Ее собственные правила - Барбара Брэдфорд

– Это было не так? – быстро перебила Мередит.

– Нет. Но она серьезно заболела. Значит, ты прибежала ко мне в будку. Я взял тебя на руки, чтобы побыстрее дойти. Ты так плакала, так плакала! Твоя мать сидела на стуле в кухне белая как мел. Сразу было видно, что она очень больна. По крайней мере, я так подумал. Она сказала, что в то утро потеряла сознание. Я вызвал «Скорую», машина приехала через пятнадцать минут. Они увезли твою мать в лидсскую больницу.

– А что стало со мной? – Мередит не отрывала глаз от Патрика О'Ши.

– Последнее, что она мне сказала, когда ее увозили в больницу, было: «Позаботьтесь о Мэри, констебль О'Ши». И я позаботился. Я посоветовался со своим сержантом, и мы решили, что самое лучшее – отправить ребенка в «Дом доктора Бернардо», пока матери не станет лучше. Это детский дом в Лидсе.

– Ну а потом, когда моя мать выздоровела?

– Насколько я помню, вы снова перебрались в Хотторн-коттедж. Но, по-моему, дела у нее никак не шли на лад. Хотя она и пыталась бороться, искала работу.

– А мой… отец?

– Про него я ничего не знаю. Так, какие-то мелочи. Кэти сказала мне однажды, что он ее бросил и уехал в Канаду. Это все, что я знаю. Полагаю, он так и не вернулся.

– Я его совсем не помню. Наверное, он оставил нас, когда я была совсем крошкой.

– Очевидно, так, – кивнул Патрик.

– Вы думаете, моя мать снова заболела, мистер О'Ши?

– Да, это точно. Во второй раз она попала в больницу… кажется, это случилось в следующем году… в пятьдесят седьмом, если мне не изменяет память.

– Значит, меня снова отправили в детский дом?

– Возможно. Да, скорее всего. За тобой некому было присматривать. С тех пор я потерял вас обеих из виду. В результате так и не знал, что с вами произошло. Из Хотторн-коттеджа вы внезапно исчезли, туда въехала другая семья. И твою мать я больше никогда не видел, Мэри. То есть я хочу сказать, миссис Стреттон. Правда, несколько лет назад я слышал, что она работает в Лидсе.

– Где?!

– Дай-ка подумать… В магазине одежды, точно. Шикарный такой, на главной торговой улице. Называется «Парижская мода».

– Он до сих пор существует?

– Ну конечно.

– Как я уже говорила, констебль О'Ши, мы с матерью были разлучены. Меня вывезли за границу. Я всегда считала, что она умерла. Но тут внезапно обнаружилось, что она жива. Я должна ее найти.

– Понимаю. В телефонном справочнике ее нет?

– Нет.

– Тогда, может, в «Парижской моде» кто-нибудь знает, где сейчас миссис Сандерсон?

– Он очень милый, правда? – сказала Патси, когда они оставили дом констебля О'Ши, сели в машину и поехали в город. – Но ты его так и не вспомнила?

– Нет, Патси, как ни старалась, – вздохнула Мередит. – Видимо, этот кусочек памяти прочно заблокирован. Мне так хочется вспомнить те дни, но все безрезультатно. Только какие-то отдельные вспышки – как у больного амнезией.

– Не переживай. Наверняка мы что-нибудь узнаем в «Парижской моде».

– Не уверена. Честно говоря, Патси, у меня такое ощущение, что мы гоняемся за химерами. Все же это случилось тридцать восемь лет назад. Просто невозможно, чтобы моя мать по-прежнему работала в «Парижской моде». И вряд там ее помнят.

– Ты не можешь знать это наверняка, Мередит. Давай съездим в магазин, спросим. А вдруг кто-нибудь вспомнит Кэти Сандерсон или выведет нас на ее след?

– Мы, конечно, можем поехать, но тебе не приходило в голову, что моя мать давно не живет в Йоркшире? Она запросто могла переехать. Мир ведь огромный.

– Я понимаю, о чем ты, дорогая, но мне кажется, ты не права. Интуиция мне подсказывает, что твоя мать где-то близко. Вот увидишь, мы ее найдем.

Мередит промолчала. Патси украдкой взглянула на нее, и сердце ее упало: выражение лица Мередит было совсем унылым.

Некоторое время они ехали в молчании, потом Патси сказала:

– Не уверена, что нам удастся припарковаться в Лидсе. Давай лучше поедем в «Королевский отель», оставим машину там. А оттуда до торговой улицы пять минут ходьбы.

– Как хочешь. Я не помню торговую улицу. Только базар.

Но двадцать минут спустя, когда они шли по главной торговой улице, Мередит неожиданно остановилась и схватила Патси за руку.

– Здесь где-то рядом универмаг «Маркс и Спенсер». Я вспомнила. Моя мама любила туда ходить, она покупала там белье. – Перед ее мысленным взором вдруг возникла картина: вот она идет по улице, держась за мамину руку. – Мама покупала мне здесь мороженое. А однажды я споткнулась и уронила стаканчик. Мне стало очень обидно, и я заплакала. А мама меня утешала и отдала мне свое мороженое…

– Вот видишь, ты еще что-то вспомнила, – обрадовалась Патси. – А вот и «Парижская мода».

Патси толкнула дверь, и они оказались в дорогом модном магазине. К ним немедленно подошла молодая женщина в изящном черном платье.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – вежливо спросила она и улыбнулась. – У нас есть чудесные модели, только что получили из Парижа.

– Да-да, мы знаем, вы продаете замечательную одежду, – ответила Патси, – но мы пришли не покупать. Нам нужен ваш управляющий.

– У нас нет управляющего, – ответила молодая женщина. – Всеми делами занимается сама владелица, миссис Коэн.

– Вот как? А можно ли ее увидеть?

Женщина кивнула.

– Она в своем кабинете, я сейчас ее приглашу.

Довольно скоро из-за ширмы, отделяющей салон магазина от кабинета хозяйки, появилась стройная, элегантно одетая женщина лет пятидесяти.

– Я – Гилда Коэн, – представилась она, протягивая руку Патси.

– Очень приятно, миссис Коэн. Я Патси Кентон, а это моя подруга миссис Стреттон.

– Рада познакомиться, миссис Стреттон. Мередит улыбнулась.

– Миссис Коэн, я разыскиваю женщину, которая когда-то работала в вашем магазине. Но это было много лет назад. Боюсь, с тех пор прошло слишком много времени.

– Кого же вы ищете? – с любопытством спросила миссис Коэн.

– Мою мать. Она работала здесь в конце пятидесятых или в начале шестидесятых. Ее звали, то есть… ее зовут Кэти Сандерсон. Нас разлучили, когда я была совсем маленькой, и я всегда считала, что моя мать умерла. Но недавно у меня появились основания считать, что она жива. Я хочу найти свою мать.

– Это так понятно, миссис Стреттон. Уверена, вы найдете ее. Действительно, Кэти Сандерсон работала здесь, когда хозяйкой магазина была моя мать, мне он достался по наследству. Я училась в колледже, но Кэти я немного помню. Чудесная женщина. Моя мать ее очень любила и жалела, когда та ушла.

– Когда это случилось, миссис Коэн? – спросила Мередит.

– По-моему, в середине или в конце шестидесятых. Но что же мы стоим посреди магазина? Пройдемте в мой кабинет. Хотите чаю?