Поверь в свою звезду! - Гульжиан Павловна Садыкова

сообщив ей о нашем отъезде, а также попросив передать лично в руки письмо, адресованное сестре. Руслан никому не говорил, и ни с кем не делился о нашем решении, да и я сама, особо тоже. Только лишь зашла попрощаться в паспортный отдел, там же мне и сделали справку, вместо паспорта, якобы за отсутствием бланков паспортов. Впрочем, это был мой первый, и единственно верный пропуск в Россию, путь в новую жизнь.

Я не могла проститься с мамой, так как знала, что на порог теперь меня сестра не запустит, и от этой мысли становилось очень больно, горько и досадно, но решение было принято окончательно. Оставалось взять ручку, расставив все точки над «и».

Мне казалось, что это будет последнее послание к сестре. Хотелось изложить все, о чем думаю, чтоб она поняла меня, а может где-то и осознала свои неверные действия. Писала долго, слезы застилали глаза. Я знала, что сделаю ей очень больно, но считала это необходимым, четко и отчетливо отметив ее алчность, и временами несправедливое отношение к маме, как вот так, запросто, она отвернулась от меня в трудную минуту, позабыв обо всем хорошем, что было прежде.

Напомнила ей сценку, чтоб было хоть чуточку стыдливее о том, как однажды мы зашли с Русланом к ней, с просьбой занять немного денег, и обратилась я к ней тогда лишь от безысходности. А она, так и не предложив пройти в комнату, ответила нам, стоящим у порога отказом, ссылаясь на различные нужды, при этом уплетая свежеиспеченные пирожки, и даже не предложив ребенку. Мелочи, вроде этой, вспоминались легко и не принудительно, строки лились сами собой. Осуждая ее за беспечность, я называла ее злой и жестокой. Припомнила даже сцену из детства, когда стоя рядом с ней у киоска «Союзпечать», желая приобрести фото одного из любимых актеров, долго выпрашивала в долг восемь копеек, так как она уже работала, а я была еще школьницей. Но так и не получив этих злополучных монеток, очень осерчала и пожаловалась маме, требуя к себе внимания. Мамуля понимала меня, и с тех пор, я всегда имела свои 10-20 копеек, а иногда и до рубля, которые с удовольствием тратила на сладости.

Я знала, что читая письмо, сестра не воспримет его всерьез, будет даже где-то истерично смеяться, и может проклинать меня, потом просто уничтожит, а в душе станет пусто и больно.

Но поздно, мы уже будем далеки друг от друга. Тоска, осознание своих поступков и действий, волей судьбы, в свое время, каждый разрешит, как тому и должно быть.

В гневе и отчаянии, в последних строках своего письма, упрекая сестру в подлом образе жизни, были добавлены совсем ненужные пожелания. Отметив все ее недостатки и ошибки, я дописала: «Будь ты проклята», словно предвещая ей наказание и несчастье. И, конечно же, в этом я была не права. А полоса невезения началась не только у сестры, но и у меня самой. Прав тот, кто говорит: «Не желай зла ближнему».

Теплым майским утром, собрав в дорогу только самое необходимое, а это: немного летней одежды, предметы туалета и продукты на дорогу, мы с тревогой на сердце, присев перед дорожкой, с молитвой в мыслях, покинули стены своего жилья, и как оказалось, навсегда. Впереди переживания и неизвестность. На вокзал нас пришли проводить муж Светланы, Саша, и ее брат, Виктор. Вот уж чего я совсем не ожидала, но было приятно.

В пути мысли работали в усиленном и сумасшедшем режиме, переживала и за маму, и за оставленную без присмотра квартиру, и за неведомое что-то, ожидающее впереди.

Наутро третьего дня пути мы уже были в Томске.

Вмиг отбросив все переживания, я твердо решила, любыми силами пробиться и утвердиться на новом месте. В мыслях я была согласна на любую работу, любое жилье, и даже может на не совсем приемлемые условия. Диктовать, был не тот случай.

Ну, здравствуй, Томск!

Здравствуй, Томск!

«Если жизнь с тобой поступит грубо,

Станет твердо на твоем пути

Ничего, покрепче стисни зубы,

Не сходи с начатого пути…» (автор неизвестен)

27 мая 1997 год.

Первое, что мы услышали от Люды: «Здесь три месяца холодно, и девять месяцев, очень холодно…». Реплика была не понятна, но принята.

…Зайдя в здание ж.д. вокзала, мы с Русланом были немного ошеломлены многообразием магазинчиков, заставленных различными продуктами и фруктами, но цены там сильно кусались. Обменяв свои деньги еще в Казахстане, по курсу 1 к 12, я имела в кармане всего лишь 400 тыс. рублей, это было даже меньше, чем обычная средняя зарплата рядового рабочего. Подойдя к телефону автомату, я набрала рабочий номер Людмилы.

Получая от нее письма, за те полгода, что мы не виделись, я все же надеялась и верила, что не останусь совсем брошенной. Люда звала в Томск, сообщая, что работы там полно, и бояться ничего не надо.

…Подруга, не поняв, откуда звонок, сходу мне почти прокричала: «Галя, приезжай!».

Каково же было ее изумление на мой спокойный ответ:

– Я приехала! Авантюристка и интриганка уже в Томске!!!

Далее смех, Людмила советует, как правильно доехать на маршрутке к их общежитию. Но, совершенно не ориентируясь по началу, и даже не понимая, что это за «маршрутки», поскольку у нас, в Серебрянске их просто никогда и не было, мы с сынишкой зашли в троллейбус, попросив кондуктора подсказать остановку «Телецентр».

Томск оказался городом не таким уж огромным, каким я его представляла. Напротив, с полумиллионным населением, он был компактен, и даже красив, не принимая в счет закоулки и отдаленные улицы. Здесь все напоминало чем-то Владивосток. Очень много старинных зданий и построек.

Сойдя на нужной остановке, я обратилась к первой встречной женщине, с просьбой подсказать правильное направление. Изумленные, мы получили толковый ответ, как, оказалось, от иностранки, с миловидным ломаным русским языком, приятным голосом и доброжелательной улыбкой. Вот так, совершенно посторонний, мимо проходящий человек, запросто поднял нам настроение.

Мы быстро нашли общежитие, запросто прошли через вахту, лишь сообщив вахтеру, в какую комнату направляемся. Ключи лежали в условленном месте. Зайдя в комнату, просто ахнули, это надо было умудриться, так виртуозно разместить все в одной комнате, что ранее было расставлено в четырех комнатах и на кухне. Причем, еще оставалось место для приема гостей. Коля, конечно же, в мастерстве превзошел самого себя.

Нам с Русланом предстояло первоначально ютиться, стесняя, без того сложное положение Людмилы и ее семьи. Кроме всех нас,