лезть в узкую трубу, вроде шахты мусоропровода в их доме. Причем он должен был скатиться вниз ногами, как с детской горки. Когда он проскользнул через тесный лаз, перед ним встало новое испытание. Откуда-то издалека сотрудники громко требовали, чтобы он прошел по шаткой доске, перекинутой как мостик через глубокую яму.

Едва он ступил на этот мостик, как понял, что под ногами у него не доска, а высохший труп, мумия неизвестного мужчины. При каждом шаге Игоря от мумии поочередно отваливались уши, руки, ноги.