Перемены - Джим Батчер

— Гарри? Ты все еще там?

— Да, извини. Как насчет, высунуть голову из здания и перекусить мясным сандвичем? Интересует?

— Конечно. Двадцать?

— Двадцать.

Мёрфи повесила трубку, а я радостно проорал во всё ещё открытую линию:

— Эй, там! Если у вас есть наблюдатели у моей квартиры, то разрешаю им вызвать копов, если кто-либо попытается украсть мой постер «Звёздных Войн». Это — оригинал!

Потом я мстительно похихикал над ФБР. Это наполнило меня, практически, детской радостью.

Двадцать минут спустя я вошел к МакЭнелли.

Еще было слишком рано для обычного столпотворения, и мы с Мёрфи уселись за угловой столик — самый дальний от окна — заодно и подальше от лазерных микрофонов, на тот случай если у наших преследователей из ФБР случится двойной приступ паранойи.

Я начал без вступления.

— Кто сказал, что Рудольф получает приказы от своего непосредственного руководства? Или от любого в Чикаго?

Она нахмурилась и обдумывала это какое-то время. Я терпеливо ждал.

— Ты ведь не думаешь так на самом деле? — спросила Мерфи. — Так ведь?

— Я исхожу из худшего. Он выглядел запуганным, когда я видел его.

— Ага, — задумчиво протянула она. — У меня дома тоже.

Я посвятил её в детали, которые она пропустила — о моей квартире, и моем приключении в ФБР, и к тому времени как я закончил, она согласно кивала головой.

— Продолжай.

— Мы оба знаем, что такие карьеристы как Рудольф обычно не нервничают, не трясутся и не суетятся, когда они действуют с официальной санкции. Они получают слишком много удовольствия, поплёвывая с высоты своего положения на людей.

— Не знаю, все ли они так делают, — пробормотала она, — но я уверена на все сто, что так делает Рудольф.

— Да. Но в этот раз он был нервный, раздражительный. В отчаянии, — я в трех словах рассказал ей о его поведение, особенно, у меня дома и в комнате для допросов. — Тилли сказал, что Рудольф лгал своему руководству, чтобы подставить меня федералам.

— И ты поверил в это? — прищурилась Мёрфи.

— А ты нет?

Она пожала плечами.

— Довод. Но это не означает, что он является кем-то вроде засланца.

— Я думаю, означает, — возразил я. — Он не действует с полного одобрения своего руководства. Кто-то другой подталкивает его, кто-то, кто напугал его достаточно, чтобы он нервничал и трясся.

— Может быть и так, — согласилась Мёрфи. — Зачем он это делает?

— Кто-то хочет быть уверенным, что у меня не останется времени на поиск Мэгги. Таким образом, они натравили Рудольфа на меня. Затем, когда Тилли дал мне свободу, они повысили ставки и попытались избавиться от меня на выходе из здания ФБР.

Голубые глаза Мёрфи стали ледяными при упоминании о попытке покушения.

— Они смогли доставить стрелка на позицию так быстро?

Я попытался думать логически.

— После того, как Тилли выставил Рудольфа из комнаты, наши разборки не заняли много времени. Минут десять, максимум пятнадцать. Достаточно времени для звонка с докладом о провале дела, и достаточно времени для его кукловода, чтобы подготовить и нанести удар, как ты считаешь?

Мёрфи какое-то время это обдумывала, затем медленно покачала головой.

— Только если они были очень, очень близко и двигались как смазанная жиром молния. Но… Гарри, для экспромта этот удар был слишком гладким, слишком подготовленным. Это — не импровизация.

Я нахмурился, и мы оба замолчали, когда к нашему столику подошел Мак и поставил пару коричневых бутылок. Мак был худощавый, полностью лысый мужчина, как всегда одетый в черную одежду и безупречно-белый фартук. Мы оба пробурчали спасибо, и он снова вернулся за стойку.

— Хорошо, — протянула она, сделав глоток из бутылки. — Может быть, кукловод заранее доставил убийцу на случай непредвиденных обстоятельств, на тот случай, если ты сведешь на нет все усилия Руди?

Я покачал головой.

— Скорее всего, убийца находился там, чтобы устранить Рудольфа, после того, как он отыграл свою роль. Кто бы ни стоял у него за спиной, им нужны были дополнительные возможности, для того чтобы прервать цепочку, которая могла привести к ним. Как только Рудольф позвонил им, и сказал, что не способен удержать меня за решеткой, они приказали стрелку поменять мишень.

Что означает…, я принял три пули, предназначенные Рудольфу.

— Гарри? — спросила Мёрфи. — Почему ты смеёшься?

— Я услышал шутку вчера, — хохотнул я. — Но дошло до меня только сейчас.

Она, нахмурившись, посмотрела на меня.

— Тебе необходимо немного отдохнуть. Ты выглядишь чертовски плохо. И ты сильно вымотан, раз начал хихикать.

— Чародеи не хихикают, — выдавил я, захлебываясь. — Они — кудахчут.

Мерфи косо на меня посмотрела и отхлебнула пива. Она выждала до тех пор, пока я полностью не отсмеялся, прежде чем спросила снова:

— Ты что-нибудь узнал о Мэгги?

— Немного, — ответил я, резко успокоившись. — Я думаю, что знаю, где она будет несколько следующих дней. — Я посветил её в то, что мы узнали о намерениях герцогини, пропустив ту часть, где я совершил немного правонарушений — воровство, несанкционированное проникновение в частную собственность и вандализм. — Поэтому прямо сейчас, пока я беседую с тобой, проходит всеобщая проверка их контактов в Мексике, — закончил я

— Сьюзен? — спросила она.

— И Отец Фортхилл, — кивнул я. — Между прочим, они должны попытаться выяснить, что происходит в Чичен-Ице.

Мёрфи кивнула, и небрежно спросила:

— Как она держится?

Я сделал еще один глоток пива и, подумав, сказал:

— Она думает, Молли влюблена в меня.

Мёрфи хрюкнула.

— Ничего себе! Она, должно быть, использовала вампирическую суперсилу, чтобы выяснить это.

Я удивленно моргнул, глядя на Мёрфи.

Она секунду смотрела на меня, прежде чем закатить глаза.

— Ох, Гарри, ладно тебе. Действительно? Ты действительно такой невежа?

— Угу, — сказал я, все еще моргая. — Очевидно.

Мёрфи самодовольно ухмыльнулась, пряча улыбку в пиве, и произнесла:

— Это всегда потрясающе, выяснить одно из твоих белых пятен. У тебя, их не так много, но те, что есть, как минимум с милю шириной, — она покачала головой. — Ты знаешь, ты ведь так и не ответил на мой вопрос.

Я кивнул.

— Сьюзен почти развалина. Возможно, потому что она полувампир…

— Я не знаю, Гарри. Из того, что ты сказал, я полагаю, тебе не стоит загадывать дальше, чем на несколько дней.

— Может быть, — вздохнул я. — Так или иначе, она на самом краю.

— Как и ты, — спокойно произнесла Мёрфи.