Морин и Клифф - Роберт Хайнлайн

В то время как они обсуждали это, мы проехали через Кингман и повернули на север к Боулдер Дам.

Мама встревоженно оглядела неприютные холмы по сторонам дороги и сказала:

— Мне кажется, ты должен повернуть назад, Чарльз. До Вегаса еще несколько часов, а по карте здесь сплошная пустыня.

Папочка нахмурился и только крепче стиснул рулевое колесо. Его мог заставить повернуть назад разве что горный обвал, и Маме следовало бы это знать.

Меня всё это уже не волновало. Я уже видела свои беленькие косточки, лежащими на обочине, а над ними табличку с эпитафией: «Она попыталась, она умерла».

Мы выбрались из холмов в самую суровую пустыню, какую только можно себе представить, и тут Мама сказала:

— Тебе всё же придется вернуться, Чарльз. Посмотри на счетчик бензина.

Папочка стиснул зубы и нажал на газ.

— Чарльз! — сказала Мама.

— Ни звука! — ответил Папочка. — Я вижу впереди бензоколонку.

Дорожный указатель гласил: «Санта Клаус, штат Аризона». Меня она не удивила, я сочла ее предсмертной галлюцинацией.

Ну ладно, там и в самом деле была бензоколонка, но не только она.

Вы знаете, на что похоже большинство бензоколонок в пустыне — на конструктор из всякой всячины. А здесь был чудесный сказочный домик с разноцветной черепичной крышей. У него была широкая кирпичная дымовая труба — и Санта Клаус собирался влезть в дымоход!

Морин, сказала я себе, ты переборщила с голоданием. Теперь ты окончательно спятила.

Между стоянкой и настоящим домиком стояли два игрушечных. Один назывался «Домик Золушки», там Мэри-Наоборот разбивала сад. Другому не нужна была никакая вывеска, потому что там были Три Поросенка, а в дымоходе застрял Злой и Страшный Серый Волк.

— Детские игрушки! — фыркнул Младший, и добавил, — Эй, Папаша, мы здесь поедим, а?

— Нет, только зальем бензин, — ответил Папочка. — Побеги, найди себе камешек повкуснее и погрызи. Ваша мать объявила нам голодовку.

Мама не снизошла до ответа и молча проследовала к домику. Мы вошли внутрь, звякнул колокольчик, и чей-то голос сладким контральто возгласил: «Входите! Обед готов!»

Внутри домик выглядел в два раза больше чем снаружи, и оказался самой симпатичной столовой, какую только можно себе представить: свежей, новой и чистой. Небесные ароматы дрейфовали из кухни.

Оттуда вышла обладательница контральто и улыбнулась нам.

Мы знали, с кем имеем дело, потому что на ее фартуке было вышито «Миссис Санта Клаус». Рядом с ней я почувствовала себя стройняшечкой, но она и сама выглядела превосходно. Нельзя же представить себе тощую миссис Санта Клаус, верно?

— Сколько вас? — спросила она.

— Четверо, — ответила Мама, — но…

Миссис Санта Клаус исчезла на кухне.

Мама села за столик и стала знакомиться с меню. Я сделала то же самое и у меня потекли слюнки. И вот по каким причинам:

Мятно-фруктовый десерт в красном вине

Говядина тушеная по-креольски

Суп-пюре из цыпленка

Жареная телятина с пряностями

Окорок в суфле

Жаркое в горшочках по-коннектикутски

Барашек по-гавайски

Жареный картофель с луком по-лионски

Картофельная соломка

Бататы по-мэрилендски

Маринованный лук

Спаржа с зеленым горошком

Салат из листьев цикория под сыром Рокфор

Артишоки с авокадо

Заливное из свеклы

Сырные палочки

Маленькие булочки с корицей

Кексы с пряностями

Миндальное мороженое под хересом

Ромовая баба

Обжаренные персики по-королевски

Пирог Облако мяты

Шоколадный торт

Черничный пирог[14]

Кофе. Чай. Молоко

(Воду нам привозят за пятнадцать миль.

Пожалуйста, помогите нам ее экономить)

У меня закружилась голова, поэтому я посмотрела в окно. Мы всё ещё находились в центре самой мрачной пустыни в мире.

Я начала подсчитывать калории в этой подрывной листовке. Я дошла до трёх тысяч и сбилась со счета, потому что перед нами поставили фруктовые салатики. Я едва попробовала свой, как мой желудок подпрыгнул и начал вгрызаться в мое дыхательное горло.

Вошел Папочка, сказал «Отлично!» и тоже сел. За ним последовал Младший.

Мама сказала:

— Чарльз, едва ли здесь есть что-то, чего ты можешь коснуться. Полагаю, что лучше мне… — она направилась в сторону кухни.

Папочка начал читать меню. Он сказал:

— Подожди, Марта! Присядь.

Мама присела.

Некоторое время спустя он сказал:

— У меня еще много чистых носовых платков?

Мама сказала:

— Да, конечно. А зачем…

— Прекрасно! Я чувствую, что скоро у меня начнутся приступы… Я начну с тушеной говядины по…

Мама сказала:

— Чарльз!

— Спокойно, женщина! Человеческий род прожил пяти миллионов лет, поедая всё, что можно было бы разжевать и проглотить.

Миссис Санта Клаус возвратилась, и Папочка сделал щедрый заказ, и каждое его слово разило меня прямо в сердце.

— А теперь, — сказал он в завершение, — если у вас есть восемь нубийских рабынь, чтобы принести всё это…

— Если что, мы используем джип, — пообещала миссис Санта Клаус и повернулась к Маме.

Мама начала что-то говорить о протертой травке и витаминном супчике, но Папочка ее прервал:

— Это было для нас двоих. Дети закажут себе сами.

Мама проглотила это молча.

Младший никогда не заморачивался с меню.

— Мне двойной каннибальский бутерброд, — объявил он.

Миссис Санта Клаус вздрогнула.

— Что такое, — грозно спросила она, — «каннибальский бутерброд»?

Младший объяснил. Миссис Санта Клаус смотрела на него так, как будто надеялась, что он сейчас уползет туда, откуда приполз. Наконец она сказала:

— Миссис Санта Клаус всегда дает людям то, что они хотят. Но тебе придется съесть это на кухне, сюда приходят другие люди обедать.

— Лады, — согласился Младший.

— Ну а ты, сладкая моя, что бы хотела ты? — спросила она у меня.

— Я бы хотела всё, — ответила я несчастным голосом, — но я нахожусь на редуцированной диете.

Она сочувственно закудахтала.

— Тебе нельзя есть что-то особенное?

— Ничего специфического — только пищу. Мне нельзя есть еду.

— Тебе будет нелегко найти здесь низкокалорийную пищу. Подобная кулинария никогда не вызывала моего интереса. Я подам тебе то же самое, что и твоим родителям, а ты можешь съесть что пожелаешь, и так мало, как пожелаешь.

— Хорошо, — сказала я слабым голосом.

Честно, я пыталась. Я считала до десяти между кусочками, но вскоре заметила, что считаю всё быстрее и быстрее, стремясь покончить с блюдом прежде, чем подадут следующее.

Потом я поняла, что стала опустившейся женщиной, но меня это не заботило. Я была окружена теплым туманом калорий. Едва моя совесть выглянула из-за края моей тарелки, как я пообещала всё восполнить завтра. И она опять уснула.

Младший вышел из кухни со следами розового кондитерского крема на лице.

— Это твой каннибальский бутерброд? — спросила я.

— Ха? — ответил он. — Ты бы видела, что у нее там творится. Ей стоит заняться тренировочной диетой.

Много времени спустя Папочка сказал:

— Как ни прискорбно, но нам пора в путь.

Миссис Санта Клаус сказала:

— Оставайтесь здесь, если хотите. Мы можем вас разместить.

Таким образом, мы остались, и это было прекрасно.

Я проснулась, решительно настроенная пропустить свои двадцать восемь калорий томатного сока, но я не учла миссис Санта Клаус. Не было никаких меню; крошечные чашечки кофе появлялись, едва вы садились за стол, а за ними незаметно, одно за другим и прочие блюда. А именно: грейпфрут, молоко, овсянка со сливками, яичница с сосиской и тостики с маслом и джемом, бананы в сливках — а когда вы были уверены, что всё закончилось, прибывала самая воздушная вафля в мире, и ещё масло, и еще земляничный джем и сироп, а потом снова кофе.

Я ела всё это, и моя личность безнадежно разрывалась между отчаянием и экстазом. Мы уезжали оттуда, чувствуя себя великолепно.

— Завтрак, — провозгласил Папочка, — должен быть обязательным, как образование. Я выдвигаю гипотезу, что между современной тенденцией манкировать завтраком и ростом преступности у несовершеннолетних существует прямая зависимость.

Я не сказала ничего. Мужчины — моя слабость, еда — моя погибель, но мне было всё равно.

Завтракали мы в Барстоу[15], только я осталась в автомобиле и пыталась подремать.

Клифф встретил нас в отеле, и мы с ним тут же извинились и ушли, потому что Клифф хотел свозить меня и показать университет. Когда мы пришли на автостоянку, он сказал:

— Что случилось? Ты выглядишь так, будто потеряла своего последнего друга — и ты определенно истощена.