На острие мезальянса - Каталина Вельямет
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы не сердитесь?
— Ты же не злоупотребляешь этим, да и мне иногда твоя помощь просто необходима. Ты не обязана, но помогаешь мне, надеюсь что тебя не накажут.
— О нет! — радостно воскликнула она. — Для Берри главное что бы все были заняты работой, а уж какой именно, это мелочи.
— Хорошо если так. — кивнула гувернантка, наблюдая за тем, как ловко горничная обращается с тяжёлыми вёдрами. Совсем скоро кадка была наполнена, попробовав рукой воду, Бартра удовлетворённо кивнула.
— Можете залезать, я помогу вам с волосами, что бы вы не намочили их.
— А мистер Хэлтор, как он выглядел? Печальным, озадаченным или злым? — забравшись в воду, спросила Анна.
— Сложно сказать, но он в голубой гостиной и просил, что бы вы пришли не мешкая. Судя по виду, господин даже не ложился.
— Ого, интересно, к чему такая срочность?
— Не знаю мисс Лейн, но не хотела бы я оказаться на вашем месте, — повторила она, а Анна задумчиво кивнула.
Наскоро ополоснувшись и одевшись, девушка отправилась в голубую гостиную, догадываясь, что означает эта утренняя встреча.
«Несомненно, что-то подобное уже происходило, с мисс Джассемин или быть может с мисс Лангви, как знать? Он, конечно, окажется чем-то недоволен и скажет, что больше не нуждается в моих услугах. Джассемин выгнали по обвинению в воровстве, но истинной причиной была разнузданность. Интересно, а в чём обвинят меня?» — думала гувернантка, нервно теребя платок в пальцах.
Отсрочить неприятный разговор было невозможно, оставалось только смиренно принять свою судьбу. После того инцидента под лестницей, Анна считала что Адам Хэлтор совершенно бессовестный человек. Быть уволенной таким человеком, было просто унизительно, поэтому, она не могла позволить ему это.
«Лучше я сама уволюсь, чем он выдворит меня за ворота. Я сама, первая сообщу, что отказываюсь от места!» — взявшись за металлическую ручку двери, решительно подумала гувернантка.
Войдя в гостиную, она чувствовала страх и при этом готовность дать бой своему обидчику. Адам Хэлтор был в том же наряде что и прошлой ночью.
— Доброе утро, мисс Лейн! — сказал он с улыбкой на губах.
Но Анна не ответила на его улыбку, пусть и ощутила, как сердце пропустило удар.
— Доброе утро. Мистер Хэлтор, хорошо что вы меня вызвали, так как я и сама хотела поговорить с вами. Я всё хорошо обдумала и уже написала необходимые письма. Если вы позволите, я приступлю к сбору вещей и уже завтра покину Ваден-Холд.
— Мисс Лейн! — его голос звучал укоризненно, и Анна вдруг почувствовала совершенно необъяснимую радость.
«Неужели он не хочет, чтобы я уезжала?» — эта мысль возникла вспышкой, но тут же была задавлена жестокой гордостью.
Набрав в грудь воздух, девушка собрала всю имеющуюся у неё силу воли и продолжила:
— Боюсь что это единственное, что мне остается после…
— После моего возмутительного и оскорбительного поведения? — резко произнёс он, прервав Анну на полуслове, — Мисс Лейн, я прошу вас забыть об этом и пойму, если вы сохраните обиду в сердце. Боюсь, что я не до конца отдавал себе отчет, что делаю и с кем танцую. Я не хотел поставить вас в неловкое положение, лишь поддался чувствам. Вино и музыка вскружили мне голову и заставили оступиться. Пожалуйста, не придавайте значения моей выходке. Я верю, что вы способны проявить великодушие и простить меня за столь грубый и недостойный поступок.
В голосе барона и правда можно было услышать раскаяние, что никак не отменяло случившегося. Поцелуй был и забыть об этом Анна не могла, ведь где-то в глубине души уже чувствовала страсть к этому мужчине. Недозволительную, порочную и просто запретную страсть. Но самым главным было одно, Адам не прогонял гувернантку.
Молчание, с каждым мгновением становилось всё более тягостным. Неожиданно, мистер Хэлтор подошёл к столу и достал из верхнего ящика свёрнутый в трубку лист. Подойдя к девушке, он передал ей документ, проведя при этом взглядом по лицу.
— Что это? — вопросительно глядя на него произнесла Анна.
— Это разрешение на участие в скачках. Я знаю, что вы готовите Айрин именно к этому мероприятию и хочу таким образом поощрить вашу работу. В этом году, я буду присутствовать исключительно как наблюдатель, что бы не было сомнения в честности победы одного из участников.
— Вы полагаете, что Айрин может занять первое место?
— Я бы на это не сильно надеялся, но и отвергать такой вариант развития будущего, не могу. Всё зависит от неё. В любом случае, желаю удачи.
Сердце затрепетало в радостном предвкушении. Анна уже видела, как обрадуется девочка такому известию, как это воодушевит её и придаст уверенности.
— Мистер Хэлтор, я принимаю ваше извинение. Забудем этот неприятный случай.
— Но это ещё не всё, мисс Лейн, поскольку я позволил себе лишнего, я должен как-то загладить вину.
— Но вы уже это сделали! — возразила гувернантка, слегка приподняв руку со свитком.
— Это мой знак внимания для Айрин. Всё-таки она достойно показала себя во время бала. Я говорил с Грейсилами перед их отъездом, и они остались довольны ей. Но я считаю, что должен сделать что-то и для вас, сначала я думал про украшения, но так вы могли бы посчитать, что я хочу купить ваше прощение. Поэтому я хотел бы выслушать вас.
— Меня? — округлила глаза девушка, не совсем понимая, что имеет в виду барон.
— Мисс Лейн, быть может у вас есть какое-то желание, которое я бы мог для вас исполнить. Прошу вас не скромничать и хорошо подумать. Во времени я вас не ограничиваю.
— Спасибо мистер Хэлтор, это очень любезно с вашей стороны.
Наклонив голову, Анна присела в реверансе, после чего повернувшись, вышла из комнаты.
Понадобилась вся выдержка и сдержанность, что бы пройти хотя бы несколько комнат не выдав своего состояния. Анна едва сдерживала себя, чтобы не запрыгать от радости. Ей казалось, что ноги сами несут её по мягкому ковру сквозь вереницу коридоров и комнат. Инцидент был исчерпан, никто её не выгонял, а в отношениях между Адамом и Айрин намечались первые лучики тепла.
В доме стало даже как будто светлее, и в это мгновение девушка поняла, что если ей и придётся когда-нибудь покинуть Ваден-Холд, то это событие оставит необратимый след в её сердце.
При всей своей склонности к самокопанию Анна так и не смогла определить от чего её душу накрыла такая радость. Почему одна мысль, что придётся покинуть поместье, вызвала тоску и почему разумом завладела печаль?
Но возможно, этому была одна разумная причина, в
