За порогом боли - Дмитрий Грунюшкин

Макс сидел в машине и блаженно щурился на утреннее солнышко. «Восьмерка» стояла в тихом дворике недалеко от рынка. Кирилл убежал куда-то по своим делам, заодно пообещав купить продуктов. Сегодня утром звонил Юрий Николаевич и, как он выразился, «подтвердил ликвидацию», поблагодарив за услугу. Макс упрекнул его в том, что он дал его телефон Артему и теперь тот мог бы вычислить своего исполнителя. Чекист даже обиделся и успокоил Макса, сказав, что Артему просто передали трубку с уже набранным номером. Юрий Николаевич спросил, что делать с деньгами, которые передал заказчик. Они договорились о передаче гонорара, обмене «Беретты» на такую же модель – очень уж Максу полюбилась эта итальянская «машинка» – и о подборе для Макса хорошей машины. Выбор модели был за Максом, и сейчас он размышлял о том, какую тачку выбрать. Он уже давно мечтал завести джип, большой, как автобус. Например, «Ниссан Патрол» или легендарный «Паджеро». Но, трезво поразмыслив, он решил, что в данный момент ему нужна рабочая машина – скоростная, но не бросающаяся в глаза. На джипе даже в Москве затеряться непросто. Приходилось склоняться к «шестерке» или «девятке», то есть самым распространенным машинам в наших городах. О «Москвиче» он даже думать не хотел, оставляя патриотизм Лужкову.

Но внезапно идиллия летнего утра была грубо нарушена. Во двор вкатился серый автофургон и из кабины, переругиваясь, выскочили два парня лет двадцати пяти. Эдакие наглые опустившиеся мужики, которые обычно получаются из спившихся дворовых королей и их «шестерок». Таких часто можно встретить среди грузчиков ресторанов и винных магазинов.

Один из низ достал из кузова большую сетку, укрепленную на проволочном круге, диаметром метра два, и по-хозяйски осмотрел двор. Второй открыл капот и начал копошиться в моторе.

Макс поразился упавшей вдруг на двор тишине. Детские голоса разом смолкли, бабки и мамаши, которые вели оживленный обмен мнениями в тени тополей, настороженно притихли, а дворовые любимцы – Жучки и Бобики разных мастей, которых полно в старых дворах, замерли, глядя блестящими от ужаса глазками на непрошеных гостей.

Макс просто отказывался верить своим глазам. Неужели эти отбросы устроят охоту прямо здесь, в переполненном детьми дворе, среди бела дня?!

Но эти двое, похоже, давно уже перешли грань, отделяющую человека от нелюдя, для которого даже нет названия. Назвать этих выродков зверьми, значит оскорбить животных.

Тот, с сеткой, направился к сидящей в сторонке черной собачонке с торочащими ушками и белой кучерявой грудкой. Собака не двигалась, завороженно глядя на подходившего человека. Наконец она вышла из оцепенения и пулей метнулась к спасительному подвалу. Но «охотник» сильно взмахнул рукой и сеть, описав дугу, точно накрыла собаку. Та истошно завизжала и забилась в ловушке. Живодер подскочил и, приподняв сеть, ловко накинул тонкую петлю на шею жертвы. Собачонка, охваченная предчувствием смерти, словно впала в прострацию, замерев и молча упершись всеми четырьмя лапами в землю, и живодеру пришлось волоком тащить ее к машине.

Разом заплакали несколько детей. Маленький мальчик лет пяти закричал на весь двор:

– Отпусти ее, гад! Не трогай Звездочку! Отпусти! Я тебя убью!

Подонок только улыбался. Еще одна девочка присоединилась, закричав:

– Куда вы ее тащите?! Ей же больно! Мам, скажи, пусть Звездочку отпустят. Она же наша!

– Да что же это такое! – не выдержала одна из женщин.

– Как вам не стыдно, здесь же дети! – воскликнула другая.

Двор очнулся, загудел. Но «охотника» это словно не касалось. С не сходившей с лица ухмылкой он подтащил жертву к машине, приоткрыл кузов, за шкирку зашвырнул туда собаку и огляделся в поисках новой цели.

Терпение Макса лопнуло. Он рывком распахнул дверь и выскочил из машины, направляясь к фургону. Но он немного опоздал. Из стоявшей рядом с фургоном «девятки» вышел высокий худощавый мужчина с залысинами над высоким лбом, глубоко сидящими глазами и длинными руками боксера, заканчивавшимися жесткими костлявыми кулаками. Мужчина двигался очень спокойно. Он подошел к фургону и распахнул заднюю дверь. Оттуда градом посыпались разномастные собаки, тут же бросившиеся врассыпную пестрой живой волной. Дети вокруг завизжали от радости, и мужчина улыбнулся тонкими поджатыми губами. Парень с сеткой подскочил к собачьему спасителю:

– Ты что делаешь, козел!

В ответ мужчина коротко и профессионально влепил живодеру в глаз. Тот рухнул в пыль, но вскочил и бросился на обидчика с кулаками, тут же получив точно такой же удар, но уже в другой глаз, и снова свалился наземь. Мужчина развернулся и спокойно направился к своей машине.

– Заплатишь, козел! Ты еще не знаешь, с кем связался! Я тебя под землей найду! – завыл «пострадавший», накликав очередные неприятности. Мужчина обернулся, но улыбки на его лице больше не было. Губы стянулись в ниточку. Он подошел и несильно, но жестоко ударил стоявшего на четвереньках парня ботинком по лицу, раскровянив рот. Подлетевший было на выручку второй «охотник» подобострастно заулыбался:

– Извини! Он, дурак, не понимает, что говорит! 3аткнись, придурок! – зарычал он уже на напарника. – Это ты не знаешь, с кем связался!

Мужчина вернулся к машине, кивнув подошедшему Максу, сел за руль и выехал со двора. Макс успел заметить на переднем сидении симпатичную девочку лет семи-восьми.

– Кто это был? – спросил Макс у зверолова, который пытался поднять «раненого».

– Крест, кто же еще! А что?

– Да помешал он мне. Я тоже поучаствовать хотел.

– Че? в чем ты хотел поучаствовать? – заплетающимся языком, но все еще нагло спросил, наконец, утвердившийся на ногах парень.

– Впрочем, я еще успею, – кивнул головой Макс, и кулаком сломал ему нос. Живодер снова рухнул на землю. Напарник сплюнул, махнул руками и пошел к машине.

«Надо подождать Кирилла в другом месте. А то сейчас за автографами придут, хотя „звезда“ здесь и не я», – подумал Макс, ощущая на себе благодарные взгляды мамаш и их чад.

Макс находился в приподнятом настроении. Все вокруг казалось теплым и добрым. Джон говорил в таких случаях – «светляка съел»… Хотелось что-то изменить в своей жизни. И Макс решил, наконец, сделать то, что хотел сделать давно, но все время что-то мешало. Макс даже уже побаивался, что опоздал. Он набрал номер редакции.

– Здорово, Джон. Ты можешь оказать мне одну услугу?

– Это зависит от рода услуги.

– У тебя, помнится, были знакомые в четвертой горбольнице…

– Ну…

– В мае там, в хирургии, лежала некая Светлана Ивлева с огнестрельным ранением в живот…

– Надеюсь, это не ты ее подстрелил?