Сладостное забвение - Даниэль Лори

Когда в глазах Адрианы появилась надежда, у меня внутри все перевернулось.

– Он врет, – выпалила я.

Ко мне метнулись разозленные мужские взгляды.

Я сглотнула, уставилась на Николаса, но он все проигнорировал.

Дядя Марко покачал головой.

– Нет, не вру. Мы его не убьем, Адриана. Я обещаю.

Искра надежды в глазах сестры разгоралась сильнее и сильнее.

Меня охватила паника. Я посмотрела на кузена. Я знала этот особый взгляд Бенито – точно такой же, как у моего брата.

«Ложь. Это все ложь».

– Они врут, Адриана, – настояла я. – Не верь им.

Сердце прыгнуло в горло, когда рука Мануэля рванулась к моему лицу. Я зажмурилась, ожидая удара, но щеки коснулось только дуновение воздуха. Открыв глаза, я обнаружила пальцы Николаса на запястье моего дяди.

– Только посмей ударить женщину в моем присутствии и тебе не жить, – прорычал Николас.

Спустя несколько секунд Мануэль вырвался из хватки Николаса и отступил, покраснев от негодования.

Папа́ наблюдал за ситуацией молча, но в его глазах было недовольство. Отец никогда меня не бил, думаю, его задел не факт вмешательства Николаса, а что-то другое, о чем я пока не догадывалась.

Братья мамы всегда отличались грубостью, за исключением Марко. Он был мягким и сдержанным, но при малейшем нарушении превращался в волка в овечьей шкуре, вышедшего на охоту.

– Елена! – рявкнул папа́. – Уйди.

Я никогда раньше не перечила отцу. Но знала свою сестру: она была крепким орешком и одновременно наивной. Адриана хотела верить в сказку, и именно это она бы и выбрала в итоге, что принесло бы смерть ее принцу.

Я не сдвинулась с места.

– Елена! – Тон отца был холоднее снегов Арктики и отливал удивлением.

Внутренний голос умолял меня послушаться, но ноги буквально приросли к полу. Я будто снова очутилась в дешевой квартирке, где стояла на потертом ковре, и наблюдала за сценой, которая разыгрывалась перед моими глазами. А теперь история повторялась.

Папа́ покосился на Тони, который с виноватым видом направился ко мне.

– Я не уйду, – запротестовала я.

– Ладно тебе, Елена. Вставай. – Тони протянул руку к моему запястью, но я спрятала руки за спину. Он вздохнул, обнял меня за талию и поднял с дивана.

– Адриана, не надо! – умоляюще воскликнула я, пока Тони наполовину нес, наполовину волок меня к двери. – Клянусь, они врут! – Я понимала, с каким чувством вины – не говоря уже о разбитом сердце, – придется после этого жить. Я не могла позволить, чтобы Адриану постигла подобная участь.

Как только я коснулась ногами пола коридора, Тони захлопнул дверь. Я зарычала от бессилия и стукнула ладонью по деревянной поверхности. Потом сползла на пол и сидела, прижав колени к груди, прислушиваясь к голосам, доносящимся сквозь щель.

Я все ждала и ждала, когда сестра произнесет имя Райана.

Но ничего не случилось…

Нико

Часы тикали. В стакане виски стучал лед. В воздухе висел сигарный дым. А от Сальватора, сидящего за столом, исходили волны недовольства.

Я сидел в кресле напротив, откинувшись на спинку и опершись локтем о подлокотник. Более чем уверен, Сальватора бесила моя скучающая поза, поэтому я собирался продолжать именно в том же духе.

Сложно сказать, сколько времени мы провели в кабинете Абелли в тишине, пока Сальватор курил сигару, но что-то приближалось – и точно не с моей стороны. Если честно, я наслаждался атмосферой. Я бы мог жить, питаясь исключительно напряженной, неловкой и затянувшейся паузой.

– Ты ее не получишь. – Слова разрезали тишину, как свистнувший в воздухе нож.

Я поймал взгляд Сальватора сквозь дым.

– А кто сказал, что она мне нужна?

Он саркастично хмыкнул и покачал головой.

– Хватит ломать комедию, Туз. Я в курсе, что ты хочешь Елену, но это не обсуждается.

У меня дернулся лицевой нерв. Мне не нравилось, когда мне говорят, что я могу, а что не могу, мать его, заполучить.

– По-моему, ты находишься не в том положении, чтобы указывать мне, что стоит обсуждать, Сальватор. Ты меня поимел.

Технически, упомянутое действие сотворила его дочь с каким-то мужиком, но в наших глазах это было одно и то же: Абелли нарушил контракт.

Сальватор последний раз затянулся и задумчиво потушил сигару.

– Повторяю: Елена не обсуждается, даже если бы я и хотел ее тебе отдать. – Абелли поднял на меня глаза, ясно давая понять, что никакого желания делать это у него нет. – Она помолвлена.

Я бесстрастно смотрел на него, пока во мне не перестала бушевать ярость, которая постепенно сменилась обжигающе холодной неприязнью.

Я много думал о сложившейся ситуации и о том, что могу вытрясти из Сальватора за нарушенный контракт. Больше всего я хотел ту, чье имя начиналось на букву Е, а сам объект имел длинные черные волосы. Другими словами, я жаждал проклятья на свою голову.

То, чего я хотел, но не мог себе позволить.

И тем не менее, когда я узнал, что она принадлежала другому мужчине, что-то смертельным обморожением разрослось по венам.

Моя иррациональная сторона все сказала за меня:

– Контракт уже подписан?

Сальватор кивнул с ноткой довольства в глазах.

Я был внимателен как никогда. Готов биться об заклад, он метнулся за подписью того парня сразу после того, как я столкнул Елену в бассейн.

Лично я ничего не имел против Сальватора, но его явно раздражало, что он делит титул дона с человеком вполовину младше него. А ведь я еще был богаче. Абелли не нравилось, насколько далеко простиралась моя репутация и детали этой самой репутации. Но после сегодняшнего случая он понял: нам нельзя ссориться. Мы нашли мексиканцев, обстрелявших ресторан, но оставалось еще несколько членов группировки, о которых предстояло позаботиться.

Если честно, то и людей на улицах у меня побольше, чем у Сальватора. Даже на его участке – с их помощью я и нашел ответственных за ту заварушку. Абелли, конечно, было не по душе, когда я