Клыки Асуры - Марко Леонетти

Как справедливо опасался Конан, на месте кристаллов не оказалось. Холодная пещера, составленная тремя древними торосами, сросшимися воедино в верхней части и сохранившими отдельные низы, была пуста. Место, откуда злоумышленник забрал Слезы Крома, словно бы выцвело, потеряв серебрящиеся льдистые краски. Они опоздали. Авар опередил их. Но намного ли? Конан был готов поклясться, что еще меньше, чем полколокола назад кристаллы покоились среди всего этого великолепия, специально созданного неведомым мастером, чтобы возвеличить красоту затвердевших слез киммерийского бога. Однако их не было — слуги мрачного чародея Нидхеггсона успели унести их из священного места до прихода войска Родвара.

Неужели же все потеряно? Такого просто не может быть!

От размышлений варвара отвлекли крики наемников, оставшихся снаружи. Конан, Олав и Вьяллар, которые тоже вошли в пещеру, поспешили наружу. Едва выбежав на открытое пространство, киммериец сразу же определил источник всеобщего волнения.

Над поверхностью одного из дальних озер он различил редкие вспышки, которые почти сразу же затмил столб чернильного дыма, потянувшегося к небесам. Вьяллар вновь встретился взглядом с Конаном — как бы спрашивая, совета, связано ли это с кристаллами. Варвар едва заметно кивнул головой. Внезапно точно гром грянул в сознании Конана.

Синкху! Паарадж!

Он не видел вендийцев в строю уже некоторое время. Возможно, полколокола, а то и целый колокол. Жрецы Асуры бесследно исчезли. Что-то подсказывало киммерийцу, что разыгравшееся неподалеку действо каким-то образом связано с ними. Не исключено, что Святые Хранители попали в беду.

Вновь быстрый бег.

Наемники Родвара скоро преодолели расстояние до смерзшегося озера, и Конан оказался первым, кто ступил на его заледеневшую поверхность. Но моментальный взгляд, брошенный варваром на место недавней битвы, подсказал ему, что они опоздали.

— Северный брат, подойди ко мне… — услышал он голос умирающего.

Синкху лежал на спине. Кровь лилась рекой из его разорванной груди. Страшная рана обнажала белые ребра. Неподалеку покоился второй Святой Хранитель, Паарадж — его голова была размозжена тяжким ударом чудовища. Конан подумал, что враг убил его друзей и успел скрыться, и лишь спустя пару мгновений, оправившись от потрясения, он разглядел труп гнусной твари, против которой брахманы Светлейшего держали поединок. Не демон и не человек лежал на льду, широко раскинув руки, с неестественно вывернутой шеей. Тот, кому уже нельзя было подобрать названия в этом мире.

Конан шагнул к Синкху и склонился над жрецом древнего храма. Пленитель взглянул на него чистым взором, который еще не успела затмить подкрадывающаяся смерть.

— Теперь я искупил свою вину за ту ночь, когда два года назад позволил Ганглери унести священный предмет из храма. Я храбро сражался. Ведь Асура это оценит, как ты думаешь, Конан?

— Конечно, друг мой. Он успеет оценить это еще не раз, когда мы будем шагать по улицам Гаррада.

— Нет, мой брат. Мой час уже настал, и я отправляюсь в другой мир. Бояться не нужно, тем более, теперь, когда худшее позади. Поклянись, киммериец, что ты продолжись наше дело, и что мои усилия и усилия брата моего Паараджа не пройдут даром…

— Я клянусь, Синкху.

— Так хотелось вернуть Клыки в Храм…

Пленитель вздохнул и пару раз закрыл и открыл глаза. Последний раз он сделал это настолько медленно, что варвару показалось, будто вендиец уже вышел на путь к Асуре.

— Мы задержали его…

… Кровь хлестала из рваной раны на животе, словно из пробитой ножом винной бочки, но Синкху даже ни разу не поморщился. На лице жреца играла улыбка — безумная, яростная, обещающая врагу скорую гибель.

— Когда же ты успокоишься, негодное создание? — хмыкнуло чудовище, занося сжатую в кулак руку для нового удара.

Синкху изловчился предупредить действие недодемона и нанести опережающий удар, при этом едва не потеряв сознание. Однако Паррак поймал его руку.

— Только тогда, когда Азах сожрет твои-гнилые потроха… — выдохнул вендиец, заваливаясь вперед.

Следующий удар обязательно добьет его, обречено подумал жрец. Пленитель знал, что Паарадж уже прекратил агонизирующие судороги и предстал перед троном Асуры. Оно и ясно: он сделал свое дело, перед тем как умереть, сломав обе ноги видоизменившемуся вору, и теперь показаться Светлейшему его брату будет не совестно. А вот он, Синкху, еще не выполнил свою миссию. Он хотел достичь даже большего, чем Паарадж — убить демона. Тогда уж проклятый точно не сумеет унести кристаллы. Ведь эта мразь совсем не чувствует боли, и сможет уйти от погони даже на сломанных ногах. Амулет! Рывком вендиец сдернул волшебную вещь с шеи чудовища покалеченной рукой. Ганглери ударил — и Пленитель почувствовал, как рука убийцы погрузилась в его плоть, с хрустом сломав ребра. Боли он уже не чувствовал. Вместо того чтобы начать оседать, служитель Асуры высвободил здоровую руку из хватки резким вращательным движением. Рывок получился не очень мощным — силы уже начали оставлять Святого Хранителя, — однако, достаточно неожиданным для противника, чтобы не пропасть втуне. Паррак хотел оттолкнуть умирающего человека, но mom наложил свою руку поверх его запястья, не позволив ему избавиться от живой и настойчивой преграды к отступлению.

— Умри же…!

Больная рука вендийского жреца остановила кулак Тандара-убийцы.

— Как пожелаешь, — со злостью прошипел Синкху. — Но сначала я заберу у тебя вот это.

Пленитель вытащил из складок сгоревшей одежды Ганглери три ярко-синих светящихся кристалла. В следующее мгновение руки служителя Асуры окольцевали его шею, точно два железных удава, потом Синкху резко дернул плечами.

Паррак не успел понять, как умер. Просто в одно мгновение его уши заполнил хруст собственных позвонков, в другое наступила тьма.

И лишь в бесконечно малом промежутке между этими двумя мгновениями он смутно догадался, что его убили. Догадался, удивился… и провалился в душный мрак.

Брахман Светлейшего оттолкнул прочь смрадную тушу мертвого врага, Упал на колени и пополз к телу своего брата Паараджа, чтобы в последний раз проститься с ним в этом мире.

Силы предательски покинули его, когда Пленитель был всего в пяти шагах от второго вендийца. Мир внезапно закружился, и Синкху упал на лед.

Однако он еше не умер. Через несколько мгновений жрец услышал торопливый хруст шагов людей, спешивших к озеру…