Корни травы - Стюарт Вудс

– Джейн, этот самолет принадлежит независимой корпорации, она сдавала его на разные сроки «Фейтс кейбл телевижн, Инк». Если мне понадобится этот самолет в ближайшее время, руководители моей политической кампании постараются заключить соответствующее соглашение с названной корпорацией.

– А какова должна быть почасовая оплата аренды этого самолета?

– Ну, можете не сомневаться, мы договоримся, и она будет справедливой. – Кэлхоун посигналил другому репортеру.

– Док... ах, мистер Кэлхоун... в прошлое году церковь Святого Холма построила вам и вашей жене дом в двенадцать тысяч квадратных футов на территории городка Университета веры, только меблировка его, по слухам, обошлась более чем в два миллиона долларов. Что же, вы теперь переедете оттуда?

– Конечно, вы знаете, Эд, – Кэлхоун просиял улыбкой, – что большую часть этой мебели мне подарили люди из моего прихода, и я счастлив сказать, что Совет регентов университета согласился предоставить мне право пользоваться его землей на девяносто девять лет, а дом я выкуплю.

– Сэр, – прервал его репортер, – ваше заявленное жалованье по всем должностям, которые вы занимали в церкви, в университете и в «Фейтс кейбл телевижн, Инк» достигало девятиста тысяч долларов в год, а теперь вы уходите в отставку с этих должностей. Как вы сможете выкупить дом площадью двенадцать тысяч футов?

– Что ж, я внесу свою скромную лепту из средств, которые мы с женой накопили за многие годы, а университет предоставит мне заем на остальную сумму.

– Какова согласованная цена дома и условия займа?

– Так или иначе, я уверен, что мы придем к согласию в духе христианской любви и сотрудничества. А теперь у меня остается время для ответа только на еще один вопрос. – Кэлхоун обернулся к молодому репортеру новостей «Фейтс кейбл телевижн, Инк». – Да, сын мой, слушаю.

– Мистер Кэлхоун, – сказал молодой человек, читая вопрос с листка бумаги, – каковы цели и задачи вашей кампании по выборам в сенат Соединенных Штатов?

Репортеры недовольно, заворчали, телевизионные техники начали убирать оборудование.

– Что ж, ну вот, я рад получить политический вопрос, – захихикал Кэлхоун. – Кампания моя до самого ее окончания будет христианской.

Кэлхоун продолжал говорить, а Мики Кин продвинулся к открытому окну. Большой автобус был уже запаркован поперек дороги. Мики выглянул из окна и махнул рукой. Из автобуса появился Мэнни Пирл и направился к церкви. Он нес плакат «ОТДЕЛИТЬ ЦЕРКОВЬ ОТ ГОСУДАРСТВА! Л.К.Д.Д!!!», за ним следовала дюжина красоток в бикини с такими же плакатами в руках.

– Святое дерьмо! – крикнул какой-то репортер, увидев в окно процессию. – Взгляните-ка на это!

Кэлхоун продолжал гудеть свое, а люди в церкви бросились к окнам. Кэлхоун запнулся.

– Что такое там происходит? – с яростью вопросил он.

– Ну и девки!!! – прокричал телеоператор, прорываясь к дверям.

Туда же бросилось десятка два газетчиков, опрокидывая ряды кресел. Кэлхоун спустился с кафедры и поспешил к окну, а за ним его сын и дьяконы. Выглянув, Кэлхоун повернулся к преосвященному Ральфу Беверли.

– Вызови полицию! – распорядился он. Мики Кин стоял на газоне, надрываясь от смеха при виде того, как Кэлхоун в сопровождении совета дьяконов и сына выскочил к дренажной канавке, отделяющей его от оголенных женщин. С полдюжины телевизионных камер готовы были запечатлеть его прибытие на место происшествия.

– Что происходит? – строго спросил Кэлхоун.

– Обмен любезностями, доктор Дон, – рявкнул Мэнни Пирл. – Вы пикетировали место моего бизнеса, и я надумал пикетировать ваше: это мои девушки с «Аллеи Кошек». Приглашаю вас заглянуть в заведение.

– Ради Бога, – кричал Кэлхоун, – накиньте что-нибудь на этих женщин! Они же почти голые!

– Послушайте-ка, что я говорю: если хотите увидеть все доподлинно, заезжайте сегодня вечером в «Аллею Кошек», – надрывался Мэнни, видя, что телевизионщики ведут звукозапись. – В «Кошечку», или в «Дикую Кошку». Мы открыты с пяти часов вечера до четырех утра шесть дней в неделю!

Послышался вой полицейских машин. Две из них с визгом притормозили перед церковью. Вылез внушительный сержант.

– Офицер, я требую, чтобы вы сейчас же убрали этих людей с принадлежащей церкви территории! – прокричал Кэлхоун.

– Ну, Мэнни, – сказал сержант. – Вы позабавились, а теперь забирайте своих дев и смывайтесь.

Из-за автобуса тотчас же появился молодой человек с портфелем.

– Извините, сержант, – сказал он, – меня зовут Уилкокс, и я адвокат, представляющий интересы мистера Пирла и этих леди. Я хотел бы указать, что они находятся не на территории церкви, а на дороге, притом совершенно не мешая транспорту или проходу.

К Мэнни подскочила женщина-репортер с микрофоном.

– Извините, мистер Пирл, – сказала она, – что означают буквы Л.К.Д.Д?

– Это политический лозунг, – ухмыльнулся Мэнни Пирл: – «Любого, Кроме Доктора Дона», – вот что они значат.

Девицы разразились криками.

– Любого, Кроме Доктора Дона! Любого, Кроме Доктора Дона! – скандировали они. К толпе подъехала машина без служебного номера, из нее вышел человек в штатском. Сержант отдал ему честь.

– Доброе утро, лейтенант, – сказал он. – Боюсь, мы в затруднительном положении.

– Эй, Харви, – крикнула одна из девиц лейтенанту. – Не видела вас с прошлой ночи! Как дела?

Лейтенант побагровел.

– Ол-райт, – сказал он. – Все пикетчики арестованы. Непристойное поведение.

Молодой юрист выступил снова:

– Лейтенант, на молодых леди пристойные бикини, принятые повсеместно в нашей стране для появления на публике.

– Но я-то не арестован, – воскликнул Мэнни Пирл. – По крайней мере, пока!

– Всем в автобус, – скомандовал лейтенант. – Сержант, ваша машина впереди, остальные за ней. Остановка у городской тюрьмы! Остальное обсудим в присутствии судьи!

Мики Кин просто катался от хохота, когда Мэнни и его девицы шумно погружались в автобус, а Дон Беверли Кэлхоун уводил свою паству обратно в церковь.

– Преосвященный Ральф! – кричал Кэлхоун. – Позовите моего юриста.

Глава 4

Уилл созвал всех на десять утра в понедельник.

– Ну вот, – сказал он, – мы в совершенно новой игре. Неделя на то, чтобы сориентироваться и найти новые подходы. – Он повернулся к отцу. – Пап, начнем с тебя. Как с финансами?

Билли Ли прокашлялся.

– У нас в банке немногим более ста десяти тысяч долларов; а если учесть неоплаченные счета, получится около семидесяти.

– И это все?

– Да, – сказал Билли. – Кстати, я помню, что требуется миллион долларов, чтобы пройти всеобщие выборы.

– Это моя вина, Уилл, – сказал Том Блэк. – Я настаивал на том, чтобы выложить почти все на телевещание за две недели до первичных выборов. Но Мака вдруг пригвоздили без нас, и конкурентом выступит не Уинслоу, с которым было бы проще сладить. Я попытался было отказаться от телепередач в последние два дня перед первичными выборами, но телестудии и слышать не хотели о возврате денег.

– Что ж, вы не могли предвидеть всего. Как и я. Никто не мог предвидеть.

– Есть и другие новости на финансовом фронте, – сказал Билли, – но они разного свойства.

– Начни, пожалуйста, с хороших.

– Лартон Питтс и его группа передали демократической партии полмиллиона.

– Новость хороша, – заметил Уилл. – Но получим ли мы это?

– Боюсь, что нет, – сказал Билли. – Исполнительный комитет демократов выделил мам сто тысяч долларов.

– Что?

– Они говорят, что им, мол, надо что-то еще финансировать. Это, конечно, чепуха.

– Не понимаю, – сказал Уилл. – Я одолевал их засидевшегося губернатора еще до того, как он сам себе навредил. Неужели они полагают, что я не смогу победить телевизионного проповедника?

Билли продолжил:

– Группа Лартона Питтса передала полмиллиона также и республиканской партии.

– Что же, они работают на обе стороны? – с недоверием спросил Уилл.

– Я еще не закончил, – сказал Билли. – Говорят, что республиканцы хотят передать Кэлхоуну эти полмиллиона целиком, поскольку, дескать, он начинает с пустого места.

– Проклятие, – вымолвил Уилл. В комнату вошел Мосс Малле, руководитель опросов общественного мнения.

– Извините, что я запоздал, Уилл, – сказал он. Слово взяла Китти Конрой.

– Я думаю, лучше свыкнуться с мыслью, что Кэлхоун сможет истратить больше денег, чем мы. Он в свое время сумел мобилизовать задень сотни тысяч долларов для своих телепередач. Между прочим, видел ли кто вчера его «прощальную проповедь?»

– Я пропустил, – сказал Уилл.

– И я тоже, – откликнулся Том.

– Она была похожа на тридцати минутную речь в политической кампании по свободному телевещанию, – сказала Китти. – Бог там был упомянут всего однажды, когда Кэлхоун заявил, что раздавит всех своих врагов. Думаю, он имел в виду вас.