Ты не слушаешь. Что мы упускаем, разучившись слушать, и как это исправить - Кейт Мёрфи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя сплетни часто упоминаются в негативном контексте, на самом деле они выполняют полезную общественную функцию. Есть веская причина, по которой две трети разговоров взрослых людей посвящены сплетням [276], то есть ситуациям, когда минимум два человека обсуждают того, кто отсутствует в их компании. Мужчины сплетничают не меньше, чем женщины [277], а дети становятся искусными сплетниками уже в пятилетнем возрасте [278]. Все мы делаем это (хотя и не с таким блеском, как моя двоюродная бабушка) [279]. Ведь они позволяют нам судить о том, кто достоин доверия, кому мы хотим подражать, что может сойти с рук и кто может быть вероятным союзником или противником. В этом смысле знакомство со слухами способствует этическому развитию и делает нас нравственными членами общества.
Социализация происходит через слухи и сплетни, которые мы слышим от членов семьи, друзей, коллег, учителей и религиозных лидеров. В конце концов, что такое истории Будды, как не записанные сплетни? Голландские исследователи обнаружили, что позитивные слухи побуждают людей вести себя сходным образом [280], а негативные помогают укреплять чувство собственного достоинства. Еще одно исследование показало, что чем больше человек шокирован или расстроен слухами и сплетнями, тем больше вероятность, что он извлечет из этого определенные уроки для себя [281].
Разумеется, приходится что-то предпринимать, когда вы становитесь предметом для сплетен. Исследователи из Стэнфордского университета и из Калифорнийского университета в Беркли обнаружили, что при удобной возможности их подопечные с готовностью сплетничали о людях [282], недостойных доверия в финансовой игре. Это в свою очередь заставляло мошенников играть честно, чтобы вернуть расположение других участников. Вывод исследования состоял в том, что организации, где сотрудникам разрешается сплетничать, в результате становятся более сплоченными и лучше справляются с эгоизмом и своекорыстием отдельных сотрудников.
Это справедливо даже в тех случаях, когда слухи не вполне соответствуют действительности [283]. Совместные социально-психологические и экономические исследования в Австралии и Соединенном Королевстве продемонстрировали, что любые слухи, достоверные или недостоверные, создают спрос на «репутабельность». Испытуемые принимали участие в игре, основанной на доверии и связанной с распределением вознаграждения. Когда люди могли беспрепятственно ставить под сомнение или хвалить честность других игроков, то даже если их мнения были ложными, они вели себя лучше и действовали эффективнее по сравнению с игроками, которым не позволяли сплетничать. Исследователи отметили, что неточности чаще всего были обусловлены желанием сурово наказать дурных игроков (люди изображали обманщиков в худшем свете, чем на самом деле). Имелось и соображение о том, что, когда человек слушает сплетни о других людях, независимо от того, правда это или нет, это больше говорит ему о самих сплетниках, чем о людях, которых они имеют в виду.
Неудивительно, что сплетни побуждают людей рефлекторно наклоняться друг к другу и понижать голос до заговорщического шепота. Это ценно. Мы с двоюродной бабушкой почти всегда соприкасались лбами, когда обсуждали что-нибудь особенно секретное, даже если рядом никого не было. Удивительно большое количество свидетельств указывает на то, что сплетни являются активной интеллектуальной деятельностью и чрезвычайно важны для адаптации. Эксперты по сплетням (их больше, чем вы можете подумать) утверждают, что разговоры о других являются разновидностью умозрительного обучения [284] и позволяют учиться на победах и поражениях знакомых и незнакомых людей.
Британский антрополог и эволюционный психолог Робин Данбар, с которым вы познакомились в главе 4, изучал сплетни параллельно со своей работой о дружбе. По его словам, несмотря на широко распространенное мнение о том, что слухи в основном злонамеренны, лишь 3–4% из них распространяется с целью очернения других людей [285]. «Сплетни свешиваются с забора во дворе, сидят на веранде, качаются в кресле-качалке, – сказал он. – Большинство из них посвящено обсуждению затруднений между вами и другим человеком, но еще и тому, что происходит в ближайшей окрестности со знакомыми и полузнакомыми людьми: кто с кем сошелся, кто с кем разошелся».
Социальная динамика чрезвычайно сложна и подвержена быстрым переменам. Наши решения и поведение в отношениях с другими людьми обусловлены множеством факторов, совокупность которых приводит к окончательному результату. В зависимости от ряда переменных, один и тот же разговор может быть несущественным или выводит нас из себя. По словам Данбара, чрезвычайно трудно осознать эти тонкие закономерности. «Поэтому мы так заинтересованы в прослушивании и изучении многочисленных примеров в попытке понять правила игры и стать более опытными игроками», – считает он. Действительно, люди приходили на коктейльные вечеринки к моей двоюродной бабушке в поисках именно такой информации. Галвестон может быть сонным прибрежным городком, но он был и до сих пор остается неистощимым источником сплетен и интриг.
Согласно Данбару, для понимания истоков сплетен и слухов достаточно понаблюдать за обезьянами, ухаживающими друг за другом [286]. Считается, что первобытные люди, как и они, укрепляли социальные связи, ухаживая за ближними. Взаимное поглаживание и выискивание блох сближало их, поэтому впоследствии они могли делиться бананами и защищать друг друга. С развитием интеллекта, усложнением занятий и созданием более крупных сообществ речь, а более конкретно слухи и сплетни вытеснили взаимное ухаживание как способ формирования и сохранения альянсов, хотя мы по-прежнему холим и лелеем самых близких людей.
По словам Данбара, преимущество сплетен перед взаимным ухаживанием состоит в том, что это «более эффективный механизм для укрепления социальных связей и обучения навыкам поведения в обществе». Взаимное ухаживание, или груминг, является занятием для двоих и может длиться долгое время (в зависимости от того, как сильно запутана шерсть партнера и сколько там блох), тогда как личные беседы проходят быстрее и могут включать до четырех человек (один рассказчик и три слушателя) [287]. В толпе люди склонны разделяться на мелкие группы. Вероятно, вы видели действие этого принципа на больших вечеринках, когда гости естественным образом формируют разговорные группы от двух до четырех человек.
Возможно, это объясняет притягательность социальных сетей. Скорость, с которой слухи, а также их количество распространяются в
