Дремеры. Проклятие Энтаны - Алина Брюс

Во мне шевельнулось сожаление, но его тут же заглушила злость. Видят Предки, я не хотела ссориться с сестрой, но у меня накипело.

– Если бы не ты, я бы никогда не узнала, что такое теневая лихорадка!

Она вспыхнула.

– И ты говоришь про перекладывание вины!.. Тебя никто не заставлял поглощать Тень – ты сама на это согласилась!

– Из-за тебя! Ты не дала мне ни единого шанса нормально поговорить и всё выяснить!..

– А что там выяснять? – взорвалась Кьяра. – Она! Не! Любила! Меня! Потому что когда любят – не бросают! Для нее этот проклятый камень оказался важнее!

– Она любила тебя! – крикнула я в ответ и вытащила из-под рукава браслет из хризалиев. – Вот! Она сделала его для тебя!

– Она предала меня, а ты пытаешься ее оправдать!..

– Да ты просто упиваешься своей ненавистью и даже не хочешь ничего слышать… – дрожащим голосом сказала я. – А ты не думала, что это лицемерие – петь гимны Серре, ненавидя при этом родную мать?..

Кьяра застыла, тяжело дыша, а потом прошипела:

– Не смей!..

Она вдруг бросилась ко мне и с силой дернула за браслет. От неожиданности я не сразу среагировала – ей удалось сорвать его с моей руки, но в последний момент я всё же его схватила.

– Что ты?.. Отдай!

– Он мой! Давно надо было его выбросить!

– Нет!..

Тут шнурок, скрепляющий бусины, не выдержал напряжения и лопнул – и хризалии брызнули во все стороны.

– Что ты наделала?.. – прошептала я, прижимая ко рту саднящие пальцы.

Кьяра медленно посмотрела на бесполезный шнурок в своей руке и, отбросив его, неровным шагом пошла прочь, обратно к зданию Гильдии.

Я же опустилась на колени и, достав из кармана платок, начала собирать дрожащими руками рассыпавшиеся хризалии. Найти удалось не все. Возможно, виной тому была высокая трава, а возможно, слезы, которые мешали как следует разглядеть зеленоватые бусины.

Как мы до такого дошли?..

Когда я спустилась в хранилище, Кьяры нигде видно не было, а наутро, еще до рассвета, они вместе с Донни первыми покинули Гильдию.

После ссоры и бессонной ночи меня охватила ужасная усталость. Последние недели мы и так спали мало, и сейчас голова гудела, а стоило прикрыть веки, как перед мысленным взором начинало рябить от бесчисленных ящичков с камнями, заполонивших весь этаж.

Не одной мне было плохо. Уже поднимаясь по лестнице, Тайли внезапно покачнулась и осела и, если бы Ферн не удержал ее, скатилась бы по ступеням. Подхватив ее на руки, он вынес ее на улицу, на ближайшую скамью. Мы с Нейтом вышли следом.

На свежем воздухе девушке явно полегчало, и, выпрямившись, она пробормотала слова благодарности. Я же без сил опустилась на соседнюю скамейку. Присев рядом с Тайли, Нейт коснулся ее лба и вполголоса спросил, сможет ли она идти. Я не услышала, что она ответила. В этот момент Ферн, еще более мрачный, чем обычно, внезапно выругался и громко сказал:

– Мы тут просто теряем время! Надо было давно вскрыть гроб этой Энтаны…

– Мы уже говорили об этом, – нахмурившись, повернулся к нему Нейт. – Если ни в Гильдии, ни в музее ничего не найдем, тогда – и только тогда – проверим саркофаг.

Ферн посмотрел на него с нескрываемой неприязнью.

– Да-а, как же я мог забыть… Ты же у нас всегда чистенький, правильный!

Челюсть Нейта напряглась.

– Это ты сейчас к чему?

– К чему? Да ни к чему! – Ферн пнул пустой цветочный вазон из лассника, отчего тот покачнулся. – Озвучиваю факты. Это же я по жизни выполняю всю грязную работу, пока ты остаешься в стороне.

– Если ты о помощи с перевоплощением, то ты сам вызвался, никто тебя не заставлял, – после небольшой заминки сказал Нейт.

– А то ты был против! Еще бы, пока я вызывал их ненависть, ты в их глазах оставался… хорошим. Что ни говори – удобно! А ты хоть раз представлял себя на моем месте? – Ферн шагнул к нему, и плечи Нейта тут же напряглись. – Представлял, каково это – заглядывать в глаза чужой тьме? Или ты думаешь, мне это нравилось? Нравилось видеть в ответ ненависть, а после – страх и презрение?

– Если тебя это не устраивало, надо было об этом сказать, – произнес Нейт, не сводя с Ферна настороженного взгляда.

– А толку-то? – презрительно усмехнулся тот. – Ты бы что, меня заменил? Не смеши. Ты забыл? Ты же меня вообще кинул… Давай, Ферн, разбирайся сам, а я пока сбегу ото всех, буду себя жалеть.

– Что ты сказал? – тихо, с угрозой спросил Нейт.

– А что, не так? – Ферн сощурил глаза. – А-а, тебе ж одному позволено страдать, страдалец ты наш, остальным лучше об этом не забывать… – И он демонстративно кивнул на золотую серьгу в ухе Нейта.

У того на шее вздулись вены, и он, едва сдерживая себя, сказал:

– Возьми свои слова назад.

– Не нравится правду слышать? – со злым смехом спросил Ферн. – Признайся, ты хоть раз задумался, что не только ты потерял Лиллу, а? Хоть раз подумал, каково было мне?

Нейт вскочил на ноги.

– А ты сам помнишь, как тогда уходил? И что нам кричал? – тяжело дыша, проговорил он. – Ты фактически вычеркнул нас обоих из своей жизни… Откуда мне было знать, что ты чувствовал?..

Ферн скрипнул зубами.

– Да, конечно, я и забыл – я ж не имею права чувствовать!..

– Ты передергиваешь, я такого не говорил…

– Да ты вообще много о чем не говоришь, вместо того чтобы честно озвучить. Хотя что это я – честность требует мужества…

Нейт неожиданно кинулся вперед и ударил Ферна в челюсть, но тот ожидал этого и успел немного отклониться. Еще миг – и между ними завязалась ожесточенная драка.

– Мы должны их остановить, – прошептала я, в ужасе глядя на то, как они набросились друг на друга. – Тайли!

Я повернулась к девушке – она смотрела на них как завороженная и явно ничего не слышала. Я снова посмотрела на Нейта с Ферном, и на меня накатило ощущение, что происходит что-то ненормальное. Это не было похоже на обычную драку: они бились по-звериному, до крови.

Словно были готовы друг друга убить.

Едва эта мысль пришла мне в голову, я вскочила со скамейки и не раздумывая рванула к ним. В это мгновение Ферну удалось повалить Нейта на землю, но в последний момент тот перекатился и подсек противника – и Ферн рухнул рядом.

– Хватит! Прекратите!

Пошатываясь, Нейт встал, готовый продолжить. Я попыталась его оттащить, однако он с силой стряхнул меня. Ферн между тем медленно привстал на колено