Богиня мщения - Джеки Коллинз

— Чем он занимается?

— Он действительно так тебе нравится?

Кроме этого, она получила не меньше десятка эсэмэсок от самого Бобби, в которых тот многословно извинялся и сообщал, что рейс в очередной раз отложили, потом отменили вовсе, потом снова включили в расписание, но пока без указания точного времени. В результате, когда настала пора возвращаться домой, Денвер совершенно вымоталась и… разозлилась. Ей казалось — если бы Бобби постарался, он мог бы добраться до Лос-Анджелеса вовремя. В конце концов, у него же есть собственный самолет. А может, он считает знакомство с ее родными пустяком, не стоящим усилий?..

С этими мрачными мыслями Денвер вернулась домой. Эми выбежала встречать ее в коридор, едва заслышав скрежет ключа в замке. Она так радовалась, словно хозяйка отсутствовала, по меньшей мере год, и у Денвер немного потеплело на сердце. Уворачиваясь от собаки, которая лаяла, виляла хвостом и норовила лизнуть ее в лицо, Денвер подумала — хоть кому-то она нужна.

Прицепив поводок, она вывела Эми прогуляться вокруг квартала, а когда вернулась — обнаружила, что Сэм прислал еще одно текстовое сообщение.

Настойчивый парень.

Нормальный парень.

Не лишенный привлекательности, кстати.

Почему бы ей не довольствоваться им, вместо того чтобы грезить о блистательном, богатом и невероятно красивом Бобби Сантанджело Станислопулосе?

Интересный вопрос…

Вот только ответ на него она знает очень хорошо.

Она любит Бобби — вот почему.

В ожидании своего рейса Бобби отправился бродить по аэропорту имени Кеннеди и вскоре заблудился среди баров, ресторанов, закусочных, ларьков и магазинчиков. Он, однако, не особенно волновался — его вылет в очередной раз перенесли на неопределенный срок, а значит, часа два у него в запасе точно было.

К тому же не факт, что рейс снова не отменят.

Подумав об этом, Бобби в очередной раз проклял себя за то, что не воспользовался самолетом Станислопулосов. Если бы он подумал об этом раньше, то уже давно был бы в Лос-Анджелесе, с Денвер.

В отчаянии Бобби предпринял попытку взять билет на рейс другой авиакомпании, вылетавший через полчаса, но мест, разумеется, не оказалось. Тогда он купил в ларьке последний роман Харлана Кобена и, не без труда отыскав обратную дорогу в VIP-зал, попытался читать, но сосредоточиться ему никак не удавалось. Сначала Билли думал о Денвер и об ужине с ее родителями, на который безнадежно опоздал, потом ему пришло в голову, что открытие еще двух филиалов «Настроения» может оказаться задачей гораздо более сложной, чем он до сих пор считал. Это был самый настоящий вызов его опыту, умению, смекалке и деловой хватке, и все же Бобби не сомневался, что справится. Нью-Йорк и Вегас он уже покорил, на очереди Лос-Анджелес и Майами, а там — кто знает… Воображение уже рисовало ему новые, ослепительные перспективы. Бобби всегда мечтал создать империю — свою собственную империю. Быть может, от клубов он — как в свое время Джино и Лаки — перейдет к гостиничному бизнесу. Нет, строить огромные гостиничные комплексы Бобби не собирался; у него на уме были небольшие, уютные отели-бутики, предназначенные для избранных клиентов, ищущих уединения и безупречного обслуживания на самом высоком уровне. А еще можно…

— Бобби?

Он поднял голову. Перед ним стояла Аннабель Маэстро, бывшая подружка Фрэнки, которая после убийства своей знаменитой матери-кинозвезды и ареста не менее знаменитого актера-отца несколько раз появлялась на телевидении в ток-шоу среднего пошиба. Бобби знал ее еще со школы. Аннабель была стопроцентным голливудским ребенком; она даже написала книгу о том, как жила в Лос-Анджелесе со своими звездными родителями и как потом управляла в Нью-Йорке нелегальным эскорт-агентством, поставляя знаменитостям высокооплачиваемых девушек по вызову. Как и большинство людей, сделавших карьеру благодаря своему появлению на телевидении, она теперь пожинала плоды собственной известности, регулярно появляясь в том же «ящике», а также на различных светских тусовках, ничем конкретно не занимаясь.

— Аннабель?! Сколько лет, сколько зим! — воскликнул Бобби, откладывая книгу. — Как поживаешь?

Аннабель немедленно уселась рядом с ним.

— Хорошо поживаю. Даже самой удивительно, — ответила она, загадочно глядя на Бобби. Выглядела она очень неплохо, хотя из-за толстого слоя макияжа ее лицо, обрамленное длинными золотистыми волосами, казалось словно отлитым из пластика, а губы выглядели подозрительно пухлыми. В целом, однако, Аннабель не очень изменилась с тех пор, как они виделись в последний раз.

— У меня просто безумное расписание, — продолжала она, лицемерно вздохнув. — После того как моя книга разошлась огромным тиражом, я…

«Какая книга?» — чуть не спросил Бобби, но потом вспомнил, как Денвер упоминала о чем-то в этом роде.

— Э-э-э…?

— «Моя жизнь — исповедь голливудской принцессы», — пояснила Аннабель, глядя на него с легким упреком. — Правда, пока она появилась только в мягкой обложке, но мой издатель намерен выпустить ее и в твердом переплете. Я как раз и прилетала в Нью-Йорк, чтобы продвигать мою книгу. Ты не видел меня в «Смотрите, что происходит!» на этой неделе? Энди Коэн такой душка!..

«Она что, издевается?» — подумал Бобби.

— Нет, не видел. Я прилетел в Нью-Йорк всего на несколько часов, — ответил он, вскрывая пакетик с подсоленными орешками.

— На несколько часов?.. — Аннабель машинально поправила волосы. — А я думала, ты тут живешь.

— Да, в общем-то, но… В последнее время я много времени провожу на Западном побережье.

— Вот как? — Аннабель бросила на него острый взгляд. — Уж не хочешь ли ты сказать, что до сих пор встречаешься с этой… с Денвер? Ну и ну! — И она покачала красивой головой.

— Почему тебя это удивляет? — спросил Бобби, почувствовав за ее интонациями насмешку эгоистичной и самодовольной стервы.

— Знаешь, — сказала Аннабель, пренебрежительно пожав плечами, — Денвер, по-моему, совсем не та девушка, которая тебе подходит.

— Да? — спросил Бобби, который вовсе не собирался мириться с ее болтовней. — А кто, тебе кажется, мне подходит?

Аннабель жеманно хихикнула:

— Я думаю, кто-то вроде меня…

Господь Иисус и все святые! Неужели эта крашеная кукла на самом деле думает, будто он может польститься на такую, как она? Да у нее же все фальшивое — и губы, и шиньон, и слова, и чувства!

— Понимаешь, Бобби, — продолжала Аннабель доверительным тоном, нисколько не обескураженная тем, что ее собеседник ничего не ответил, — мы с тобой очень похожи. Во всяком случае, мы принадлежим к одному общественному слою, а Денвер… Ну, мы как бы чистокровные, а она — обыкновенная дворняжка, хотя, конечно, очень миленькая.