Сладостное забвение - Даниэль Лори
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кто? – Вопрос вырвался против моей воли, и я мысленно взмолился, чтобы Абелли ничего не ответил.
Он прищурился и отхлебнул виски.
– Оскар Перес. Колумбиец.
Мы смотрели друг на друга, и моя грудная клетка медленно покрывалась льдом изнутри.
– Проблемы с мексиканцами порушили некоторые из моих связей с поставщиками. Оскар… он старый знакомый. У него хороший товар, но в обмен он захотел Елену.
Звучало так, словно Сальватор пытался убедить самого себя. Оскар – типичный выродок, один их тех, кого богатенькие родичи плодили с извращенной скуки. Счастливый обладатель злокачественных генов, которые он попытается обмануть с помощью Елены.
Я встал, застегнул пиджак и направился к двери.
– Поговорим завтра. Уже поздно.
– А как насчет Адрианы? – спросил Сальватор, когда я открыл дверь.
До сих пор я особо не выказывал желания отомстить человеку, который осмелился трахнуть невесту Николаса Руссо, но лишь потому, что боролся с мыслями о ее сестре.
– Ее телефонные звонки. Они друг с другом общались, – бросил я.
Мне плевать, с кем Адриана спала, будучи помолвлена со мной.
Это просто дело принципа.
Елена
В восемь часов утра я сидела на диване в розовой оверсайз-футболке с логотипом «Янкиз» и в шортах, поедая тарелку хлопьев и слушая сводку последних новостей от телеведущей.
Я смотрела новости каждое утро и вечер. В мире происходило мало того, о чем я бы уже не знала, начиная с кризиса детского труда в Корее и заканчивая халтурными инъекциями ботокса в Лос-Анджелесе.
Когда на экране появилось знакомое лицо, пульс замер. А когда с алых губ ведущей сорвалось имя Оскара Переса, а затем: «Найден застреленным. Расправа свершилась перед дверью его квартиры», – я подавилась хлопьями.
Менее чем через десять секунд из кабинета отца раздалось:
– АХ ТЫ СУКИН СЫН!
Я широко распахнула глаза.
Пока я буквально растекалась по дивану, чувствуя облегчение от новости о смерти Оскара, до меня донесся шум вошедших в холл Николаса и моего брата. Они разговаривали о списках звонков Адрианы. У меня упало сердце. Если в списках будут еще и все сообщения сестры, то Райана обнаружат без особого труда.
Тони с Николасом нашли что-то общее? Я преисполнилась отвращением.
Они прошли в кабинет отца, пока я смотрела новости и дымилась от злости, сидя в гостиной.
Отцовская ярость сочилась из коридора, словно туман, и я начала задумываться, не услышу ли выстрелы, но спустя пять минут по ушам ударил крик:
– Елена! Сюда, сейчас же!
Я замешкалась, но поднялась и пошлепала босыми ногами до кабинета. Плохое предчувствие расцветало во мне все сильнее с каждым шагом.
Я постучала по дверному косяку и зашла в комнату. Папа́ сидел за столом, Тони – в кресле напротив, а Николас прислонился к стене возле окна.
Я застыла посреди кабинета, нервно комкая край футболки. Солнце согревало липкую от пота кожу.
– Поздравляю, – рыкнул папа́, его глаза метали молнии, и я сглотнула, впервые увидев отца таким злым. – Ты выходишь замуж.
Холодок спустился по горлу и охватил легкие.
Я медленно перевела взгляд на Николаса, который безразлично смотрел на меня.
Потом с дрожью вздохнула и спросила:
– За кого? – Но я уже знала ответ. Непонятно, почему, но я все же не задумывалась о подобном повороте событий.
– За Нико.
Сердце билось так быстро, что мне стоило больших усилий не задохнуться.
В комнате воцарилась тишина. Молчание отца было пропитано лютой ненавистью, но уравновешивалось задумчивостью брата и дополнялось абсолютной апатией со стороны моего теперь уже не будущего мужа сестры, а жениха.
– Нет, – прошептала я.
В глазах Николаса что-то мелькнуло.
Папа́ пошуршал бумагами на столе.
– Все решено, Елена.
Вероятно, он подготовил новый контракт.
Николас мог запросто подписать бумаги за меня. Раз и готово. Ну конечно, все всегда именно так и работало, но почему-то получить такое от Руссо было особенно горько.
Меня словно по лицу ударили этой новостью. Что я вообще должна думать, если Николас перестал быть женихом Адрианы и превратился в моего нареченного, причем меньше чем за пять минут?
Имелись и другие причины.
Я никогда не хотела такого мужа, как он. Он был всем, чего желала моя плоть, но, по мнению мозга, мне Николас был совершенно не нужен. Я могла утонуть в Николасе Руссо и забыть, что надо вынырнуть и глотнуть воздуха.
Я отдала бы ему свое сердце, и он бы раздавил его каблуком.
Я могла бы выжить в жизни без любви, но с разбитым сердцем? Нет.
Я потрясла головой.
– Папа́…
– Хватит, Елена. Ступай. Собирай вещи, ты будешь жить с ним до свадьбы.
Мои глаза чуть не вылезли из орбит.
– Что? – выдохнула я.
Отец саркастично посмотрел на меня.
– Не то чтобы ты у нас была девственницей, Елена.
– Папа́! – рявкнул Тони.
Слова отца сильно меня ранили. Я понимала: он взбешен и вымещает на мне раздражение, но менее больно от этого не становилось.
– Как ты можешь такое допустить? Или считаешь, что, если моя репутация уже запятнана, ты можешь ее в клочки разорвать?
– Можешь сказать спасибо за репутацию себе и жениху. После проблем с Адрианой и твоим… прошлым, я согласился на условия Руссо.
Это означало одно: Николас не верил, что я не стану спать с другими мужчинами за его спиной до свадьбы. А отцу, вероятно, нечего возразить, учитывая, что контракт нарушен с его стороны.
Я не представляла, что сказать, но и принять все это не была готова.
– Я не умею готовить, – выпалила я
