Бои за Ленинград - Александр Модестов

Перед войной сложился тандем Сталин-Жуков. К чему привели решения Сталина совместно с Жуковым, принятые перед войной, нам хорошо известно. Сталин перед войной недостаточно хорошо понимал роль Генштаба, но в дальнейшем он все свои решения принимал, опираясь на данные Генштаба и его руководителя Василевского. Тогда сложился тандем Сталин-Василевский, который привёл к многочисленным победам.

Понятно ещё, что при жизни Сталина излагать историю войны без выдающейся роли Сталина в ней было невозможно, опасно и запрещено. Но непонятно, почему в настоящее время некоторые авторы, как только дело касается Жукова, в лучшем случае замалчивают отрицательные стороны его командования или прибегают к откровенной лжи. Ложь начинается с описания военных событий, связанных с Халхин-Голом. Почему сейчас, защищая Жукова, не пишут правду? Начальник Генштаба Красной армии командарм 1 ранга Шапошников обвинил Жукова в неграмотном использовании танков и в связи с этим их большими потерями, Жуков испугался ответственности и решил переложить вину за большие потери в танках – свыше 50 % – на своих подчинённых, представив к расстрелу 17 своих подчинённых. Представление Жукова на расстрел Штерн не утвердил, но Сталину понравилась жестокость и беспринципность Жукова для достижения своих целей, ему нужен был такой человек, и он решил приблизить его к себе, чтобы иметь, в крайнем случае, козла отпущения. Я подробно изложил свою версию, почему Сталин так стремительно возвысил Жукова.

Очень много шума вокруг заключения тайного секретного договора о сферах влияния. Но при всех договорах ставятся условия соглашения, представляющие интересы сторон. Ничего криминального в этом договоре не было. Советский Союз добивался приобретения тех территорий бывшей царской России (кроме Польши), которые ему не удалось удержать в ходе гражданской войны из-за слабости Красной армии в тот период. Что касается войны с Финляндией, то, конечно, назвать эту войну справедливой нельзя, но интересы большого государства требовали, в преддверии мировой войны отодвинуть границу от Ленинграда.

Финская война показала все слабости Красной армии, она опозорилась перед всем миром. Но из этого, по существу, поражения правительство сделало, но не до конца, правильные выводы. Если бы не было финской войны, возможно, мы вообще могли проиграть войну с Германией. Красная армия перешла от так называемой милицейской системы формирования частей к постоянной регулярной армии. Армия стремительно росла численно, она перешла на новое утеплённое зимнее обмундирование, что сослужило громадную роль, особенно в морозную зиму 1941-42 года. Наша промышленность осваивала и начала производить в больших количествах новое оружие, вооружение и боезапасы. Но срок преобразований от конца финской войны до начала войны с Германией – один год и три месяца – был очень мал. Подготовить за такой короткий срок высококлассных специалистов было невозможно, а острая недостаточность командных кадров требовала ускоренный курс подготовки командных кадров в училищах, что не могло не сказываться на качестве выпускаемых командных кадров низшего звена. Но ещё хуже обстояло дело в высшем руководстве Красной армии, где стояли люди, которые были негодны для управления военными операциями в современной для того времени войне, прежде всего, из-за низкого военного образования (Тимошенко, Будённый, Жуков и Ворошилов). Сталин и его приближённые – Молотов, Маленков, Каганович, Берия и другие – много сделали, чтобы наша армия имела достаточное количество первоклассного вооружения, но Сталин не понимал, что одного оружия для победы в современной войне без подготовки людей отлично, им владеющими, недостаточно. Сталин в начале своей деятельности, обращая громадное внимание на индустриализацию и коллективизацию Страны, и на борьбу с мнимой и действительной оппозицией, обошел стороной строительство вооружённых сил; он думал, что есть нарком обороны Ворошилов со своими подчинёнными, которые знают, что делать. Большим недостатком при подготовке армии к боевым действиям было то, что наши боевые уставы признавали только наступательный вид боя. Ошибка Сталина заключалась в том, что в начале войны не планировались и не разрабатывались военные операции. Войскам просто отдавались приказы: стойко держать оборону, нанести контрудар, ни шагу назад и т. п., без должного обеспечения. Успех первой большой оборонительной, а затем наступательной операции под Москвой, которой руководил лично Сталин, обеспечивался Оперативной группой (первый эшелон) под руководством генерал-майора Василевского. Сталин высоко оценил работу группы. Василевский получил звание генерал-лейтенант, а три члена этой группы – первые генеральские звания. Что решающую роль в разгроме гитлеровцев под Москвой сыграли Сталин и Василевский, а не Жуков, говорит приказ № 396 от 1 декабря, подписанный Сталиным и Василевским. С этого момента начался стремительный карьерный рост и награждения высшими орденами Василевского. С этого момента Сталин в дальнейшем все свои решения согласовывал с Василевским. Василевский не только наладил успешную работу Генштаба, но и в дальнейшем, выезжая на фронт, обеспечивал успех разработанной Генштабом под его руководством операцией. Сложился тандем Сталин-Василевский. Учитывая опыт войн, Генштаб под руководством Василевского в начале 1942 года разработал боевые уставы Красной армии, в которых было указано, как надо вести не только наступательный бой, оборонительный бой, бой в условиях окружения. Василевский внёс самый большой вклад в Сталинградскую битву. Василевский так хорошо наладил работу Генштаба, что не требовалось постоянное его присутствие, и он часто выезжал на фронт, чтобы видеть на месте, как осуществляется разработанная под его руководством операция. Более успешно разрабатывались наши операции в 1943 году, что сразу положительно сказалось на результате битвы на Курской дуге. Особенно тщательно разрабатывались боевые операции в 1944 году (десять «сталинских» ударов в 1944 году), что привело к почти полному изгнанию немцев из России.

Для того чтобы оправдать громадные потери Красной армии было сочинено два мифа – миф о внезапности нападения Германии и миф о могуществе немецких войск и её союзников. Но никакой – ни стратегической, ни тактической внезапности нападения Германии на СССР не было. Хотя и противоречивые, донесения о нападение на СССР были. Поэтому ещё 18 июня была направлена в войска директива о приведении войск в боевую готовность. Не так уж и плоха была знаменитая Директива № 1. В ней предписывалось, что войска должны занять боевые позиции для отражения противника, а авиация должна быть переведена на запасные аэродромы. То, что в ней предписывалось не поддаваться на провокации, означало только то, что нельзя было обстреливать территорию противника и вторгаться в его воздушное пространство, но применять оружие против вторгнувшегося противника она не запрещала. Но из-за плохой связи, за которую в первую очередь отвечал Генштаб, до многих соединений Директива не дошла, и самолёты остались на старых, известных противнику аэродромах, а войска находились в казармах. «Пограничные мосты через Буг и другие реки всюду были захвачены без боя и в полной сохранности. О полной неожиданности нашего наступления свидетельствует тот факт, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолёты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать» (Гальдер, 22 июня 1941 года).

Второй миф – о могуществе немецкой армии Вермахта, брошенной против Красной армии. Да силы у Вермахта были значительные, они имели опыт управления войсками, они лучше были подготовлены для ведения боевых действий, по существу, по всем статьям, но этого было недостаточно для того, чтобы выиграть войну с таким противником, как СССР с его большими людскими ресурсами и громадной территорией. Но и в первые дни войны, если бы Генштаб более грамотно оборудовал оборонительные позиции, более грамотно разместил на них войска, а, главное, имел хорошее управление и связь, то успехи немцев были бы намного скромнее. Конечно, винить во всём Жукова нельзя, он находился на должности Генштаба перед войной всего четыре месяца, но обратить особое внимание на управление войсками и связь, а также на грамотное размещение войск, был обязан. Нельзя также сказать, что Сталин, точно зная, что Германия нападёт на СССР, ничего не делал. Перед войной была успешно проведена скрытая мобилизация, так что Гитлер, нападая на СССР, не знал, что военные силы Красной армии были примерно вдвое больше, чем передавала немецкая разведка. На момент разработки плана «Барбаросса» данные их разведки были правильными, но они явно устарели к началу войны. Гитлер был крайне невысокого мнения о стойкости Красной армии и, особенно, о качестве наших танков, а также не знал об их большом количестве. «Боевую силу русских я оцениваю крайне низко, но ещё ниже её оценивает фюрер» (Геббельс, 15 июня 1941 года). Нападая на СССР, Гитлер не представлял те трудности, которые возникнут при ведении боевых действий на больших пространствах в условиях суровой погоды и бездорожья, но главное, что он и его подчиненные не подумали о той стойкости, которую проявили наши части. Они очень надеялись, что в результате массовых репрессий русский народ, недовольный сталинским режимом, не окажет серьёзного сопротивления. И надо сказать, что, несмотря на громадные потери наших войск, отдельные части и соединения стали наносить войскам Вермахта такие чувствительные удары, что, выражаясь словами баснописца Крылова, они поняли, что вместо предполагаемой «овчарни» попали на «псарню». Уже к 10 июля вместо беспорядочного отступления фронт стабилизировался. И первое серьёзное сопротивление, которое немцы встретили с начала войны, произошло на Лужской оборонительной линии. Задержка немецких сил на Лужском рубеже на 45 суток, имело не просто важное, а стратегическое значение.