Звездопад - Отиа Шалвович Иоселиани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну, как теперь привести беременную на шестом месяце женщину в дом к старому Симону, и без того рассерженному на сына? Как объяснить все людям, знакомым, друзьям? А ведь есть еще и враги!.. Что может Мака?
— Доченька… — простонал больной.
Мака придвинула стул к кровати.
— Утром Гено опять звонил! — Она солгала не для того, чтобы обмануть отца. Ей просто нужно было упомянуть мужа.
— Ну и что?
— Сказала ему, что тебе лучше.
— Пусть вам будет лучше, а я…
— Если ты после каждого слова будешь плакать, я не стану с тобой разговаривать, папа.
— Как хочешь, дочка…
— Он огорчен, что не смог приехать.
— Пустяки.
— Да, еще вот что! Бичико, говорит, пора женить — загулялся.
С минуту отец молчал.
— Гено не мог этого сказать!
— Но сказал!..
— Мака, мне это наказание от бога, — он сын мой, но за что еще кого-то делать несчастным?
— А если она хочет выйти за него?
По сухим потрескавшимся губам больного пробежала горькая улыбка.
— Наверное, не знает его, бедняжка.
— Знает. Очень хорошо знает.
— Может быть, за столом где видела, в компании. Там он куда как хорош… Ты не в первый раз об этом заговариваешь, дочка. Я знаю Гено, и тебя, слава богу, знаю — не чужая. Вот я и думаю: как бы дело не было худо, а? В такое время вы не стали бы заниматься сватовством да свадьбами, если бы не прижало… Только я не хочу брать греха на душу, не-ет! Мне и своих грехов до того света не дотащить — больно ослаб… Плесни-ка сюда воды!
— Хочешь виноградного соку?
— Все равно… Ну, так вот, — продолжал Симон, отпив несколько глотков. — Делайте, как хотите! Тебе и твоему мужу предоставляю все права. Можете больше не спрашивать. Но мне тебя жалко, намаешься ты со своим братом. О матери я не говорю — она как-нибудь, худо-бедно доживет свой век.
— Отец, ты напрасно волнуешься. Все будет хорошо.
— Поступайте, как считаете нужным.
— Ладно, отец, ладно…
— Гено толковый парень. Предупреди его от моего имени — как бы маху не дал. Это дело расходов потребует, а у меня нет ничего, только смерть в глотке застряла, вот и все мои сбережения. У самого мальчишки костюм единственный появился с тех пор, как этот добрый человек на работу его устроил, так он уже дважды его в карты просадил. Тот, который он сейчас носит, то ли одолжил кто-то, то ли подарил — не знаю… Так-то, доченька… Одно скажу — дай бог, чтобы все обошлось! Дай бог! Дай бог!..
По петляющей в чайных плантациях грунтовой дороге, волоча за собой облако горячей пыли, мчался «Колхозник». У выезда на асфальтированное шоссе он задержался, словно раздумывая, и свернул налево. Километра за два до чайной фабрики шофер без спросу притормозил машину и остановился напротив закусочной, окрашенной в яркий голубой цвет.
Агроном дотронулся до локтя Гено и, скосив глаза в сторону заведения, вкрадчиво проговорил:
— Не будем ничего пить. Только одного цыпленка удушим.
— Само собой! Что за разговоры! — Председатель привстал и подтолкнул спинку переднего сиденья, тем самым как бы приглашая Гено и одновременно прося пропустить.
— Спасибо, я не хочу…
— Да ты что: святым духом, что ли, питаешься? — обиделся председатель. Обижало его не то, что нужно угощать работника газеты, а то, что еще приходилось уламывать.
— С удовольствием, но мне надо успеть на стройку.
Агроном взглянул на председателя, словно спрашивая: поверим или попробуем еще раз?
— Пообедаешь и поедешь, — сказал председатель.
— Нет. Не успею.
— Не будем пить, — ласково повторил агроном. — II заказывать ничего не будем, поедим, что у него готово… Рано еще…
— Нет. Если вы так уже хотите уважить меня, я бы попросил подвезти…
— Само собой! — прервал его председатель. — Машина в вашем распоряжении.
— Мне только до магистрали. На стройку.
— Это нам по пути. Подвезем.
— Не беспокойтесь! Вы обедайте, а я тем временем управлюсь. Всего доброго. Спасибо!
На магистрали, ведущей к стройке, Гено нс стал дожидаться автобуса, а сел на попутный грузовик с прицепом, везущий арматурное железо.
Шофер, сухощавый, жилистый парень, видимо, только сегодня сбрил многодневную щетину, — скулы и подбородок его были совершенно белыми на темно-красном обожженном лице. Он вел машину медленно, осторожно, так как дорога была изрыта, расшлепана и кузов с прицепом, заваленным толстыми металлическими прутьями длиною в полтора десятка метров, то и дело громыхали и полязгивали.
Рядом с шофером сидел усатый старик, судя по всему, тоже случайный попутчик.
— Значит, строите… — заговорил он, видимо, утомленный долгим молчанием.
— Что? — Шоферу не до разговоров, дорога совсем разбита, едешь на сплошных колдобинах, а машина перегружена.
— Строите, говорю?
— Как видишь…
— Ну-ну, — старик покивал головой.
С Гено не заговаривают. Им кажется, что этот не их поля ягода.
Наконец машина выехала на ровный участок дороги.
— В этом месте собираются реку перекрывать, — сказал Гено.
— Ну-ну! — старик опять покивал, потом потрогал лежащую на коленях оплетенную бутыль. — И перекроют. Попомни мое слово — перекроют!
— Папаша, на что тебе пустая бутыль? — спросил шофер, когда машина, ритмично позвякивая грузом, покатилась под гору. — Стеклотару собираешь?
«Парень, видно, давно здесь, — отметил про себя Гено, — надоело о стройке говорить».
— А она у сына без дела стояла, — ответил старик шоферу. — Вот я и забрал, чтоб не рассохлась.
— В городе, что ли, сын-то?
— В городе. Теперь так заведено, — ехидно заметил старик.
На повороте мимо них промчались два самосвала. За ними, медленно волоча на сдвоенной платформе подъемный кран, полз грузовик. Шофер осклабился и помахал рукой водителю грузовика.
— Как нынче колхозные виноградники? — обернулся он опять к старику, по в это время заднее колесо машины ухнуло в яму, железо на кузове оглушительно лязгнуло, и старик не расслышал шофера.
— Ты что-то спросил?
— Я говорю, как нынче виноградники?
— Колхозные?
— Ну, да. Твои и без тебя знаю, что хороши, — не запустишь.
— Ничего. Лучше, чем в прошлом… Как переедешь через овраг по мосту, прежде чем в гору разогнаться, останови, я сойду.
— Ладно.
— Вон там видишь на пригорках виноградники?
— Ну…
— Это все колхозные.
— Знаю.
— Ты, видно, молодец, все знаешь… А и чай, и виноград вместе — это, брат, трудно, сил не хватает.
У въезда в село, на дороге, в тени акации стояла женщина с чемоданом. Увидев выехавший из-за поворота грузовик, она шагнула навстречу, но шофер пожал плечами и кивнул на пассажиров — некуда.
— Разве
