Дочь самурая - Доминик Сильвен

— Я не сказала своего последнего слова! — объявила Лола. — Я пойду в уголовный розыск к Сержу Клеманти и передам ему наши находки.

— Я тоже пойду? — спросила Ингрид.

Лола ей заговорщицки улыбнулась.

— Что их погубит, так это страсть к деталям. Чтобы свалить вину на Монтобера, они попытались влезть в его шкуру. Он любит цветы, значит, позаботился о них, так же как о шампанском, печенье и роскошной пене для ванн. Это было глупо. Монтобер жил по-спартански, он мечтал вновь обрести свое холодное семейное гнездо, ветер, дождь, крики чаек, вид на берег и на открытое море. Мирей Кост перепутала свои собственные мечты с мечтами буддийского монаха. Роскошная жизнь ее клиентов вскружила ей голову.

— И ей захотелось смешать правду и вымысел, — заметила Ингрид. — Тонкая игра. История с немецким президентом-генеральным директором и янки была подлинной, но в ней участвовала одна Мирей.

— Она даже не забыла вписать номер Диего в записную книжку Монтобера. Чтобы навести на мысль, будто он звонил медбрату из отеля. Полный бред!

— Хорошенько поразмыслив, я думаю, не лучше ли пользоваться лечебными грязями, чем дорогой пеной для ванн. Куда проще и полезнее для здоровья.

— Откуда ты знаешь, если так и не попробовала?

— Вот именно. А что, если нам вернуться на Изумрудный берег?

— У меня другие планы на наш счет, детка, после того как мы заглянем к комиссару Клеманти. Имей в виду, на этот раз ты видишь не дальше своего носа.

Выехав из района Идабаши, где жил сын Лолы, они довольно свободно передвигались по центру Токио то на электричке, то на метро. Ингрид несколько лет прожила в Японии, и теперь к ней возвращались старые привычки вместе со скромным запасом японских слов. Она служила Лоле гидом везде: от переполненных проспектов Сибуя или Синдзуку до спокойных деревенских улочек Янака или Уэно. Сакуры их не дождались. Розовые горки лежали повсюду на аллеях и тротуарах. Последние лепестки цеплялись за ветки, ожидая первого дуновения ветра. Надо было продвигаться к северу.

Они сели на синкандзен, чтобы, если понадобится, доехать до Хоккайдо. Поезд миновал Сендай, затем Хираидзуми. Чем дальше они ехали, тем красочнее становился пейзаж, наконец окутавшийся хрупкой роскошью цветов. Они сошли в Мориока, пересели на поезд до Хиросаки, сняли комнату в риокан. После целого дня гуляния по национальному парку, полному цветущих вишен, Лола заявила, что она вне себя от радости, но умирает от голода. Ингрид решила, что до ужина в гостинице необходимо посетить онсен. Она не стала объяснять, что за этим скрывается.

Они открыли дверь саманного домика. Ингрид опустила несколько сот йен в таинственную машину, безошибочно нажала на кнопки и получила два билета. Они прошли через турникет, похожий на турникеты в метро, затем направились в раздевалку. Лоле пришлось признать очевидное: они находились в общественных банях. Через минуту, отбросив колебания и стыдливость, она согласилась броситься вниз головой в очередную безумную авантюру.

— Здесь нет ничего безумного. Японцы веками ходят в онсен. Вулканическая вода так же полезна для тела, как для духа. И потом, в Риме надо жить на римский манер.

— Римляне любили оргии. Это же еще не значит, что я должна сбросить тогу и объедаться гризли, тушенными в сале зебу.

— Избавься от одежды и предрассудков, Лола. Отдайся фуники.

— А это что еще за зверь?

— Просто атмосфера.

И Лола освободилась от своих одеяний и сомнений. Женщины посматривали на них краешком глаза. Их любопытство не уменьшилось, когда Ингрид предстала перед ними в самом простом убранстве, открыв свою белоснежную спину вместе с изображением «плавучей жизни». Американке удалось сохранить непринужденность, которая, можно сказать, стала ее фирменным знаком. Потом она раскрыла Лоле правила игры. Они должны намылиться и тщательно ополоснуться, по возможности сидя, а затем выйти в пространство, откуда открывается природа.

— И счастье.

— Перестань!

— Вот увидишь!

Лола скоро поняла, что она здесь не единственная зрелая дама, и решилась помыться на глазах у посторонних. Это было тем проще, что завсегдатаи уже утратили к ним интерес. Она прошла вслед за Ингрид в большой холл со стеклянной крышей, окруженный зарослями бамбука. Стебли бамбука как будто тихо шептались, купаясь в тумане, поднимавшемся над бассейном цвета ржавчины, до краев наполненным пахучей водой. Эти общественные бани пахли дровами, влажной землей, мощью гор. Лола уже прониклась фуники и приноравливалась к шагам Ингрид, которая нашла тихий уголок рядом с садом, вишневым деревом и краешком оранжевого неба. Она медленно вошла в воду. Лола последовала за ней, чувствуя себя гигантским омаром, который вот-вот окончит свои дни в дьявольской кастрюле. Но тело легко притерпелось к горячей воде, и она села на каменную ступеньку, погрузившись по самую шею в блаженство, о котором и не подозревала.

— Я бы поступила неправильно, если бы не послушалась тебя, — сказала она, потягиваясь от удовольствия.

Ингрид улыбнулась в ответ.

Одинокая молодая женщина, небольшая группа пожилых дам, мать с дочерью, — Лола различала лица только своих ближайших соседок. По воде плыло утлое суденышко. Протянув руку, она подобрала лепесток сакуры.

— Ингрид, — прошептала она минуту спустя.

— Yeah, Lola?

— Я знаю, почему Жюль приготовил для Алис такую пенную ванну.

— Я тебя слушаю?

— Номер забронировала не Алис. Это сделала Мирей, переодетая Бритни. Потом один ключ передали Алис якобы от имени Марешаля.

— А Жюль взял другой.

— Вот именно. Алис никогда не открывала своему убийце.

— Потому что он уже был в комнате?

— Даже в ванной. Под горой пены. И ванна была слишком прохладной, чтобы она решилась искупаться.

— Но как же он дышал?

— Под пеной можно дышать.

— Ты думаешь?

— В худшем случае ему потребовалось задержать дыхание всего на минуту. Какой смысл Алис задерживаться в ванной? Должно быть, ей захотелось полюбоваться видом из окна.

— Выходит, осматривая номер, она не заметила Жюля.

— Жюль и принес шампанское с наркотиком. Он подождал, когда кетамин начнет действовать, и убедил Алис прыгнуть. Затем натянул одежду прямо на мокрое тело. Поэтому гостиничные полотенца остались сухими. Он спустился в лифте или по лестнице, как будто только что вышел из тренажерного зала. Никто не обратил внимания на парня, мокрого от пота или вышедшего из бассейна. Ты проявила дьявольскую интуицию, Ингрид, предположив, что убийца мог смешаться с толпой спортсменов.

— Портье видел, как из гостиницы вышел тот же самый спортсмен с мокрыми волосами, слегка изменивший лицо с помощью очков или купальной шапочки, а может, и того и другого. Он был одет в тот же «просторный спортивный костюм в стиле рэппера», но уже не походил на молодого телеоператора.

— Они были на волосок от успеха.

Подруги молчали, пока Ингрид не выбралась из бассейна и не села на край, подставив спину свежему воздуху. Лола сделала то же самое и оценила перепад температур, легкое дуновение ветерка на своей коже.

— Что будем делать теперь, Ингрид?

— Возвращаемся в воду, конечно! А потом ты звонишь Сержу Клеманти.

— Ты права. В отличие от меня Серж — мастер допросов. С моими догадками в кармане он добьется полного успеха!

Диего Карли вцепился в свободное переднее сиденье, пока разболтанный самолетик «Эйр Ньюджи-ни» опускался, как огромная неповоротливая чайка, на изрытую ухабами взлетную полосу. Второй пилот обернулся к горстке пассажиров и поздравил всех с благополучным приземлением. Диего нашел, что это еще слабо сказано. Самолет сел на самом краю края земли, в неведомых глубинах необъятного нигде. Поднявшись в воздух в Порт-Морсби, они пролетели много километров над густыми лесными зарослями, извилистыми мутными реками, крутыми перевалами, не видя под собой ни единой взлетной полосы, ни единого телеграфного столба. Это было чудесное и немного тревожное ощущение. Алис пришла бы от него в восторг.

Так как он сидел в носовой части самолета, а выход был в самом хвосте, Диего вышел последним. Он увидел деревню, в полном составе наблюдавшую за выгрузкой пассажиров, их багажа и коробок с продовольствием. Выходит, и на краю края света вы не совсем одиноки. Их группу встретил директор отеля Адриан, мужчина лет шестидесяти.

Диего шел вместе со всеми под заходящим солнцем, под лучами которого пламенели вершины самых высоких деревьев. По пути им попадались кучки папуасов, собравшихся на вечерние посиделки, затем церквушка с шиферной крышей. Пройдя по тропинке еще сотню метров, они вошли в «Тьюфи Ризорт». Диего прижимал к себе рюкзак, слушая, как Адриан излагает им программу отдыха: подводное плавание, горный поход, рыбалка для желающих. Купание, созерцание и ничегонеделание для всех остальных. А еще можно пойти полюбоваться райскими птицами. Правда, это больше чем в часе ходьбы отсюда и придется вставать в четыре утра. Выпили фруктового сока и разошлись.