Цитадель бога смерти - Джуанита Коулсон

Солдаты и придворные шли от избы к избе, разыскивая хоть кого-нибудь, кто спасся. Прячась от них, разбойники тоже рыскали по домам, но не находили ничего, заслуживающего внимания.

— Как это произошло? — спросил Обаж.

Лейтенант добавил:

— Все это очень странно. Нет никаких признаков нападения, борьбы, ни следов крови, ни сломанного оружия.

— Похитители не желали наносить увечья крестьянам — они ведь нужны для работы.

— Как он смеет забирать в рабство мой народ! — Джателла в беспомощном гневе ходила взад и вперед. — Как он смеет? Мы их освободим тоже. Вместе с Илиссой!

— Лучше подумайте, как бы самим не попасть в плен, королева, — сказал Роф. — Тот, кто может делать такое — очень могущественен.

Заходящее солнце превратило озеро в кровавый океан. Над волнами клубился туман — это напоминало зловещее царство дьявола. Тирус сказал:

— Ему помогают демоны. Они нападают на людей и затягивают их в колдовские сети. Возможно, что капитан Дрие и его люди тоже в этом участвуют — они ведь его рабы. Однако, Врадуир не знает, что мы здесь. Поэтому мы можем воспользоваться тюфяками и другими спальными принадлежностями.

— Лейтенант, пошлите ваших людей, пусть соберут все, что надо.

Джателла нахмурилась, в ее глазах засверкал гнев. Тирус сообразил, что он вышел из своей роли. Поглощенный мыслями о Врадуире и о том, как найти его, он вернулся к старым привычкам и заговорил, как принц со своими подчиненными.

— Приношу свои извинения, королева. Я не хотел присвоить ваши прерогативы.

Тирус понадеялся, что это прозвучало достаточно смиренно, чтобы удовлетворить королеву.

Ее раздражение исчезло и она ответила:

— Ничего. Предложение хорошее. Выполняйте, лейтенант. О, как стало холодно.

— А мы еще только вошли в Бесплодную Землю, — предупредил Роф с угрюмым выражением на лице.

Возникла короткая, но жаркая стычка, относительно того, что можно брать из деревни. К удивлению Тируса Роф присоединился к людям королевы и с помощью своего хлыста приводил бандитов к повиновению. Он заставил их оставить посуду и всякую утварь, ругая их за то, что они берут всякое барахло, не имеющее никакой ценности и только еще больше загружают лошадей. Были взяты только тюфяки и зерно, которое было не испорчено мышами. Все взятое погрузили на лошадей.

Джателла смотрела на все это и сокрушалась:

— Бедные крестьяне, мы их грабим!

— Мы их освободим, королева, — легкомысленно произнес Обаж. Было ясно, что судьба крестьян вовсе его не волнует, но он старался сказать что-нибудь приятное для Джателлы. — Этим мы с ними расплатимся, разве нет?

Джателла не успокоилась и все смотрела на опустевшие дома. Тирус с Эрейзаном думали про себя, что эти крестьяне сейчас не думают о своем барахле: им не до этого. Но они не высказали своим мысли вслух.

Лошади были неспокойны. Они стремились уйти отсюда, от этих пустых домов, из этого места черной магии. Тирус осмотрел следы у берега.

— Крестьяне были похищены год назад, я думаю. Но корабль пришел сюда совсем недавно.

— Из Атея, — сказал Эрейзан. — Привез похищенного певца. Еще одна жертва, после того, как он принес в жертву мой народ в Камате. Теперь он похитил принцессу? Где же предел его злодеяниям? Когда он удовлетворится?

Тирус, нахмурившись, прижал палец к губам, призывая друга к молчанию. Он посмотрел на Джателлу, всеми силами желая, чтобы она не слышала их. Казалось, что слова Эрейзана прошли мимо ее ушей.

Тирус громко сказал:

— Не стоит здесь оставаться на ночь. Здесь были слуги Врадуира — они могут вернуться.

Никого уговаривать не пришлось. Так что королеве даже не пришлось облекать его слова в приказ. В наступившей темноте они покинули деревню. Лошади сразу пустились в галоп и их приходилось сдерживать, чтобы не угодить в яму или овраг, так животные были встревожены.

Роф пообещал обеспечить место, удобное для ночевки недалеко за озером. И он действительно нашел это место. Путешествие было трудным, а зрелище опустевшей деревни и заколдованного корабля всех очень взволновало, так что они валились с ног. Опять Тирус соткал волшебный колпак, чтобы охранять их во время сна. Они выставили часовых, которые сменяли друг друга через определенное время.

На следующий день они уже шли медленнее, приблизившись к границе известных земель. Эта территория принадлежала Куреду, но она была настолько непригодна к жилью, что даже варвары игнорировали ее. Они видели несколько случайных деревень, которые, как и деревня у озера, были пусты, жители уведены неизвестно куда силой или колдовством.

Они ушли далеко от цивилизации, от теплого климата Гетании и приближались к тому, чтобы покинуть сверкающее тепло Иезор-Пелувы. Воздух был холодным и когда они пришли к источнику, то им пришлось разбивать лед, чтобы напоить лошадей и самим напиться. Роф с удовольствием смотрел на дворян, растерзанных, уставших, дрожавших. Он посоветовал им не терять времени и наслаждаться хорошей теплой погодой, добавив, что когда они дойдут до Ледяного Леса, будет еще хуже.

Следующий день прошел в еще более трудной скачке, а холод был таким, что пронизывал до костей. Они останавливались теперь гораздо чаще, беспокоясь о лошадях, которые быстро уставали. Чем дальше к северу они шли, тем становилось все более понятно, почему здесь никто не живет.

Перед заходом солнца небо заволокло тучами. Туман их больше не беспокоил, но зато перед ними выросла непроницаемая серая стена зловещих облаков. Они не бурлили и не искрились молниями, как то облако, которое унесло воинов-скелетов и Илиссу. Но сгустившаяся тьма была непроницаема для взора: ни луны, ни звезд не было видно.

Даже здесь, в этой далекой и жуткой стране Роф смог найти место для ночлега. Это была полуразрушенная пещера, даже не пещера, а просто нагромождение камней. Но здесь была вода. Она была теплой и пахла серой. Лошади пили ее нехотя, без всякого удовольствия. Придворные отказались пить, боясь отравления, но когда никто из лошадей и бандитов не умер, они отбросили свои опасения и жадно накинулись на теплую, отвратительно пахнущую воду.

Ссоры затихли. Солдаты, дворяне и бандиты собрались у костра. Завернувшись в плащи, они тесно прижимались друг к другу. Они были благодарны, что могут греться теплом рядом сидящего, пусть даже и неприятного человека.

Тирус выбрал первую смену на посту и устроился в камнях, невдалеке от пещеры. Он увидел, что по извилистой тропинке к нему направляется Джателла. Обаж шел за ней, дрожа от холода, но все же играя роль внимательного и преданного дворянина. Джателла обернулась к нему.