Тайны рыболовной дипломатии - Вячеслав Зиланов

Существенным является и то, что распределение ОДУ на квоты для судов происходит с использованием соответствующих, согласованных между всеми рыбопромышленниками «ключей», что исключает произвол госчиновников и предотвращает коррупцию в этой области.

Вместе с тем система ИПК требует достаточно разработанных, четких и обязательно прямого действия законодательных актов.

Так как передача-продажа квот осуществляется в натуральном и стоимостном выражении, то, с одной стороны, формируется ценовой рыночный механизм, а с другой стороны, государство от каждой такой сделки получает налоговые отчисления, которые могут идти на поддержку рыболовного сектора.

Система ИПК позволяет осуществить, посредством добровольного принятия решения самим судовладельцем, исключения малоэффективных судов из промысла посредством передачи-продажи своих квот через биржу тем судовладельцам, у которых суда более эффективны при промысле того или иного запаса. Одновременно с этим система ИПК является и своеобразным «стопором» для вовлечения в промысел того или иного запаса «непрофессионалов-новичков», так как мало иметь судно, надо еще и купить квоту. Последнее, как показывает опыт Исландии, намного сложнее ввиду того, что профессионалы-рыбаки нечасто желают расставаться со своей профессией.

Трудно предвидеть, в каком направлении пойдет дальнейшее совершенствование системы ИПК, но очевидно одно: что управленческие, экономические и социальные достоинства ее перевешивают все существующие системы в этой области для условий рыночных отношений, что должно привлечь внимание отечественных рыбопромышленников. Несомненно также, что само государство при внедрении этой системы, безусловно с учетом собственного опыта, может получить более реальную экономическую выгоду, чем от порочной системы платы за пользование морскими живыми ресурсами.

Март 1999

Руководитель должен предвидеть последствия своих решений

На вопрос «как дела в отрасли?» всяк ответит по-своему, исходя из личной зоны ответственности и опыта. Нашему сегодняшнему собеседнику опыта не занимать, а более пяти десятилетий работы в рыбном хозяйстве страны не позволяют быть лишь сторонним наблюдателем за происходящим в отрасли и сужать зону личной ответственности.

Корреспондент. – Вячеслав Константинович, со времени нашей последней беседы минул год. Тогда вы говорили о недостатке полномочий на местах по управлению рыболовством, о неудачной мойвенной путине на бассейне, о возрастающих финансовых потерях рыбаков, связанных с большими переходами. Как дела обстоят сейчас? Какие изменения произошли у мурманских рыбаков? Каким вам видится будущее прибрежного лова рыбаков Мурмана?

Вячеслав Зиланов. – Все те проблемы, которые мы с вами обсуждали год назад, плавно перешли в настоящий год. Другими словами, ни одна из них федеральными органами (а это их компетенция) положительно не решена. Единственное, чего мы смогли достичь, стучась во все властные двери, – нас услышали и дали заверения в том, что к предстоящей мойвенной путине 2010 года проблемы будут решены. Ждать осталось не так уж и много – до 1—10 февраля. Что касается финансовых потерь рыбаков Северного бассейна из-за неразумных решений правительства о доставке в порты России рыбопродукции не только из экономзоны, но и из-за ее пределов, то здесь пока даже понимания нет. Потери за год составили около 1 млрд. рублей. Получается, что все мы живем в одном государстве, но те, кто «печет» законы и подзаконные акты, находятся по одну сторону, а те, кто создает материальные ценности, организует и ведет производство, – по другую сторону. Пока преодолеть этот водораздел не удается. Тем не менее, рыбаки Севера оптимизма не теряют и надеются на то, что прежде чем законы и подзаконные акты будут выпускаться в жизнь, они будут проходить апробацию у ассоциаций и объединений рыбаков.

Если говорить о прибрежном рыболовстве на Мурмане, то оно развивается, наращивается вылов в пределах выделяемых квот, а это 12–15 тыс. тонн, в основном трески и пикши. Большая часть рыбы доставляется в охлажденном виде для реализации в Мурманске. В последующем можно ставить задачу по поставке охлажденки за пределы области. Не менее важная задача прибрежки – это поставка сырья в первую очередь на перерабатывающие мощности области, а затем и за ее пределы.

Кор. – Общий вылов по Северному бассейну в минувшем году составил около 430 тыс. тонн. То есть, несмотря на некоторое увеличение добычи, практически пятая часть квот осталась недоосвоенной – в чем причины?

В. З. – Ваши цифры, мягко говоря, неточны. Вы их берете из базы Росрыболовства по вылову только в 200-мильной зоне России в Баренцевом море. Вылов же Северного бассейна, куда входят Мурманская, Архангельская области, Республика Карелия и Ненецкий автономный округ, включает в себя еще и вылов в зонах иностранных государств и за пределами зон. Суммарно, по оперативным данным, он составил в 2009 году 818 тыс. тонн, что выше 2008 года на 96 тыс. тонн. Так что по Северному бассейну это достаточно значительное увеличение. При этом, действительно, ряд объектов, таких как мойва, сайка, водоросли, креветка, мы недоиспользуем. Причины здесь две: главная – невостребованность на рынке и вторая – нерешенность ряда нормативных проблем (выше говорилось о мойве), связанных с промыслом в нашей 200-мильной зоне. Они, как правило, базируются на чрезмерных запретах, таких как невозможность вести лов и выгрузку в прибрежной зоне, частые закрытия районов из-за военных учений и т. д.

Кор.: Каковы показатели добычи «неодуемых» видов? Как известно, мурманские рыбаки были встревожены возможным сокращением перечня ВБР, на которые ОДУ не устанавливается, ведь подготовка к их освоению требует оборотных средств, дополнительных единиц флота. Вообще, насколько допустимо менять «правила игры», когда процесс уже запущен?

В. З.: Введение ряда объектов в категорию «неодуемых», особенно тех, которые в прошлом не выбирались, – правильная мера Росрыболовства. Это позволило почти в два раза увеличить вылов зубаток, камбалы и других объектов. Так что здесь имеется возможность принять такие же решения и по другим объектам. Тот, кто намерен вести промысел «неодуемых» видов, может планировать свою работу, включая и расстановку флота, и обеспечивая под будущий улов оборотные средства. Спрашивается, зачем устанавливать квоту по креветке в Баренцевом море, когда она годами не осваивается? Безусловно, выводить «одуемые» объекты в «неодуемые» следует заблаговременно с тем, чтобы компании могли рассчитывать на долговременный промысел, но при этом не следует забывать о научном обосновании такой меры.