Богиня мщения - Джеки Коллинз

— А мне почему-то кажется, что сегодня мы его вряд ли увидим.

— Ради бога, па!.. Ну и что, если он не приедет? Познакомитесь с ним в следующий раз, только и всего.

— Кажется, кто-то начинает нервничать, — нараспев проговорил Скотт, любимый брат Денвер. — Хотел бы я знать, что в нем такого особенного, в этом пижоне?

— Он не пижон, — возразила Денвер. — И я не говорила, что он особенный.

— Зато ты ведешь себя так, словно на этом гребаном Бобби свет клином сошелся, — заявил Скотт, чем разозлил сестру еще больше.

— Пожалуйста, не выражайся, — вмешалась мать Денвер Отэмн — высокая, крупная женщина с седыми, собранными в «конский хвост» волосами и без признаков макияжа на лице. Отэмн любила одеваться в стиле хиппи — именно в такой одежде она щеголяла, когда училась в школе. — Если не можешь говорить нормальным языком, лучше не говори вообще.

В это мгновение — как по заказу — в комнату вбежала пятилетняя дочь Скотта Ханна.

— Твою мать!.. Твою мать!.. — вопила она. Скотт поспешно подхватил ее на руки и зажал рот ладонью. Следом за Ханной в дверь вбежал ее семилетний кузен Фил. Увидев сестру, он немедленно окропил ее струйкой воды из водяного пистолета, который сжимал в руке. Ханна возмущенно завопила.

— Безобразие! — с чувством воскликнула Отэмн. — И когда только это кончится?!

«Никакое не безобразие, — подумала Денвер. — Просто самый обычный семейный ужин у Джонсов. Они ведь все сумасшедшие — и взрослые, и дети».

И внезапно ей стало не так досадно, что Бобби не сумел добраться до Лос-Анджелеса вовремя.

— Ну и дрянь же ты! — заорала Макс, как только услышала в мобильном телефоне голос Куки. — Какого черта, а?!

— А что случилось-то? — спросила Куки самым невинным голосом. Она всегда говорила таким тоном, когда предчувствовала неприятности.

— Как будто ты не знаешь, — отрезала Макс. Она отправила подруге уже четыре текстовых сообщения, но не получила никакого ответа. В конце концов Макс решила позвонить, и — о, чудо! — Куки взяла трубку.

— Вы с Гарри удрали, и мне пришлось самой разгребать чертову помойку, которую оставили после себя гости. Эти дебилы чуть не разнесли мой дом!

— Правда? — Куки продолжала разыгрывать святую невинность. — Я ничего об этом не знаю. Дело в том, что мы с Фрэнки…

— Я отлично помню, что ты была с Фрэнки, — перебила Макс. — Причем в моей спальне… Твой Фрэнки засы́пал кокаином всю мою ванную комнату. И вы трахались на моей кровати. С твоей стороны это самое настоящее свинство.

— Почему ты решила, что это были мы?

— Да потому что только ты и Гарри видели, куда я спрятала ключ.

— Прости меня, Макс!.. — театрально взвыла Куки. — Но что я могла поделать? Мне так хотелось спокойно потрахаться с моим бойфрендом!

— Никакой он тебе не бойфренд, — возразила Макс. — Фрэнки просто…

— Ты просто не знаешь, — перебила Куки. — Загляни на «Радар онлайн» или к «Перцу» — там полно наших фотографий.

— Ты бредишь.

— Вовсе нет, — с горячностью возразила Куки. — Папарацци сфотографировали нас, еще когда мы были в «Реке».

— Хорошо, хоть не в моей спальне, — заметила Макс. — Хотела бы я знать, как отреагирует твой отец.

— Никак, — ответила Куки. — Ему на эти дела положить с пробором. Все знаменитости заняты только собой.

— Ну ладно… — проговорила Макс уже спокойно. О своем приключении с Билли Мелиной она благоразумно решила умолчать: Куки была слишком болтлива и совершенно не умела хранить секреты. — В общем, я что тебе звоню… В Вегас мы летим не сегодня, а завтра. Я уже поменяла билеты.

— Кстати, насчет Вегаса… — Куки отчего-то замялась. — Тут такая штука…

— Что-о?! — воскликнула Макс. — Ты решила меня продинамить? Честное слово, Куки, я тебя когда-нибудь прибью.

— Нет, не продинамить. То есть не совсем… — Куки не то чтобы смутилась — просто ей что-то было очень нужно от Макс. — Ты не против, если я приеду на твой день рождения с Фрэнки? — выпалила она наконец.

— Зачем? — холодно осведомилась Макс.

— Ну, я же уже сказала: он мой бойфренд и все такое…

— Разве ты забыла, что Бобби и Фрэнки поссорились?

— Вот видишь! — обрадовалась Куки. — Если Фрэнки будет там со мной, может быть, они с твоим братом помирятся. Фрэнки много раз мне говорил, что очень скучает по Бобби. И потом, они не поссорились по-настоящему, просто… ну, разошлись во мнениях. Да что я тебе рассказываю — ты же знаешь эту историю лучше меня. Они были лучшими друзьями, но потом…

— Мне казалось, что это Эм-Джей был лучшим другом Бобби, — возразила Макс. — А Фрэнки…

— Вот я и говорю, они дружили втроем, а потом Фрэнки вроде как откололся, — подхватила Куки. — И потом, это ведь твой день рождения, правда? Значит, только ты решаешь, кого приглашать, а кого нет, — с торжеством закончила она.

— Ты думаешь? — Макс все еще сомневалась.

— Ну да. И потом, я ведь нечасто тебя о чем-то прошу…

— Нечасто? Да ты постоянно что-то от меня требуешь! — возмутилась она.

— Ну, Макс, сделай это для меня, пожалуйста! — взмолилась Куки. — За это я буду тебе по гроб жизни благодарна.

Макс задумалась. В самом деле, почему не пригласить Фрэнки, если Куки так хочет? Сама она относилась к нему нормально, а поскольку именно Фрэнки привез на ее вечеринку Билли…

— Хорошо, — согласилась она наконец, но тут же спохватилась и строго добавила: — Только помни: чтобы никакой наркоты на моем дне рождения, ясно? Будете вдвоем — можете хоть упыхаться, а в Вегасе…

— Макс, ты — лучше всех! — в восторге завопила Куки. — Просто супер! Знаешь, как Фрэнки обрадуется?! А насчет наркоты… Обещаю, что всю «травку» мы оставим в Лос-Анджелесе.

— Ну, смотри, — сказала Макс и вздохнула. Она надеялась, что Бобби не очень на нее рассердится.

Глава 19

Как и следовало ожидать, в том, что Пегги захотела сопровождать сына в Вегас, Арман обвинил Фуада. Кто-то же должен был ответить за столь вопиющее вмешательство в его планы. Нет, мать не просила и даже не требовала, чтобы Арман взял ее с собой. Она просто констатировала факт или, если точнее, просто сообщила ему о своем намерении отправиться с ним. «Я поеду с тобой», — так или примерно так сказала Пегги, причем тон ее подразумевал, что никаких возражений она не то что не потерпит, а просто не ждет.

Дэвы ее забери! Какого хрена ей от него понадобилось?!

Арман был в ярости, но отказать матери не посмел. Так сложилось, что он никогда не мог сказать Пегги «нет». В ее присутствии Арман как будто переставал быть мужчиной и снова становился беспомощным мальчишкой. И как он ни старался, переломить ситуацию ему не удавалось. Так было всегда, сколько Арман себя помнил.