Блюз чёрной собаки - Дмитрий Скирюк

— А я её в кружечке завариваю, как чай, мать твою!.. Слушай, Олег, ты же прекрасно понимаешь, что всё это шито белыми нитками. В пропаже парня я не замешан, зуб даю, и доказать моё участие невозможно. Я год с ним не видался. Кассету у него из дома взял — так это вообще фигня, могу отдать. Трава — по сути тоже обвинение шаткое. На самом деле я её у парня дома нашёл и для того забрал, чтоб на него не повесили, а выбросить забыл. Замотался. Можешь у его сестры спросить, коль не веришь. Блин, Олег, со мной такое творится в последние дни, знал бы ты… Остаётся что? Остаётся сопротивление при задержании. Так те трое на меня в темноте накинулись, в подъезде свет не горел — я в показаниях просил отметить. А я вообще — ни сном ни духом. Думал, гопота. Ну я и врезал по харе одному… Я ж не знал, что это милиция!

На шум в каморку заглянул конвойный. Олег знаком показал ему, что всё в порядке, и тот вернулся на свой пост.

— Не знал… — проворчал Олег и ткнул пальцем в серую папку: — А эти утверждают, что свет в подъезде горел! И что тебя предупреждали.

— Да не горел он! И никто меня не предупреждал! Набросились с другого этажа, как… волки из засады, я и сообразить-то ничего не успел.

— А чем докажешь? Чем? Жан, хоть ты мне друг, но даже ежу понятно, что твои слова против ментовских ничего не стоят. Их трое, все утверждают одно и то же. К тому же как-то уж слишком здорово ты «врезал по харе»: у парня голова разбита в районе затылка, вон и заключение врача приложено…

Я запоздало вспомнил про Тануку.

— У меня свидетель есть, — сказал я. — Верней, свидетельница. Мы с концерта вместе возвращались, когда нас ваши отметелили.

— Да? Прекрасно. — Олег оживился, вытащил из кармана ручку и снял колпачок. — Как зовут? Где прописана? Сколько лет? Ну? Чего молчишь? Давай говори.

А я и в самом деле молчал. Сидел и хлопал глазами. Что я мог сказать? Поскольку в деле ничего не отмечено, стало быть, Тануке удалось уйти. Каким макаром, не знаю, но девчонка улизнула. Что я знал про неё? Ничего, кроме дурацкой клички.

А и знал бы — не сказал.

— Я не виноват, — сказал я. — Олег, поверь. Ну ты же знаешь, как сейчас ваши любят работать. Что я, маленький? Ты пойми: мне нужно найти эту девчонку. Иначе получается, что у меня в свидетелях одна милиция, а они в суд не будут являться — имеют право. Заседание раз за разом будут откладывать, денег на взятки у меня нет и взять неоткуда, это значит, что меня так и будут держать в КПЗ, пока не отсижу весь срок, а это лет на пять-шесть тянет.

— Грамотный, — грустно констатировал Олег.

— Да уж, не без этого, — так же грустно усмехнулся я. — Хоть ты-то мне веришь?

— Да я-то верю. — Олег поморщился и несколькими энергичными тычками загасил сигарету в пепельнице. — Только суд не поверит. Допустим, кто-то на тебя решил повесить глухаря. Но ведь смотри, как всё складно получается: ты когда-то был знаком с сестрой этого Игната. Был ведь? Был. Пока ходил к ним, посадил парнишку на траву. Опять же, ты тогда работал в органах, мог доставать из конфиската или ещё как-нибудь… Я не знаю, вариантов масса. Парень задолжал тебе. В последнее время, сестра говорила, у него были проблемы с деньгами. Парнишка обещал отдать. Ты не поверил. Он назначил встречу за городом, ты согласился. Там между вами произошла ссора, он попытался столкнуть тебя с какого-то обрыва, вместо этого ты столкнул его. Потом понял, что это мокруха, и подумал, что у парня дома могли остаться доказательства. Ты пришёл и забрал их. Кстати, заметь — в этом случае тот вариант, что ты взял травку у него в квартире, работает против тебя… Ну а потом, уверенный в собственной безнаказанности, попёрся на концерт. Не иначе чтоб стрясти долги с его дружков или дать им понять, чтоб молчали. Тут-то тебя и взяли, на обратном на пути. А при задержании ты… э-э… натворил делов. Отмазать тебя от этих обвинений ха-ароших денег будет стоить. Есть у тебя такие деньги? А? Вот так-то. Ну, хорошо, хорошо, не смотри на меня так… Ох и рожа у тебя, Шарапов, ну, рожа… Ладно. Допустим, на тебя наехали. Подставили тебя. Но ты хоть понимаешь, кому и зачем это нужно?

Я молчал. Идей у меня не было. Пока меня спасало только то, что доказательств у ментуры тоже не было, одни гипотезы. Но отбрехаться будет трудно — тут Олежка прав. Что делать, я не знал. В голове дурацким образом вертелась строка Вертинского: «Я не знаю, зачем и кому это нужно»…

Мне нужна Танука, подумал я, закрывая глаза. Мне нужна это девочка. Сейчас она — единственный человек, который может мне помочь избежать неприятностей. Она — мой свидетель, моя последняя соломинка, единственный шанс оправдаться. Но Танука исчезла. Испарилась.

Выпитая вода тяжёлым комом собралась в желудке. Меня мутило. Голова опять начала болеть.

— Олег, — медленно сказал я. — Я всё понимаю. Но попытайся и ты меня понять. Я хочу, чтобы ты мне помог.

Олег демонстративно развёл руками.

— Охотно, но как? Как я могу тебе помочь? Как ты себе это представляешь?

— Узнай для меня несколько вещей. И так, чтоб милиция в этом не участвовала. Нечисто что-то здесь. Не хочу, чтоб это кто-то знал. Проведи своё расследование по-быстрому. Сможешь?

— Попробую… Да, я совсем забыл тебе сказать. — Олег пошуршал бумагами. — Есть ещё одно обстоятельство: вчера вечером ограбили институт. ГосНИ… Чёрт, как его… — Он наклонился над папкой и наконец прочёл: — Гос-НИ-ОРХ какой-то… ГосНИОРХ.

— Ограбили институт? — Мне сделалось совсем нехорошо.

— Ну да. — Он поскрёб в затылке и хмыкнул. — Дурацкое какое-то ограбление, если честно… Там у них, оказывается, ночуют несколько человек. Вечером пришла девчонка, которая там когда-то работала, привела с собой подружку, принесла бутылку водки. А как начали пить, капнула мужикам клофелину. Двое вырубились, двое нет — один мало выпил, у другого оказалась какая-то редкая болезнь, на него эти препараты не действуют. А девки эти отворили дверь каким-то бандюганам, те дали парням по кумполу, вынесли оргтехнику, аппаратуру, шмотки какие-то, деньги… Девку эту на следующий день взяли — все же данные в бухгалтерии были. Она сразу всех и сдала.

— Их нашли?

— Найдём…

Я умолк. Из-за таких людей, как Олег, я иногда еще верю нашей милиции. Но ограбление действительно дурацкое. Или девка дебилка, или тут что-то другое, сразу не поймёшь. Интересно, писателю сильно досталось? Или это у него та самая «редкая болезнь»? Нет, но как странно всё складывалось — сперва Сито, потом этот институт. Хорошо хоть Ситникова на меня не повесили.

Или повесили?

Ох, уж лучше молчать…

— Парни сказали, ты был у них в институте прошлой ночью. Был?