Однажды в Лопушках (СИ) - Лесина Екатерина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так… первая любовь… вы позволите пригласить вас в кафе? — он-таки набрался смелости и сам испугался того.
Но Ольга позволила.
Почему бы и нет?
Правда, кафе местное, конечно, было не чета московским, убогонькое, но что уж есть.
— Мы встретились на общем собрании. Для первого курса которое устраивают. Помните?
Ольга пожала плечами. Она не помнила. Она вообще первый курс помнила весьма смутно и большей частью сессию и матушкин гнев, ибо выяснилось, что учиться куда сложнее, чем Оленьке казалось.
— Мы оба были неместными. И знаете, это сложно. Покидать дом, уезжать в большой мир. Оказывается, что мир этот куда больше, чем представлялось, и совсем твоим ожиданиям не соответствует.
Вот с этим Оленька согласилась.
Она тоже ожидала иного… бал, скажем. Представление. Танец. Человек, который влюбится в неё с первого взгляда. И она, конечно, ответит взаимностью, но не сразу, ибо девушке хорошего рода отвечать взаимностью сразу некомильфо.
Сватовство.
Свадьба.
Оленька даже знала, какой эта свадьба будет. А тут какие-то Лопушки и равнодушный Николаев.
— На этом мы и сошлись. В какой-то момент времени мне казалось, что я влюбился. Я даже подумывал сделать ей предложение.
…в Оленькиных мечтах ей тоже делали предложение. В парке. На той аллее, где высадили сакуры, присланные с приданым императрицы Макумиро. И весной, всенепременно весной, когда эти самые императорские сакуры зацветали.
Иначе какой смысл?
Надо будет еще фотографа пригласить, чтобы запечатлел этот момент.
— Однако потом я пришел к пониманию, что мы слишком разные люди… — продолжал бубнеть Синюхин, вмешиваясь то ли еще в мечты, то ли уже в жизненные планы. — Маруся слишком… как бы это выразиться… приземленная. Она не способна вдохновить мужчину, а вы ведь понимаете, как это важно…
…еще можно у прудов. Там лебеди и камни, и тоже романтика, хотя у прудов многие снимки делают, что тоже не совсем правильно. Вот зачем было открывать императорский парк простолюдинам?
То-то и оно…
Нет, все-таки лучше аллея и сакура. И попросить папеньку, чтобы договорился эту аллею перекрыть, а то ведь тоже будут шастать всякие, мешаться под ногами, и на снимках тоже. Конечно, дорого станет, но если с подходящею кандидатурой…
Ольга посмотрела на Синюхина, с сожалением признав, что подходящею кандидатурой для женитьбы на Оленьке его не сочтут.
Вздохнула.
В мечтах сакуры роняли розовые лепестки, а перед Оленькой на коленях стоял человек…
…ее взгляд, рассеянно скользивший по посетителям кафе, зацепился за Николаева.
Николаева, который отправился что-то там закупать.
И ведьму, которая тоже отправилась что-то там закупать.
И теперь они, верно, закупившись, сидели в кафе и о чем-то беседовали. Так… премило беседовали, что Оленька ощутила, как внутри поднимается волна дурной силы. И выходит, что она, Оленька Верещагина, недостаточно хороша, а эта вот ведьма…
— …я понял, что достоин большего! — громко произнес Синюхин и даже кулачком по столу ударил. Ольга вздрогнула и очнулась.
Вот же… с-сволочи.
Глава 25 О разговорах застольных и телефонных
Интуиция — поразительное чутье, подсказывающее женщине, что она права, независимо от того, права она или нет.
…из статьи в журнале «Популярная психоаналитика, или Познай себя»Пойти в кафе предложила ведьма. Потом. Когда продуктовая гора — а Николай не представлял, сколько всего, оказывается, нужно для того, чтобы прокормить четырех человек — перекочевала из тележки в багажник авто.
— Тут кафе есть, — сказала ведьма, сдунув прядку, что выбилась из косы. — Неплохо готовят. И недорого. А вам бы поесть нормально надо. Пока ведь доедем, пока разгрузимся…
И Николай поспешно согласился. Вдруг да передумает.
Потом стало немного совестно: это ему бы предложить, а он, как обычно, задумался, замечтался, пропустил все. Кафе оказалось небольшим, но вполне симпатичным. Лишенное обычного для столицы пафоса, оно отличалось каким-то совсем уж местечковым почти домашним уютом. В нем нашлось место и клетчатым скатертям, и льняным салфеткам с вышивкой, шторкам, прихваченным широкими полосками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Соломенным циновкам.
И детским акварелям на стенах.
— Я сюда подумывала устроиться, когда вернулась, — ведьма заняла столик у окошка. Вид открывался на парковку, но и это не раздражало. — Правда, не вышло. Оно семейное, и повар со стороны не нужен. Советую рагу в горшочках с грибами. Хорошо травы подбирают.
— Тогда… доверюсь вашему вкусу.
Ведьма глянула исподлобья.
— Твоему, — поспешил исправиться Николай. — Ты закажи, а я… позвоню одному человеку.
— Тогда рагу?
— И рагу. И… мяса побольше. Мясо я люблю.
— А что еще?
— Все люблю, — Николай улыбнулся. — Кроме, пожалуй, фаршированных перцев. Кошмар моего детства.
Ведьма кивнула с пресерьезным видом.
— Тогда обойдемся без перцев.
Старый приятель ответил сразу, будто только и ждал, когда Николай о нем вспомнит. И выслушал внимательно, впрочем, он всегда-то был внимателен.
— Кому-то еще говорил? — уточнил Род, когда Николай закончил излагать проблему.
— Нет.
— Хорошо. А… по месту работы?
— Тоже нет.
— Отлично… — Род замолчал ненадолго, явно обдумывая ситуацию. — Вот что… пока молчи. Сеть свернул?
— Да.
— Верни на место, только перенастрой. На низкопотоковую энергию. Сможешь?
— Смогу. Но… это может быть небезопасно, — счел нужным предупредить Николай.
— Может, — согласился Род. — Но… дело такое… игра идет крупная, а потому действовать нужно крайне осторожно. Есть информация, что кое-кто желает изменить текущее положение.
Николай передернул плечами. Вот только интриг с заговорами ему не хватало.
— Слушай… а как ты со своим дядей? Ладишь?
— А он при чем?
— При деле.
— То есть, он приехал потому что…
— Приехал? — Род явно обрадовался. — Вот и чудесно. Изложи ему, что знаешь. А я после попытаюсь покопаться в этой истории… и как, говоришь, ведьму звать?
— А она при чем? — впутывать Марусю в дела государственные не хотелось совершенно. Более того, казавшаяся еще недавно до крайности привлекательной идея обратиться к Роду на глазах утрачивала всякую привлекательность.
— Возможно, что и ни при чем, — согласился Род. — Однако… если она и вправду наследница, а артефакт старый, то…
…в другие руки он не пойдет.
По спине поползли холодные ручейки пота.
— Успокойся, — Род заговорил жестко. — Никто не станет рисковать людьми. И если получится обойтись без неё, то обойдемся.
— А если нет?
— Тогда постараемся сделать все быстро. Поднимете это дерьмо, потом перенастроите привязку. Если твоя девочка и вправду, как ты говоришь, не настроена на владение, то согласится.
— Я должен буду предупредить её.
— Должен, должен… предупреждай, — Род вздохнул и, помолчав, поинтересовался. — Стало быть, в универе надоело?
— С чего ты взял?
— С того, что мне звонишь, а не по протоколу докладываешь. Ты ведь понимаешь…
— Понимаю, — Николай оперся на стену и закрыл глаза. А потом признался. — Тошно тут. Душно. Чувствую себя идиотом полным. Обещали одно, вроде никто не отказывается, но…
— И исполнить обещанное никто не спешит. А на тебя навешивают всякую фигню, вроде кураторства или отчетности.
— Еще немного, и я поверю, что это твоих рук дело.
Род хмыкнул.
— Нет. Это не мы. Но ты прав, оно не само собою.
— Дед?
Можно было и не спрашивать. Николай сжал кулак. И разжал. Драться со стариком? Это даже не смешно. Тем паче, что он не был уверен, что выйдет из этой драки победителем.
— Поговори с Беломиром.
— О чем?
— Обо всем… заодно передай, что хватит дурака валять. Ждут его. Многие. Скажи, что помирать можно и с пользой для государства.