Время Андропова - Никита Васильевич Петров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Многочисленные сотрудники аппарата ЦК, готовившие совещание компартий и трудившиеся в поте лица, были награждены, и среди первых Андропов. И этот указ, как и предыдущий, не был опубликован. Похоже, стеснялись показать народу, как щедро осыпались орденами работники аппарата ЦК КПСС.
Между тем идеологические противоречия между Москвой и Тираной углублялись. Албанцы категорически отказались осудить культ Сталина и продолжали решительно выступать против Тито и Югославии. Андропов был на острие событий и в самой гуще полемики. В ход шли посулы, увещевания и угрозы. Воспользовавшись удачным стечением обстоятельств, когда албанский премьер Мехмет Шеху лег в Кремлевскую больницу на лечение, Андропов организовал ему встречу «на высоком уровне», подключив главного кремлевского хитреца. Шеху вызвали к Микояну «на какое-то совещание, где присутствовали также Андропов и, кажется, начальник госбезопасности, Шелепин», беседа длилась около четырех часов. В больнице с Шеху также беседовал Косыгин, убеждая его осудить Китай[519].
В феврале 1961 года Андропова направили на 4-й съезд Албанской партии труда (АПТ) в составе делегации КПСС во главе с секретарем ЦК Поспеловым. В состав делегации помимо них был включен посол СССР в Албании Шикин. Об этом Шикин проинформировал члена Политбюро ЦК АПТ Рамиза Алию, посетив его лично 6 февраля 1961 года[520]. Энвер Ходжа был уверен, что «хрущевцы» затеяли внести раскол в ряды АПТ на съезде и восстановить делегатов против руководства: «Они надеялись, что и в Албании произойдет ревизионистский катаклизм»[521].
Как вспоминал Ходжа:
«Речь Поспелова, которая по расчетам ревизионистов должна была вызвать раскол на нашем съезде, совершенно не вызвала аплодисментов, наоборот, делегаты съезда встретили ее холодно и с пренебрежением. Андропов с ложи открыто указывал своим марионеткам, когда аплодировать, когда сидеть, а когда вставать»[522].
Советских представителей возмутила обстановка прославления и культа руководителя АПТ Энвера Ходжи:
«Что это такое?! — разгневанно обратился Андропов к сопровождавшему его работнику аппарата Центрального Комитета партии.
— Зачем такие бурные возгласы в адрес Энвера Ходжа?!»[523].
В конце концов в кулуарах съезда Андропов вступил в публичную перебранку с албанским лидером Энвером Ходжой, грозя ему на повышенных тонах[524]. Поспелов и Андропов потерпели поражение. Албанские руководители организовали съезд так, что получили картину полной и безоговорочной поддержки со стороны делегатов. Тех, кто представлял опасность, включая иностранных гостей, они методично и тихо удаляли со съезда. Подавили и внутреннюю оппозицию. Раскола не произошло.
После окончания съезда Поспелов и Андропов попросили албанское руководство о встрече. Поспелов обратился к Ходже с миролюбивой речью и призывом дружить. В ответ Ходжа напомнил об «антимарксистских и антиалбанских» действиях со стороны КПСС и заявил, что «на том пути, на который встало советское руководство, никак не может быть дружбы»[525].
Вернувшись в Москву, Андропов продолжил плести интриги против албанцев. Здесь он полностью следовал указаниям Хрущева. В соавторстве с заместителем министра иностранных дел Василием Кузнецовым он направил в ЦК 23 марта 1961 года записку о том, что в Албании тиражом 3 тысячи экземпляров была напечатана на русском языке брошюра с докладом Энвера Ходжи на состоявшемся съезде АПТ. Брошюра завезена в посольство Албании в Москве и ее собираются распространять. Андропов в этом увидел крамолу: в докладе содержится «в завуалированной форме критика внешней и внутренней политики ЦК КПСС и Советского правительства, а также решений Московского совещания представителей коммунистических и рабочих партий в ноябре 1960 г.»[526].
П.Н. Поспелов
[Из открытых источников]
Энвер Ходжа
1968
[Из открытых источников]
Андропов и Кузнецов предложили принять меры и не допустить рассылки посольством этой брошюры. Во-первых, заявить послу Албании в устной форме протест против рассылки, мотивировав это нарушением принятых в стране порядков, когда всю иностранную литературу должно распространять только Всесоюзное объединение «Международная книга». Во-вторых, дать указание Главлиту принять меры к недопущению распространения указанного доклада Ходжи в СССР. На документе резолюция с согласием Хрущева и Суслова и помета: «В архив. МИД сделал устное заявление албанскому послу в Москве. 2. Главлиту (т. Романов) указание дано. 1.04.61»[527].
Итак, заявление сделано и указание дано. Но албанский посол не внял. Председатель КГБ Шелепин 30 марта 1961 года сообщил в ЦК КПСС, что посольство Албании рассылает доклад Ходжи по стране в партийные и советские органы — всего в 183 адреса. При этом Шелепин писал: «В речи излагаются задачи партии и ее верность историческим документам, принятым в Москве в 1957 и в 1960 годах, решимость бороться за укрепление единства международного коммунистического движения и социалистического лагеря во главе с Советским Союзом»[528].
Это что же такое? Председатель КГБ не увидел в брошюре ничего крамольного, не разглядел чего-то «завуалированного», а Андропов все, что нужно, разглядел и понял — поразительно! Вот, что значит политический нюх. Андропов лучше Шелепина знает, чего хочет Хрущев.
Письму КГБ Андропов не дал хода, и от мнения Шелепина отмахнулся, сделав помету на документе: «В архив. По этому вопросу принято решение по записке Отдела и МИДа. Андропов. 1.04.61»[529].
Посол в Албании Шикин продолжал нагнетать обстановку и 8 июля 1961 года направил в отдел ЦК Андропову объемную записку «О проявлениях национализма и национальной ограниченности в Албании» на 27 страницах. Там было все — от исторического экскурса и фактов ограничения продажи советских периодических изданий — журнала «Коммунист» и речей Хрущева до даже такого факта, что дети албанских руководителей перестали в школе учить русский язык. В магазине «Советская книга» в Тиране, по утверждению Шикина, властями был установлен надзор за покупателями. И вообще, заключал посол, албанцы ведут «особую линию» и совершают нападки на КПСС[530].
В августе 1961 года произошел уже совсем отвратительный случай. В Москву съехались лидеры стран Варшавского блока для участия в заседании 3 августа с обсуждением Мирного договора с Германией[531]. Энвер Ходжа не поехал на совещание, и вместо него делегацию Албании возглавил член Политбюро ЦК АПТ Рамиз Алия. На заседании было заявлено о «неправомочности» делегации Албании, так как все остальные страны были представлены высшими руководителями. Албанцы возражали, мотивировав тем, что каждая страна сама вправе решать, кто ее представляет.
«Дебаты по этому вопросу проходили довольно остро. Убедившись, что албанская делегация отказывается покинуть зал, Хрущев, который председательствовал на этом заседании, предложил объявить перерыв и перейти
