Манкая - Лариса Шубникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юле стал сниться Митя. Хуже того, снились и поцелуи и объятия…и всякое прочее, о чем лучше не думать. А думалось, между прочим. А как же иначе? Вот, к примеру, слева от их шезлонгов, сидела на песке парочка. Ну, как сидела… Мужчина и женщина обнимались и целовались. Ничего пошлого, но чувствовалась в них нега и радость любви. Завидно стало? Пожалуй.
Вечером собирались в ресторан, перемеряли весь гардероб и были счастливы. Женщины остаются женщинами в любом возрасте, это совершено точно. Неважно, сколько вам лет, в каком вы статусе и состоянии. Нарядиться, накраситься и почувствовать себя привлекательной – это самая лучшая косметика и спа для любой из дам, не так ли? Вот уже и глаза блестят, и улыбки сияют. Осанка и походка игривые. И цокают каблучки по мостовой (тротуару, настилу), и радостно, и куражу в достатке.
– Я больше не могу! – Юля смеясь отложила нож и вилку и привалилась обессилено к спинке кресла ресторана на открытой веранде.
– И куда в тебя лезет, дорогая? Я и половины не осилила. Вот вина в меня еще можно влить, а рыбы не могу, – Ирэн пила густое розовое вино.
– И я выпью! – Чокнулись и захохотали просто так, от легкости бытия.
Юля оглядывала публику. Пары, пары и еще раз, пары. Вот и они с Кирой когда-то были так же счастливы. Почему сейчас все не так, а? Юленька поймала себя на мысли, что и ей хочется как они. В обнимку. И тут же испугалась, потому как представила себя в объятиях Мити, а вовсе не мужа своего.
Пришлось признаться самой себе в том, что она скучает по соседу гораздо больше, сильнее, чем могла и представить. По разговорам, по улыбке его белозубой, а самое кошмарное, по его рукам.
– А вам он пишет? – сорвался вопрос с Юлькиного языка в сторону Джеки.
Та сразу поняла о ком речь и мысленно заорала: «УРА!», потому, что долго ждала этого и поняла, теперь все будет хорошо.
– Всегда.
Юля вздрогнула.
– О чем?
– Не скажу, Юль. Прости, – коварная Ирина хотела, чтобы Юлька сама писала Мите, а не довольствовалась ее, Ириниными, рассказами.
Юля замолчала, сделала долгий глоток вина и заговорила… Ох, ждала этого Джеки, ох ждала!
– Тётя Ира… Митя просил дать нам шанс, и Кира просил. Одни и те же слова. Что мне делать?
Ирина пришла в состояние полной боевой готовности. Нет, внешне была расслаблена и даже позы не поменяла, но мозг ее работал на всю мощь, выдавая варианты ответов, на которые Юлька должна будет среагировать.
– Дай шанс себе, прежде всего.
– Что это значит?
– А то и значит, Юль. Не хочешь, как мама, не уходи к Мите. Просто уйди от Киры. Дай себе самой шанс быть свободной. Время все расставит по своим местам, – и замолчала, не желая давить на девочку и, считая, что все самое главное уже сказано.
Юлька не ответила, и в этом увидела Ирина как-будто свет в конце тоннеля. Сами подумайте – Юлька уже не впадала в транс по поводу своего разваливающегося брака и не пищала, что ее моральный облик оставляет желать лучшего. Может, поняла что-то? А?
– Сама себя определи, и выбор сделается. Все само решится, поверь, – добила Ирина Леонидовна Юльку и замолчала.
Юльке эти слова запали в память. Да что там, в душу! И стала она самоопределяться, прислушиваясь к себе. День за днем после этого эпохального ужина и разговора с Ириной, она выискивала в себе собственное «я» и задавала вопросы себе и о себе. Что хочу? Как мне лучше? Ответов у нее не было, поскольку вопросы уж очень непривычные. Ну, не баловала себя Юленька, все о других хлопотала. А тут еще Ирина с предложениями…То купи, это попробуй, вон туда посмотри. Вот и стала Юля потихоньку учиться выбирать то, что ей нужно. И знаете что? Осознала насколько это приятно.
И все бы хорошо, но Митя… Юлька с телефоном не расставалась. А писали все не те! Кира звонил, да Юлька разговор сворачивала. Светочка писала, Дава, а Митя нет. Поддавшись одним ветреным вечером своей новой ипостаси вседозволенности, Юлька решилась и написала к нему сама.
Юля:
«Митя, добрый вечер. Хотела узнать, как у тебя дела?»
Митя:
«Юлька, здравствуй! Как ты?»
Ответ пришел мгновенно и о многом поведал, рассказал Юле. Митя будто ждал ее сообщения и сразу спросил как она? Даже не стал о себе писать. Кира сообщал только о себе. Разница очевидна была даже нашей слепой москвичке.
Юля:
«Все в порядке. Спасибо. А ты как?»
Митя:
«Точно в порядке? Ты здорова?»
Юля:
«Да. Митя, здорова. А ты?»
А Митя не ответил. Ни через пять минут, ни через час. Вот так просто взял и замолчал. А ведь месяц не виделись и не говорили? Любовь? Юлька сердилась и волновалась одновременно.
Ну, сами посудите, что ей думать, а? Разлюбил? Или случилось что-то? И занервничала, заметалась по дому. Выскочила на террасу и глотала воздух жадно. Потом обратно в дом.
– Тётя Ира, Вы можете позвонить Мите? Кажется, он не хочет говорить со мной? – а глаза напуганные, в слезах и панике.
Джеки оценила состояние своей драгоценной девочки и поняла, что боится она сейчас за дорогого человека!
– Минутку, – и стала набирать Митю, а он трубки не поднимал. – Юль, ты с чего взяла, что он не хочет с тобой говорить?
– Я ему написала, а он не ответил. Сначала ответил, а потом замолчал! Что-то случилось, да?!
– Без паники! – и поступила просто, набрав номер Светочки Заварзиной.
Объяснила все и в ответ получила, что дома Широкова нет. А Артём дома и не с ним. Затем, были Дава, Яков Моисеевич и даже Фира Рауфовна. Никто не знал, где Митя и дозвониться ему было невозможно. Юля сидела в кресле и ждала звонка. Ладошка ее вспотела, крепко сжимая телефон. С террасы, где была Юля виднелось море и солнце закатное, пальмы и кактусы. Все это очень красиво, здорово, но Юльке хотелось только одного, быть там, где Митя и ничего иного.
Тревога сводила с ума, подкидывая разное в ее заполошные мысли. Что соседи не хотят ее расстраивать и не говорят всей правды. Вдруг он болен? Или, что Митя обижен ее, Юлькиным молчанием и просто не хочет быть найденным. Или разлюбил и рад, что Юлька уехала и не желает говорить с ней.
– Ирина Леонидовна, я лечу домой.
Джеки чудом сдержала радость.
– Мне лететь с тобой, дорогая? Я закажу билеты.
– Нет, что вы. Оставайтесь. У вас отдых.
– Какой тут отдых, Юля. Летим.
Через полтора часа, на
