Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2 (СИ) - Афанасьев Семён

- Специалист на связи, - перебивает судья. - Что от него требовать?

- Центральный учебный сервер министерства обороны. Директория Токийской Информационной Академии. Защищённое сертифицированное хранилище курсантов группы... – оглянувшись на Мивако и адвоката, Маса добавляет. – Заодно снимается вопрос подлинности данных: там у вояк же автоматом и шестнадцать проверок достоверности поступающего сигнала, и псевдо-интеллект что-то там обрабатывает. Цубаса объясняла – но я не понял. В общем, с армейского сервера – всё равно как если сами видели. У них протоколы проверки данных вроде как лучшие. Их сервер сам по себе является судебным свидетельством, или как это сказать по-научному.

- Источником автоматически достоверной информации, - включается Садатоши из второго ряда кресел, выныривая из своего сомнамбулического состояния.

Представитель девятого бюро только что мысленно погладил себя по голове: добросовестность всегда даёт свои плоды.

Не то чтоб он переживал за молодого якудзу. Особенно с учётом того, что тот и сам не сильно опасался тюрьмы.

Но вот то, что у ДжиТи Груп есть доступы к серверам военных… Девятому бюро эта информация не просто интересна.

И неважно, что доступ тот ситуативный и вроде как хорошо залегендирован.

Факт: такой доступ на текущий момент явно есть. Все прочее – личностные оценки и субъективные эмоции.

Глава 27

Там же, через некоторое время.

- … теперь картина случившегося более полная, - белобрысый учащийся из Тамагава говорит абсолютно спокойно. – Ваша честь, у меня небольшой опыт в таких заседаниях, отсюда вопрос. А мы можем объединить несколько дел в одно?

- Внимательно слежу за ходом вашей мысли, - судья удивлённо глядит на подростка.

- Преступное небрежение служебными обязанностями, оно же халатность. – Асада-младший загибает пальцы. – Я не знаю, кто виноват, но если администрация школы по уголовному делу не в состоянии представить видеофайл, который имеется у простого школьника, или школьницы, - тут же поправляется он, - по мне, это не совсем норма. ..

- Вне моей компетенции. – Перебивает судья. - Но вы договорите до конца. Соглашусь с тем, что суд в моём лице склонен к переквалификации. И разбираться это всё будет, скорее всего, не здесь.

- Я бы вёл речь о служебном подлоге! – вскидывает со своего места руку Садатоши. – Я уже набросал своим, - второй рукой он на секунду поднимает над головой служебный планшет. – Если начальство на месте, мне одобрят в течение четверти часа. Тогда сразу прошу вашей санкции на транспортировку второго задержанного в территориальный суд.

- Так быстро? – вырывается у общественного обвинителя.

- А чего тут возиться? – искренне удивляется полицейский. – Сервер - вояк. Все цифровые печати - на месте. Подлинность информации - стопроцентная. Вопрос в чём?

- Я не готов переквалифицировать первичное дело на сто восемьдесят градусов, с такой скоростью. – Откровенно признаётся сотрудник прокуратуры.

Он сверлит полицейского взглядом и не обращает внимания на окружающих.

- А мне сейчас ваш взгляд со стороны уже и не актуален, - делано удивляется сотрудник девятого бюро. – Когда я вас вызывал в Тамагава, была одна обстановка по делу. Сейчас она резко изменилась. С моей точки зрения, всё кристально ясно. Чисто наша подведомственность; вы подключитесь, если запросит любая из процессуальных сторон.

Сотрудник юстиции хочет что-то сказать. Но не решается.

- Готово! – судья со своего места, надев очки, обращается к полицейскому. – Вот санкция на перевозку в другой суд… Вы с нашим конвоем поедете? Или свой вызовете?

- Я спокоен за перевозку задержанного, - сдержанно комментирует Садатоши. - С точки зрения девятого бюро, имел место прямой служебный подлог. Это совсем другая квалификация дела, особенно с учётом того, в чей адрес был выпад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Здоровяк-адвокат, не говоря ни слова, поднимает на секунду руку со своего места и тут же отпускает её.

- Если господин Кавасима попытается скрыться до разбирательства, у полиции Токио может не оказаться технической возможности защитить его и оградить от потенциальных несчастных случаев. - Подает со своего места голос приёмная мать школьника.

Вопреки предыдущему впечатлению, которое она производила на окружающих, сейчас в её интонациях откровенно звучит сталь.

- Похоже на угрозу, - лениво отзывается со своего места Садатоши.

Впрочем, по его внешнему виду понятно: сказано было исключительно для проформы.

- Готова обсудить данное обвинение в суде, - спокойно опускает ресницы Мивако. - В случае судебного приговора, отвечу по всей строгости закона.

- Эй, эй, эй!.. Мой батя, конечно, ещё тот воспитатель, - белобрысый вклинивается в разговор взрослых, придерживая удивлённую Мивако за локоть. - Ваша честь, но тут даже начальник отца, к-хм, четко выразит свою позицию. Подста... Извините. Фабрикация же?

- Это решение находится за пределами моей юрисдикции, - невозмутимо отвечает судья. - Так, дело против Асады Масахиро, о предумышленном нанесении... закрыто. Ввиду отсутствия официального представителя истца, оглашение мотивации суда производиться не будет. Девятое бюро! Подозреваемый Кавасима в вашем распоряжении. Заседание переносится в территориальный суд... района, в связи с ведомственной компетентностью. Все материалы отправлены вашему начальству копией, - судья кивает на большой монитор перед собой.

***

- Пожалуйста, разместитесь на заднем сидении. Пожалуйста, пристегните ремень и не совершайте резких движений во время езды. В случае вашего сопротивления во время транспортировки к месту судебного заседания... - Садатоши с занудным видом зачитывает начальнику образовательного процесса какие-то инструкции.

Вопреки моим личным ожиданиям, тот выглядит абсолютно спокойным. Он периодически бросает на меня взгляды, в которых нет и тени эмоций.

Странно. Я в нём такого самообладания не подозревал.

Посадка его в машину инспектора, с учётом лекции по правилам езды на пассажирском сидении в суд, занимает добрых пять минут.

После этого полицейский, не чинясь, отходит с нами на пятнадцать метров к машине Мивако:

- Мне бы вашего парня на следующее заседание, - он обращается к секретарше моего отца, игнорируя адвоката и меня. - Дело практически ясное, я просто не ожидал такой доказательной базы.

- Вы же сами запретили мне в машине сообщать вам подробности, - замечаю у него из-под руки и чуть сзади.

- Сглупил, - лаконично кивает он. - Вернее, неправильно оценил вводные. Но я сейчас всё очень быстро исправлю.

- Нас устроит любой вариант. - Мивако делает шаг вперёд и оказывается к нему вплотную. Настолько, что его дыхание шевелит кончики её волос. - Если он попадет под арест - бог судья. В том смысле, что спасибо...

- Вы христианка? - моментально вскидывается инспектор.

- Это что, так важно? - удивляется секретарша отца. - Если же его отпустят, мы... - она не договаривает.

Вместо слов, Кога красноречиво двигает правой бровью вверх-вниз.

- Ну да, либо ему на другую планету валить, - поддакиваю со своей стороны.

Иногда гормональная система этого тела влияет на мои мыслительные процессы гораздо сильнее, чем мне бы того хотелось. Как и на мою сдержанность.

Например, сейчас.

Поэтому у меня порой и вырывается изо рта то, что я-взрослый никогда бы не сказал вслух.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Я понимаю, что имеет в виду ваш приемный сын. Но я бы настоятельно просил вас не предпринимать никаких резких шагов. - Садатоши безмятежно смотрит на Мивако, не двигаясь с места.

- Не могу обещать со своей стороны, - честно отвечает она. - Я могу косвенно повлиять на... вы понимаете. Но решать это будут совсем другие люди. И тут даже не в Масе дело, - она между делом приобнимает меня за плечо.