Четвертый под подозрением - Хьелль Даль

Когда он затормозил перед полицейским участком, Пер-Оле Рамстад по кличке Клюква уже ждал его, как и обещал.

— Ну ты и завелся, Франк! Выглядишь так, словно только что вернулся из тренировочного лагеря.

— Мне нужно знать, кто именно видел Мерете Саннмо в Фагернесе несколько недель назад, — ответил Фрёлик.

— Я тебе верю, — сказал Клюква. — По твоему лицу вижу. Но не знаю, чем могу тебе помочь.

— Ладно, — быстро проговорил Фрёлик. — Нельзя терять времени. Вот, посмотри. — Он протянул Перу-Оле фотографию из газеты. — Сходи к своему свидетелю и спроси, не с этим ли мужчиной обедала Мерете Саннмо.

Клюква взял вырезку, внимательно посмотрел на нее и вынес вердикт:

— Слабак! Как его зовут?

— Инге Нарвесен.

— Чем он занимается?

— Покупает и продает акции на товарной бирже Осло. Он миллиардер.

— Ладно, так и быть, — сказал Клюква, возвращая Фрёлику вырезку. — Ответ утвердительный.

— Не пудри мне мозги! — взорвался Фрёлик. — Мне нужно, чтобы ты показал.

— Нет необходимости, — ответил Клюква. — Свидетель — я. Я собственными глазами видел, как Мерете Саннмо обедала в отеле с этим типом.

— Почему же ты сразу не сказал?

Клюква грустно улыбнулся:

— Ты тут совершенно ни при чем. Зато очень даже при чем моя жена и женщина, с которой мы обедали, когда я увидел ту парочку.

Фрёлик глубоко вздохнул и негромко сказал:

— Спасибо тебе, Пер-Оле! В следующий раз съездим вместе порыбачить в Веллерс. Спасибо!

Успокоившись, он поехал назад. Включил радио, стал слушать, как Джонни Кэш перепевает песню группы U2. Акустическая гитара и голос. Все. И мелодия, и манера исполнения сочетались с тем, что творилось у него на душе.

Глава 41

Франк Фрёлик снова сидел за зеркальным стеклом, только на сей раз в обществе Гунарстранны. В кабинете для допросов хозяйничал Люстад из криминальной полиции. Напротив него устроились Инге Нарвесен и его адвокат — пухлый, с лунообразным лицом под густой нечесаной шевелюрой. Судя по всему, адвокат был специалистом по корпоративному, а не по уголовному праву. Вид у адвоката и его подзащитного был мрачный, недовольный.

— Значит, вы отрицаете? — переспросил Люстад.

— То, что я обедал в отеле? Вовсе нет.

— Вы обедали один?

— Нет.

— С кем?

— Понятия не имею, как ее звали.

— А вы попытайтесь вспомнить.

— Я говорю правду! Не знаю, как ее звали. Она представилась Таней, но сомневаюсь, что так ее назвали при рождении.

— Вы совершенно правы. Какие отношения связывали вас и так называемую Таню?

— Она проститутка. Она продавала, я покупал.

— Что она продавала?

— Что обычно продают проститутки?

— Отвечайте на вопрос.

— Они продают себя.

— Вы поехали в Фагернес, чтобы заняться сексом с женщиной, которая работает официанткой в Осло?

— Мне кажется, слово «официантка» не до конца очерчивает круг ее занятий.

— Ладно, поговорим о другом. В тысяча девятьсот девяносто восьмом году у вас был роман с одной молодой женщиной. Это так?

— Возможно. Кого конкретно вы имеете в виду?

— Элизабет Фаремо. Тогда она работала продавщицей в магазине «Фернер Якобсен», где вы были постоянным покупателем. Роман начался по вашей инициативе?

Инге Нарвесен покосился на адвоката. Тот кивнул.

— Понятие «роман» очень растяжимое, — ответил Нарвесен.

— Может быть, скажете, что и Элизабет Фаремо торговала собой?

— Нет. Мы с ней некоторое время жили вместе. Но наши отношения довольно быстро закончились.

— Знаю, — кивнул Люстад. — Все прекратилось, когда арестовали ее настоящего любовника, который вломился к вам в дом.

Нарвесен ничего не сказал, только вопросительно поднял брови и посмотрел на адвоката. Тот медленно покачал головой. Гунарстранна и Фрёлик многозначительно переглянулись. Фрёлик подумал: что бы сейчас ни изображали Нарвесен и его адвокат, к такому разговору они были не готовы.

Люстад встал, подошел к окну и стал оглядывать улицу.

— Вы утверждаете, что занимались сексом с той женщиной в Фагернесе, — сказал он не поворачиваясь. — Где вы с ней занимались сексом?

— В отеле.

— Вы не снимали номер в отеле.

— Она сняла.

— Нет, она не снимала.

— Должно быть, сняла под чужим именем. Мы были у нее в номере, в ее постели.

— В каком номере она жила?

— Не помню.

— На каком этаже?

Нарвесен натянуто улыбнулся:

— Извините.

Люстад бросил на него испепеляющий взгляд.

— Нет ничего удивительного в том, что вас подводит память. Ведь ни та женщина, ни ее предположительный двойник по имени Таня не регистрировались в отеле. Пока достаточно будет сказать, что ваши показания не совсем соответствуют действительности… — Нарвесен заерзал на стуле, явно желая возразить, но Люстад поднял руку и спросил: — Где был ее сообщник, когда вы занимались сексом?

— Ни о каком сообщнике не знаю. Мы с ней были одни.

— Но она приехала в Фагернес со своим сообщником.

— Для меня ваши слова новость. Я не знал, что у нее есть сообщник.

— Вы занимались сексом до или после обеда в ресторане?

— До.

— У меня есть свидетель, который утверждает следующее: когда вы вошли в ресторан, женщина уже ждала вас за столиком. Кстати, ее зовут вовсе не Таня. Ее опознали как Мерете Саннмо из Осло. Так вот, вы подсели к Саннмо за столик.

— Она назвалась Таней. Я понятия не имею, как ее зовут на самом деле, да мне, в общем, все равно. Совершенно верно, мы познакомились в ресторане… после того, как позанимались сексом. Вниз мы спускались по отдельности. Она первая.

— Раньше ваша спутница ни в чем подобном замечена не была.

— Все когда-то бывает в первый раз.

— Как по-вашему, в тот день она впервые продавала себя за деньги?

— Не знаю.

— Каким образом вы назначили ей свидание?

— Как обычно, по Интернету.

— Я не знаю, что значит «обычно». Как вы с ней договорились о свидании?

— Есть сайты, на которых можно снять проститутку. Адреса я на память не помню, но могу представить вам позже.

— Вы встречались с ней раньше, до того, как поднялись к ней в номер?

— Нет.

Фрёлик и Гунарстранна снова переглянулись. Адвокат Нарвесена вдруг оживился, наклонился к уху своего клиента и что-то зашептал.

— Вы поднялись к ней в комнату в одиночестве, но не помните номера и на каком этаже он был?

— Извиняюсь. Я неудачно выразился.

— Отвечайте на вопрос.

— Я вспомнил: все было не так. Она встретила меня у стойки портье, и мы поднялись к ней в номер вместе. Она была симпатичная женщина. Я возбудился и не помню, на каком этаже или в каком…

— Хватит, — сказал Люстад и отвернулся. — Очевидно, вы лжете и демонстрируете неуважение ко всему, что я защищаю, и к органам государственной власти в целом. Советую вам проявить больше благоразумия, когда мы с вами встретимся в суде. Однако о предстоящем процессе поговорим потом. Вернемся к вашему свиданию с Мерете Саннмо. Я не верю, что вы с ней поднимались в номер. Верю, что вы заплатили ей деньги, но не за секс, а за ценные сведения. А затем, по моим подозрениям, вы отправились в некий загородный домик в Вестре-Слидре. Там вы встретились с Элизабет Фаремо и убили ее.

В кабинете повисло молчание. Нарвесен побледнел. Адвокат встревоженно посмотрел на него, кашлянул и сказал:

— Вы выдвинули серьезное обвинение. А доказательства у вас есть?

— Я сейчас как раз ищу их, — ответил Люстад. — Вы ведь мстительны, да, Нарвесен?

— Инспектор Люстад, — перебил его адвокат. — Вынужден просить вас изъясняться конкретнее и не предъявлять голословных обвинений.

— Хорошо, попробую. Нарвесен, что вы можете рассказать о ваших отношениях с Халвуром Беде?

Нарвесен покосился на инспектора. Адвокат наклонился к нему. Они стали перешептываться. Адвокат ответил за своего клиента:

— Вы не имеете права перескакивать на другое, не дав нам возможности закончить с…

— Мы сейчас не в суде, — перебил его Люстад. — Идет допрос Нарвесена. Однако вы имеете право на получение всех необходимых сведений. Нарвесен, вы сами расскажете своему адвокату о Халвуре Беде или мне вам помочь?

Нарвесен не ответил. Он сидел, положив руки на стол и переплетя пальцы.

Люстад обратился к адвокату:

— Халвур Беде был капитаном норвежского круизного лайнера. Как-то раз он, забывшись, попробовал шантажировать вашего клиента. Его судили. Он отбыл срок, но в первый же день после освобождения — какая досада! — его зарезал в пьяной драке некто неизвестный.