Реверс - Михаил Юрьевич Макаров

Про томившегося в коридоре «приживалу» Смоленцева майор не забыл. Подгадав момент, вышел разрулить ситуацию. Увёл Димку в конец коридора. Здесь у заколоченного туалета функционировала стихийная курилка. На трубе отопления, зацепленная крышкой, висела жестянка из-под консервов, набитая бычками и пеплом.

Комаров дал прикурить Смоленцеву от своей сигареты. Тот пыхнул, промычал благодарно. Крепко затянулся и задал крупный вопрос.

— А чего, Паш, не тебя заместо Владимирыча ставят, а этого мудозвона?

— У меня верхнего образования нету. Да и не хочу я в начальники. Сплошной гемор, — Комаров с преувеличенным вниманием разглядывал жирного наглого голубя, расхаживавшего по ржавому сливу окна.

Смоленцев недоверчиво качнул головой и изрёк со значением:

— Тут без протяжа не обошлось!

Разубеждать собеседника рубоповец не стал. Он думал, как бы вопреки своим благоразумным замыслам не пойти вразнос. И решил, что ствол, который был у него на постоянном ношении, лучше сдать в оружейку, а удостоверение оставить в сейфе.

32

28 мая 2004 года.

Пятница. 17.00–18.00.

Прошедшая неделя выдалась для Катаева напряжённой. Несмотря на то, что не все замыслы удалось реализовать, разница забитых и пропущенных мячей была положительной.

К однозначному успеху Сергей Альбертович относил получение желанного портфеля в Законодательном Собрании. На заказанном в типографии комплекте визитных карточек к прежним регалиям добавилась надпись: «Заместитель председателя комитета по промышленной политике, малому и среднему бизнесу». Формат визитки вынудил сократить ряд сфер, курируемых её обладателем: «инвестиции, инновации и стратегическое планирование». Но и в их отсутствие должность звучала подобно торжественной кантате.

Впрочем, понты — дело десятое. Приоритетом являлись возможности, которые предоставлял завоёванный пост. Машина заработала, не тратя времени на раскачку. На рассмотрение комитета поступил законопроект, устанавливающий для субъектов предпринимательства рассрочку оплаты при приобретении муниципальной собственности. Группа уважаемых бизнесменов гарантировала Катаеву признательность за скорейшее прохождение законодательного акта.

Близились к концу отделочные работы в коттедже, возведённом Сергеем Альбертовичем в областном центре. Наступал этап обустройства ландшафта. Таким образом, приобрела реальные очертания затея совместить новоселье с надвигающимся юбилеем. Катаеву не терпелось переехать в жилище, соответствующее его нынешнему статусу. Вычурный особняк в Остроге, стилизованный под рыцарский замок, безнадёжно устарел. Десять лет назад он казался верхом совершенства, но сейчас колол глаза безвкусной уездной претенциозностью. Принимая гостей, Катаев испытывал дискомфорт. Раздражающий фактор подлежал скорейшей коррекции.

Произошла динамика по ряду каверзных вопросов, которые следовало решить, прежде чем они обернутся проблемами.

Первым номером значилась угроза, исходящая от Клыча. Для её консервации в Мордовию убыл начальник СБ Пшеничный. Командировке предшествовал энергозатратный разговор, длившийся почти час. Бывший опер не верил в успех мероприятия. Говорил, что подходов к руководству колонии, где отбывал наказание Клыч, найти не удалось, в связи с чем поездка носит характер авантюры. Выдвинул условие — достойный бонус в случае его задержания за попытку передачи взятки. Сверх того — материальная поддержка семьи в течение всего срока нахождения под стражей.

Сергей Альбертович, поразмышляв, нашёл требования обоснованными. Риск действительно имелся. Цифру возмещения установили компромиссную. Оба умели торговаться.

Но и после этого Пшеничный не воспрял духом. Катаеву пришлось расходовать дополнительное время на мотивацию вояжа.

Сегодня утром безопасник прозвонился, доложил о положительном итоге. Хрипатый голос звучал горделиво. Сергей Альбертович поблагодарил за работу и пожелал благополучного возвращения.

На минуту стало жаль потраченных денег.

«Театр абсурда! Я подмазываю пенитенциарную систему, чтобы она выполняла свои прямые обязанности — держала до конца срока закоренелого преступника. Судимого хрен знает сколько раз, в том числе, за убийство!»

Катаев отмахнулся от неуместного приступа скаредности. Плохая примета — чахнуть над бабками во время игры. В молодости Сергей Альбертович серьёзно бурил[163]. Кружащего голову ощущения, когда начинает идти масть, не забыл. Знал — фарт нужно крепко держать за хвост. Сорвав один кон, карты бросает только барашка[164]. Настоящий игрок повышает ставки.

Удача на Мордовском фронте определила вектор поведения в споре за ДСК. Катаев решил, что метать бисер перед свиньями довольно. Намерение провести ещё одну встречу с упрямцем Савелием отмёл. От сотрясения воздуха пора было переходить к делу.

«Всё новое — хорошо забытое старое», — думал Сергей Альбертович, готовя послание конкуренту.

Передать месседж предстояло людям со стороны. От исполнителя Катаева отделяло три уровня. Приводным ремнём был Олежка Рожнов. Согласно новому штатному расписанию он именовался директором по персоналу. С титулом «вице-президент по безопасности» Рог расстался с большим сожалением. Он любил всё яркое и блестящее.

Внешне Рожнов не изменился. Саженного роста длиннорукий орангутанг с бочкообразной грудью. Причёска — жёсткий пепельный ёжик. Недружелюбный взгляд из-под мощных надбровий. Вмятая переносица напоминает о боксёрском прошлом. Выдвинутый подбородок с глубоким разрезом — из тех, что в беллетристике именуются волевыми.

Собственно, Сергей Альбертович держал Рога подле себя, чтобы не расслаблялись бизнес-партнёры. Пусть они прикидывают на досуге, какими личными качествами должен обладать дрессировщик, умудрившийся приручить такого зверюгу.

Вооружённый глаз всё же мог разглядеть эволюцию в облике Рога. Меньше стало блатной шелухи в его лексиконе. Он свёл лазером татуированный перстень на безымянном пальце. Жука-скарабея, воровской оберег, Олежка набил по первой ходке, которую тянул за вымогательство и хулиганку. Рубец, оставшийся на фаланге, приходилось маскировать широким обручальным кольцом.

Пресловутую обручалку Рожнов теребил, выслушивая инструкции босса, как всегда, подробнейшие.

— Никакой конкретики, — внушал Катаев. — На дворе двадцать первый век. В каждой мобилке — диктофон, на каждом углу набор юного шпиона продаётся. Не то, что упоминаний обо мне, намёков в мою сторону не должно быть.

— А не зря, босс, мы к Зингеру адресуемся? — Рог дождался момента, когда можно будет высказаться, не перебивая старшего. — Чего у меня своих пацанов нету для такого пустяка?

Сергей Альбертович сокрушённо вздохнул:

— Опять за рыбу деньги! Не серди меня, Олег. Я тебе уже объяснял — исполнитель никаким боком не должен касаться «Монолита»! И перестань, наконец, крутить «гайку»! Раздражает!

Рожнов радостно осклабился, подхватил с журнального стола сувенирный пиратский сундучок. Утвердив его на лопатообразной ладони, протянул шефу. Катаев, вникнув в смысл телодвижений подручного, боднул воздух породистой головой. Достал портмоне, вытащил из отделения для мелких банкнот сотню, пихнул в прорезь на крышке сундучка.

Эта была плата за «гайку». Сергей Альбертович, культивируя деловой имидж «Монолита», ввёл для сотрудников штрафы за употребление жаргона на работе. Правила распространялись и на первого руководителя. Собранные деньги плюсовались к представительским расходам.

Пряча улыбку, смотревшуюся оскалом на беспощадной физиономии, Рог вернул копилку на место и ответственно заверил:

— На выходных сделаем, босс.

У Катаева на выходные